Одеялом лоскутным на ней
Город в дорожной петле...
Виктор Цой


Октябрь наступил неожиданно.
Последнее, что помнил он - стрелки часов. 12 часов 02 минуты. Затем контуры мира расплылись, и что-то очень тяжлёое ударило его в лицо...

Он открыл левый глаз и удивился. Затем - второй. Мир приобретал чёткие очертания. Почему-то очень болела голова. Собравшись с мыслями, он понял в чём дело - на стуле стояла бутылка, смутно знакомая - по вкусу горлышка.

Мир становился всё более чётким, и ему это не нравилось. Будущее же вообще виделось в тёмно-коричневом цвете, тем более что в квартире стоял запах именно этого месива.

Ему удалось встать. Неожиданно нахлынувший запах спирта вызвал у него приступ рвоты.

Мозг не работал. Он пошёл в сторону рынка, а очнулся у чугунной ограды. Оставшийся проблеск сознания сказал ему, что это набережная.

Перед ним был Город, и Город был усыпан золотым дождём. Нагие деревья поднимали ветви. Куда? Он не помнил. Но Оно был бездонным. Оно было синим. И посреди Него ослепительно сияло в своей первозданной красе и устрашающей мощи Солнце.

Что-то упало ему под ноги. Это был лист. Его поразил не сколько цвет Листа, а естественность сочетания грубых жилок и тончайшей ткани между ними. Казалось, лист жив. В нём ещё теплилось желание дарить свою красоту. Кому? Неважно. Но Лист жил этим.

Одинокий человек обернулся. Солнце оставалось там же, не затемнённое адским дыханием Города. И от него - к ногам Одинокого - спускался луч.

Он, Одинокий, Человек - не удивился. И Он пошёл. Туда, куда вечно стремились деревья и что пытался скрыть ядовитыми испарениями Город. Туда. По лучу. Не обращая взгляда назад...

***

Их было двое. Один писал, бубня под нос:
-Множественные гематомы... Перелом рёбер... Улыбка...
-Идиот! - заорал другой. - Какая разница, что он думал, падая в реку!..