под утро, изрядно пьяный, он нахамил всем и, картинно выпрыгнув из окна первого этажа, ушел лордом Байроном в сторону бескрайних полей.
уже в полдень меня разбудила его мать криком "где мой ребенок?! как же ты его одного отпустила?!". а через несколько минут мы с ней бодро топали по тем самым полям, которые вовсе не были фигурой речи.
она молчала только иногда спотыкалась.
а я плелась следом в никуда, удрученная бессмысленностью поисков и дурацким чувством вины перед этой женщиной.
и развлекалась тем, что придумывала страшные казни ребенку двадцати лет, потому что была уверена, что ничего с ним не случится.
через пятнадцать, как потом оказалось километров, нам попался таксофон из которого мы узнали, что разыскиваемая гадина спит дома и что вернулась она туда сразу после нашего ухода.
на обратном пути она также молчала и спотыкалась чаще.
а я репетировала обличительную речь, рассматривала изодранные с обломанными ногтями ноги и думала о том, что же она ему скажет.
она сказала всего одну фразу: "сыночка, с тобой все в порядке?", а потом, не помыв ног, села у телевизора и слилась с креслом.
я уже тогда поняла, что такой матерью мне никогда не быть.