ПЯТАЯ ГЛАВА. ЧЁРТ ПОБЕРИ!

Выпив, Текилы я забыл про фотографию в ящике стола.

Мы в эту ночь бухали. Бухали долго. Начали с бутылки Текилы. Потом Витёк сбегал еще. Потом еще. Всю ночь говорили об искусстве, о творчестве, о режиссуре, о режиссерах. Вернее, больше говорил Игорь, а я, открыв рот, слушал.

Подробно рассказав очередную историю своего успеха, Игорь разливал по рюмкам Текилу, обнимал меня и кричал:

- Я так не креативил с института! Ты лучший, Коля! Ты меня возбуждаешь… к жизни.
- К чему - возбуждаю? - подыгрывал я.

Мы креативили. Хотя креатива в нашей пьянке было ни на грош. Выпив очередную порцию, Игорь лез целоваться в губы. Он касался моего рта влажными губами, я отстранялся, отгораживался от него. Какого черта?

- Ты такой классный, Коля! Я давно так не креативил.
- Ты гений, Игорь! - в ответ хвалил я.
- У нас с тобой всё получится.
- Дай Бог!

Дай бог… Дай бог…

- А ты веришь в Бога? - спросил я.
- Обязательно.
- В какого?
- Я православный.

Я налил очередную порцию Текилы и сказал:

- Ты лучший, Игорь. Я очень рад, что познакомился с таким режиссером, как ты. Очень рад, что Володя Дроздов свел нас вместе.

Он снова тянул ко мне свои влажные губы. Я же поднимал рюмку и заслонялся ей:

- Выпьем. Выпьем за дружбу.

Игорь поддерживал, поднимал свою рюмку и говорил:

- О-о! Дружба между мужчинами – это вершина. Это лучшее, что возможно в этом мире. Это самая потрясающая вещь не земле.

Я зачем-то спросил:

- А у тебя есть жена, Игорь?

Он поставил рюмку на стол, изменился в лице и скорбно сказал:

- Да, у меня есть жена. Жанна. Она такая красива-ая… Ты не представляешь, Коля.

Мне понравилась его фраза про красивую жену. Я вспомнил про свою Алису.

- Почему? Представляю, - улыбнулся я.

Я подумал. Может, я ошибаюсь? Может быть, он никакой не голубой, а просто чуточку манерный, чуточку модный, в ногу со временем. Так ведь сейчас принято – мужчины часто кокетничают. Здесь – в Москве.

- Расскажи мне о Жанне.
- Жанна меня любит, - он склонился над мусорной корзиной, громко шваркнул носом и смачно сплюнул соплей, - Жанна очень хорошая. Она… Это я поднял ее из грязи. Я. Сделал из неё человека.
- В смысле?
- Я её всему научил. И она сейчас работает исполнительным продюсером в одной из лучших кинокомпаний Москвы. Востребована. Жанна - моя школа, - хихикнул Игорь, - Иногда даже зарабатывает больше, чем я.

Я улыбнулся, прищурил глаза. Игорь утвердительно закивал головой:

- Да-да-а. Правда. Она такая красивая, Колёк, - на секунду замолчал, потом добавил, - Вчера звонит мне в час ночи, не может выбраться с Мосфильма. Я говорю, бери такси. Она хохочет, зараза. Выпила, говорит, вина. Наверное, завела себя любовника на стороне. Но и это проходит. Скорей бы она ушла от меня.

Он посмотрел мне в глаза. Я не знал, что сказать, пожал плечами.

Игорь взял меня за руку и сказал:

- Ты знаешь, Степанков, у меня член двадцать четыре сантиметра.

Я растерялся, криво улыбнулся и ответил:

- Не знаю.
- Так вот. Знай, - отпустил он мою руку.
- Ты гордишься этим? – спросил я.
- Безусловно. Двадцать четыре сантиметра - это величина. Правда же?
- Зачем тогда Жанна любовника на стороне ищет? Ну… То есть…

Он икнул, крякнул и сказал:

- Для разнообразия. В этой жизни всегда хочется разнообразия, - он на секунду задумался, потом продолжил, - Пускай, я ей не запрещаю. Пусть ищет. Пусть трахается. Пусть берет от жизни всё. Я её не ревную.
- Ну да. Чужая жена всегда лучше.

