Равенство губительно.Ты говоришь: "Разделите эту жемчужину. Каждый из ловцов мог найти её."
И море перестало быть чудом, сокровищницей тайн, предуготовленных судьбой. Погружение в воду уже не магический обряд сродни священному паломничеству, не поиски таинственной черной жемчужины, что посылается раз в столетие.
Да, я требую: урезай себя на протяжении года, экономь, собирая и копя припас к празднику, но дело совсем не в том, что праздник - главное, праздник длится считанные секунды, праздник - взрыв, победа, улыбка короля; дело в том, чтобы, готовясь к нему, предвкушая, вспоминая о предыдущем, ты оживил, одухотворил каждый день. Хороша только та дорога, что вывела к морю. Опасаясь взрыва, ты роешь убежище, но смысл не в убежище, бьются не ради битвы - ради победы, и целый год ты готовишь дом к посещению короля. Я не хочу, чтобы ты равнял себя с тем или с другим во имя умозрительной справедливости, тебе не стать равным ни старику, ни подростку, равенство всегда прихрамывает. Дележка жемчужины никого ничем не одарит. Прошу, откажись от причитающейся тебе ничтожной доли, и пусть тот, кому достанется жемчужина целиком, вернется домой, сияя улыбкой, ответит на вопрос жены: "Догадайся!" - томя её любопытством и наслаждаясь счастьем, которым одарит её, едва разожмет кулак..
Погляди, все стали богаче. Поверь, в ловцы жемчуга идут не только из желания заработать. Легенды о любви, что рассказывают тебе мои сказители, приучают тебя любить любовь. Легенды прославляют красоту, и в каждой женщине появляется что-то от красавицы. Ибо, если существует на свете хоть одна женщина, ради любви которой стоит умереть, облагорожены и окутаны прелестью все женщины на свете, в каждой может таиться необычайное сокровище, будто черная жемчужина в море.
К каждой ты будешь подходить с бьющимся сердцем, будто ловец жемчуга к коралловой лагуне, в которую предстоит погрузиться.
Конечно, будни кажутся тебе несправедливостью по сравнению с праздником, ожиданием которого ты живешь. Но поверь, будущий праздник окутывает будние дни особым ароматом, и ты становишься богаче. Конечно, ты несправедлив к себе, отказавшись от доли в жемчужине соседа, но его находка наделяет волшебной притягательностью твои будущие поиски, - так озаряет пустыню серебро родника, далекого оазиса, о котором я тебе говорил.
Ах! Твоя справедливость хочет, чтобы один день походил на другой, один человек на другого. Если твоя жена кричит слишком громко, ты можешь развестись с ней, чтобы взять другую, которая не будет кричать. Ибо ты - шкаф для подарков и пока еще не получил своего. Но я хочу длить и длить любовь. Любовь существует только там, где выбор бесповоротен, ибо для воплощения нужны границы. Радость засады, охоты, ловли иная, чем радость любви. Ты - охотник. Женщина для тебя добыча. Вот почему, попав тебе в руки, она больше ничего для тебя не значит, - ты её уже поймал. Что для поэта написанное стихотворение? Значимо для него еще не написанное. Но если я запер двери дома за новобрачными, им придется искать свой путь. Твое назначение теперь - быть мужем. Назначение твоей возлюбленной - быть женой. Я наполняю это слово весомым смыслом, и ты говоришь: "Моя жена...", чувствуя всем сердцем его значимость. Ты откроешь для себя иные радости. И иные страдания тоже - как без этого? Твои страдания - залог твоих радостей. Ради своей жены ты можешь умереть, потому что она - это ты, так же как ты - это она. Из-за добычи ты умирать не станешь. И верность твоя - верность верующего, а не усталость охотника. От верности из усталости веет скукой - в ней нет света.
Конечно, есть ловцы, которые так никогда и не выловили жемчужины. Есть мужья, которые обрели только горечь в постели, которую для себя выбрали. Но и нищета неудачников - залог волшебного свечения моря. Оно драгоценно для всех, и для тех, кто ничего не нашел, тоже. Несчастье несчастливых в браке - необходимое условие волшебного свечения любви, а оно драгоценно для всех, и для тех, кто несчастлив, тоже. Ибо вдохновение, горечь и тоска живущих в любви драгоценнее тупости вола, для которого любви не существует. Разве, мучаясь от жажды в пустыне, ты хочешь забыть о воде? Нет, ты хочешь представлять её и сожалеть о ней.
