В нашей пятиэтажке жили разные люди: рабочие завода имени Малышева, инженеры, врачи, педагоги. На лестничной клетке в двухкомнатной квартире одну комнату занимала Домна Ивановна- пожилая, симпатичная женщина. Домна Ивановна была арестована в 1937 году, за компанию со своим мужем- рядовым работником какого-то райкома. Она просидела 20 лет. Жизнь ей спас начальник тюрьмы. Взял к себе в дом домработницей. Детей забрали в детский дом. Сын, повзрослев, попал на фронт, где и погиб. А дочка – Аллочка- выросла, вышла замуж за военного, родила двоих детей. Ее мужа отправили служить в Польшу.
Алла (Алла Прокофьевна) отправила свою дочь Таню к бабушке. Таня уже училась в старшем классе, нужно было думать об образовании. Так у нас появилась новая подружка – большеглазая симпатичная Танечка. Она окончила музыкальную школу, подбирала на пианино популярные песенки и записывала мне ноты. А я с удовольствием играла на пианино любимые мелодии. Таня поступила в математическую школу, ее продвинутые друзья стали часто наведываться к ней в гости, моя сестра с удовольствием общалась с математической компанией. Ко мне Танины друзья относились снисходительно: я для них была маленькой девочкой.
В 1968 году, после событий в Чехословакии, Таниного отца демобилизовали, и ее родители приехали с сыном Павкой в Харьков. Вся эта честная компания поселилась в одной комнате у Домны Ивановны. Танин папа- Григорий Павлович, дядя Гриша был ровесником моего отца, они подружились, часто сидели на скамейке у подъезда и вспоминали войну. Соседские бабки подсаживались рядом и прислушивались к фронтовым рассказам.
По закону дяде Грише должны были дать квартиру. Чтобы ускорить этот процесс, дядя Гриша внедрился в райисполком, служащим в квартирный отдел. Где-то через год он получил квартиру. Однако Танина семья довольно часто навещала бабушку. Соседи заходили к нам в гости, приглашали моих родителей на праздники к себе. Однажды дядя Гриша рассказал нам о том, что на работу в райисполком ищут человека. А дело было так: зам председателя райисполкома вменялось в обязанность заниматься природоохранной деятельностью. Рабочие заводов и фабрик, учащиеся и студенты района сдавали копеечные взносы, состоя поголовно в обществе охраны природы. Кроме того, сами предприятия и учреждения сдавали еще и юридические взносы. В результате собиралась значительная сумма. На эти деньги покупали саженцы и семена цветов и травы, устраивали фестивали соответствующих фильмов, приглашали лекторов с лекциями о том, как нужно беречь природу, организовывали конкурсы детских рисунков и прочие мероприятия. Проблема состояла в том, что не было оплачиваемой должности для человека, который должен был всем этим заниматься. Райисполком взял для этой деятельности женщину, пообещав ей взамен решение какой-то проблемы, но дама, собрав значительную сумму, исчезла вместе с деньгами в неизвестном направлении. Заместителя председателя шерстили на всех заседаниях и совещаниях. Он кинул клич среди работников райисполкома, чтобы нашли ему честного человека.
И вот дядя Гриша пришел с этой вестью к нам и принялся агитировать маму взяться за эту работу, советуя ей попросить взамен за бесплатный труд поменять нашу двушку на трехкомнатную квартиру. Тем более, что родители, будучи участниками войны, имели право на дополнительные квадратные метры.
Маме было около 60, и мы принялись уговаривать ее, убеждая, что это – единственный наш шанс улучшить жилищные условия. Дядя Гриша расписал заместителю мать как порядочного человека, фронтовика и потащил ее знакомиться в райисполком. Начальник пообещал со временем поменять нам квартиру, и мама взялась за дело. Вскоре район оказался в числе лучших в городе по охране природы, мама организовала многочисленные районные общества: садоводов, кактусоводов, цветоводов, пчеловодов. В них состояли люди, одержимые своими увлечениями, что, впрочем, не мешало некоторым из них крутить интриги в своей компании. Все эти общества собирали плоды своих трудов, а потом приносили какие-то дары в дом ребенка в качестве подарков.
Мама поехала на завод Малышева и выпросила в профкоме купить для детей сирот подарки к 1 сентября. Дети, получив в подарок портфели с увлекательным содержимым, совсем забыли про ведра с яблоками и банки с медом.
Для школьников в кинотеатре «Салют» бесплатно крутили кино, в парке Артема проходили конкурсы. Словом, работа кипела. В кабинете у мамы стояли мешки с семенами. Сборщики взносов получали свой законный процент от собранной суммы и кулек с семенами в придачу.
Заместитель председателя вполне оценил мамину деятельность, награждая ее почетными грамотами и букетиком гвоздик ко дню Победы. В 1972 году мы переехали в новую трехкомнатную квартиру в новой девятиэтажке. Года через 3 должность, которую занимала мама, стала оплачиваемой. Где-то рублей 90. Мама проработала в райисполкоме 18 лет.

