И если честно, мне так стыдно за себя и так зло, потому что я не могу побриться налысо, чтобы поддержать маму, потому что я боюсь взять её руку, когда она лежит на капельнице, дабы ничего не задеть, дабы не сделать больно, но потом сама же своими же ночными слезами в подушку рву ей сердце. Я знаю, точно знаю, что всё будет хорошо, но волосы валяются по квартире и это тот случай, когда отрезанных под корень локонов не жаль, совсем не жаль.

Я в больницах снова становлюсь ненормальная, снова затыкаю нос и дышу ртом, чтобы не падать в обмороки от этих воспоминаний, и убегаю домой, убегаю туда, где в холодильнике ледяной компот, пью его и не напиваюсь. 

Напилась уже горя с полна за эти семнадцать лет, но разговаривая с Богом по вечерам я говорю лишь "спасибо", я говорю лишь о счастье, а всё что было плохого - оставляю в воротнике зимнего зеленого свитера, и думаю, выброшу его в этом году, вместе со всеми слезами.

Лето-не лето. Я хочу к Жене есть капустные котлеты и баклажаны, не спать всю ночь, драться с комарами и болтать о глупостях, но меня держат стены моей квартиры и недоделанный ремонт.

Я сплю-не сплю, ем-не ем, и всё как-то не так. Тебя нет в городе, тебя нет в стране, я жутко скучаю если честно и если честно, именно твоего плеча мне в такие моменты не хватает. Но я знаю, ты приедешь и всё будет хорошо. 

Всё будет хорошо.

Как бы банально это не звучало, как бы просто это не звучало, это теперь главная фраза, которую я могу говорить. И в нашем доме это "всё будет хорошо" висит в воздухе, висит и не находит покоя, не находит выхода.

Я знаю, я верю.

Пусть это тяжелые времена, но я пройду этот путь от начала и до конца.

И справлюсь.

Справлюсь.