Вот она, тайна, которую мне открыли. Есть и другая: всегда получаешь то, ради чего старался. Ты можешь бороться "ЗА", можешь - "ПРОТИВ". Но если воюешь из ненависти к божествам своего врага, то будешь стремиться уничтожить врага и сберечь себя. Себя ты сбережешь, войну проиграешь. Сражаются беззаветно и принимают смерть только из любви к своему божеству. Облагораживает, питает, воодушевляет то, что пленило и держит в плену, ибо ты жаждешь, добиваешься этого, плачешь.
Состарившись и перестрадав свое горе в улыбку, мать жива памятью о любви к умершему ребенку.
Во имя любви ты отметаешь запреты, которые её сковывают. Но эти запреты и помогли родиться любви. Жажда любить, что возникла в тебе по милости запретов, уже любовь.
Если я, желая избавить тебя от страданий, уничтожу условности, помогающие существовать любви, что я тебе подарю? Пустыня без колодца - лучше ли она для тех, кто сбился с пути и умирает от жажды?
Если ты плачешь о любви - любовь в тебе родилась.А правила, запреты, созидающие любовь, помогают понять, что плачешь ты именно о ней. Но тебе кажется, что любовь воспламенила тебя сама собой, хотя запреты и правила, ставшие для тебя муками и радостями, и есть воплощение любви, - так родник в пальмовой роще сделал для тебя невыносимой жестокость бесплодных песков; отсутствие родника - сестра его присутствия. Ты не оплакиваешь того, чего не можешь представить. Создав родник, я создал и пустыню. Подарив тебе бриллиант, создал и нищету. Черная жемчужина, которую находят раз в год, толкнула тебя на бесплодные поиски. И вот чужая находка кажется тебе несправедливостью, грабежом, обидой, и ты хочешь уничтожить черные жемчужины, желая избавиться от их власти. Но пойми, ты стал богаче, узнав, что они существуют, и что тебе за дело, в чьих они руках? Подумай, с каким чувством ты смотрел бы в бесформенную пустоту моря?
Они обнищали, возжелав равенства у кормушки в хлеве. Пожелав, чтобы им служили. Если твой идеал - толпа, в каждом из людей ты укореняешь, присущее толпе. Но если ты чтишь в каждом человека, то человека ты и укореняешь, и вот уже люди следуют дорогой божества.
Мне больно, что люди извратили в себе истину, ослепли и не видят очевидности, а она в том, что море рождает корабль и то же море - деспот для корабля; принуждения и запреты - оковы для любви, но они же рождают любовь и её поддерживают, оковы, мешающие стремиться тебе вверх, стремят тебя вверх. Ибо нет взлета без преодоления сил тяготения.
Но те, что двинулись вперед, говорят: "Мы идем вверх, но нас теснят, нам мешают!". Они разрушают препятствия и пространство лишается перепадов.
"Заронить желание совершенствоваться, - говорил мой отец, - значит разбудить жажду. Остальное придет само собой". Но ты снабжаешь готовым пойлом сытые животы.
Но во что преобразятся те, кого ты так старательно кормишь? Ты можешь пробудить в них жажду обладания, но иметь не значит преобразиться. Можешь пробудить страсть к вышитым пеленам. И они сделаются сундуком, хранящим пелены. Как пробудить в них жажду к снованию иголки? Только такая жажда - жажда по-настоящему жить.
В безмолвии моей любви я пристально наблюдал за моими садовниками и пряхами. Я заметил: дают им мало, спрашивают с них много.
Будто на них, и только на них, возложены судьбы мира.
Я хочу, чтобы каждый дозорный был в ответе за все царство. Дозорный и тот, кто обирает гусениц у себя в саду. И та, что вышивает золотой ниткой.
Ты хочешь подарить каждому по любовному письму, потому что видел: получая их, люди плачут или смеются, но ты удивлен, почему к твоим письмам люди так равнодушны.
Мало дать. Нужно сотворить того, кто получит. Чтобы шахматы радовали, нужно вырастить игрока. В чем привлекательность игры в шахматы? В подчинении правилам. А ты захотел снабдить игроков рабами, которые бы выигрывали за них.
Чтобы любили, должна существовать жажда любви. Богу нужен алтарь. Принуждая моих дозорных ходить сто шагов туда и сто обратно по крепостной стене, я строю в них царство.