Мы переехали в Харьков, когда сестра училась в 10 классе. Вскоре у нее появились закадычные подруги. Одна из них – смешливая Галя. Галя все время улыбалась, а на щеках у нее появлялись симпатичные ямочки. Такая кустодиевская девушка со вздернутым носиком и светлыми волосами, расчесанными на прямой пробор. Окончив 11 классов, Галя попробовала поступать в вуз, но не прошла по конкурсу.
Моя сестра Наташа тоже подала тоже документы в политехнический институт. Оказалось, что у нее не было какой-то прививки. Наташа отправилась делать прививку в поликлинику. Во время этой манипуляции ее заразили гепатитом, и вместо вступительных экзаменов, сестра попала в инфекционную больницу. Год был потерян. Кроме того, Наташа приобрела хроническое заболевание печени. Наташу пристроили в ЖЭК помощником бухгалтера, где она на арифмометре суммировала квартплату.
Галка не могла найти себе работу, и мои родители, как всегда, принялись помогать дочкиной подруге. В нашем подъезде жил сосед, который работал в управлении Южной железной дороги. Отец провел с ним беседу, и вскоре сосед сказал, что на работу требуется сортировщик писем. Галка должна была ездить в почтовом вагоне и в процессе поездки сортировать письма. На такую поездку уходила неделя, а потом 2 или 3 недели можно сидеть дома и готовиться к предстоящим экзаменам. Галка с радостью согласилась. Теперь отец встречал ее новым приветствием: «Почтарик!» Так это прозвище и приклеилось к Гале.
Наташа поступила в институт на следующий год, ее подруга тоже. На третьем курсе группа поехала на практику в Днепродзержинск. Сестра поела что-то в столовой, после чего ее в тяжелейшем состоянии доставили в больницу. Родители рванули туда, потому что местные эскулапы уже хотели резать. Оказалось, что печень не выдержала общепитовских разносолов.
Приблизительно в этом же году мама случайно встретила на улице своего старого ленинградского знакомого – однокурсника и несостоявшегося жениха Васю Капиноса. Оказалось, что Вася после войны вернулся в институт, закончил его и был направлен в Харьков на преподавательскую работу. И на данный момент он был деканом Наташиного факультета.
Когда, после окончания вуза, началось распределение, Наташу ожидало направление в Набережные Челны с проживанием в общежитии. Обеды в столовых были для нее смерти подобны. Мама побежала к Васе, но тот развел руками: «Ничего сделать не могу. Вот, если бы у нее был брак с молодым, распределенным в Харьков, специалистом…»
Кто-то опустил бы руки, но не Наташа. Она обегала всех своих подруг и обрисовала всем свою ситуацию. Вскоре у нас в доме появилась улыбающаяся Галка.
Она сообщила, что у нее есть сосед Саша. Он – молодой специалист, распределенный на радиозавод. И Саша готов заняться благотворительной деятельностью – подать с Наташей заявление в ЗАГС, чтобы на распределительной комиссии Наташа могла бы предъявить справку о предстоящем бракосочетании. При этом Галка-Почтарик хохотала, периодически падая с дивана. Мы попытались выяснить, в чем причина такого безудержного веселья, но Галя только махала руками: «Сами увидите».
На следующий день Галка привела фиктивного жениха. Это был парень под 2 метра ростом, весом за 100 килограмм, с тремя подбородками, похожий на большого толстощекого пупса. Наташа рядом с ним смотрелась обалденно со своими 42 килограммами, 34 размером ножки и 154 сантиметрами роста. Они тут же принялись смотреться в большое зеркало, покатываясь со смеху. Дальнейшую историю я знаю только со слов Наташи.
Эта колоритная парочка отправилась во Дворец Бракосочетания подавать заявление. Наташка держалась за ручку Саши, чтобы хоть как-то попадать в шаг. Сзади по центральной улице топал взвод курсантов и комментировал увиденное, покатываясь со смеху.
Когда кандидаты в брачующиеся вошли в зал, где женихи с невестами заполняют анкеты, все парочки бросили свои дела и с радостными улыбками уставились на Сашу и Наташу. То же самое сделала и девушка, принимающая и регистрирующая анкеты. При этом рот у нее открылся в улыбке и долго не закрывался.
Наташа получила заветный талон с датой регистрации и еще один талончик, позволяющий отовариваться в салоне для новобрачных. На распределительной комиссии сестра продемонстрировала справку о предстоящей свадьбе и получила свободный диплом.
Дома мы устроили вечеринку, где я толкнула речь. Я сравнивала Сашу с Персеем, спасшим Андромеду от пасти дракона. Справка, видимо, в данном контексте играла роль головы Медузы-Горгоны.
Наташа устроилась работать во ВНИИ при одном из заводов, потом окончила институт патентоведения и много лет занималась патентоведением, пока не развалился и завод, и институт.
Прошло несколько лет, и теперь уже Саша обратился к нам за помощью. Его родители разбились в автокатастрофе, но остались живы. Сашу забирали в армию, а ухаживать за родителями было некому. Да и бегать, добывая справки, тоже было некогда. Наш отец сам бегал по военкоматам, добиваясь бессрочной отсрочки для Саши.