Игорь почесал нос и спросил:

- Почему? Что ты имеешь в виду?
- Есть такая пословица. Чужая жена всегда лучше.

Карабейников задумался, потом сказал:

- Хорошо креативим.

Я пожал плечами, осторожно спросил:

- А мы - креативим?
- А как же? Что мы, по-твоему, делаем? Мы дополняем друг друга…
- По-моему мы просто бухаем.
- Ну, это по-твоему.

Игорь снова стал наливать. Я взял рюмку, торжественно встал и сказал:

- Ну что ж… Выпьем. Выпьем за двадцать четыре сантиметра. У меня семнадцать, - засмеялся я.
- А у меня двадцать четыре, - с гордостью сказал Карабейников и тоже встал.

Он выпил и добавил:

- А давай мериться членами?

Я выпил и сказал:

- Нет. Не хочу. Зачем? Всё ясно.

Мы сели.

- Боишься? - спросил Игорь.
- Не боюсь.
- Как ты думаешь, сколько мне лет, Колёк?
- Сколько?

Края его губ опустились, глаза наполнились слезами. Он встал с кресла, отвернулся к окну, плотнее закрыл жалюзи, развернулся ко мне, и опять на его лице сияла улыбка:

- Ты как думаешь – сколько?
- Я думаю, лет тридцать восемь, как Володе Дроздову.

Игорь улыбнулся:

- Не угадал.
- А сколько?

Он сел в кресло, обмазал края рюмки с текилой солью и выпил смакуя.

- Сорок восемь, - поморщился Игорь.

Я удивился:

- Сорок восемь!?
- Сорок восемь. Старенький уже.
- Ни фига! Ты так хорошо сохранился!

Игорь самодовольно улыбнулся. Мы замолчали. Я еще некоторое время думал о том, насколько он молодо выглядит для своих сорока восьми. Как я понимаю, нет никакой речи о здоровом образе жизни. Он выпивает, прямо скажем, не хило…

- Сейчас такое время, что все возраста сравниваются, - перебил Игорь ход моих мыслей, - Цивилизация это позволяет. Нет жестких разграничений.
- В принципе, да.

И ночь шла. И мы пили. И долго еще о чем-то говорили. И я был очарован этим человеком. Оказывается, он в 90-х играл в кино. Только я ни одного из перечисленных им фильмов не видел. Снимал клипы для Ларисы Долиной, для Филиппа Киркорова, для Кристины Орбакайте. И я их, к счастью, видел. И похвалил его. В конце концов, в прошлом году Карабейников снял для третьего канала рейтинговый сериал «Проклятый ад». Я сидел, пил Текилу с человеком, который общался со многими звёздами эстрады, кино и телевидения. Я восхищался Игорем Карабейниковым. Пусть он даже трижды гей. Но это клево.

- А Серёжа Зверев – такой умница. Он такой креативный. Я тебя с ним познакомлю.
- Он, правда, голубой? Или это имидж?

Игорь взял бутылку в руку, стал разливать по рюмкам оставшуюся текилу.

- Давай выпьем, тряхнем, как говорится, титьками, - и громко захохотал.

Я засмеялся, протянул руку к его голове, желая потрогать прикольный белый ёршик густых волос. Я прикоснулся и…

А-а! От ужаса одернул руку и подскочил со стула.

- Что это!?
- Где? - мило улыбнулся Игорь, оглядываясь назад.
- Блин!..

Я, качаясь, подошел к дивану, упал на спину и сказал:

- Извини. Мне надо... Чуть-чуть отдохну. У меня глюки.

Я еще раз внимательно посмотрел на Игоря. Он с сумасшедшей улыбкой сказал:

- Ну что ж…

Я закрыл глаза. Что сейчас случилось? Я потрогал его по голове. Так? Так. Что я там нащупал? Боже!.. Да, нет. Абсурд. Не может быть. Просто шишечка. Обычная шишечка. Нарост, жировик. Чёрт его знает! Чёрт… Ну не рога же! Может быть, я допился до белой горячки? Боже!..

Игорь тронул меня по руке, которой я закрылся от электрического света, бьющего сверху в глаза.

- Что с тобой, Николай?
- Всё хорошо.
- Давай тогда ложиться спать.
- А где?
- Здесь.

Я представил себе перспективу сна на одном диване с Игорем Карабейниковым. Хоть я его и беспредельно уважал, но не до такой же степени, чтобы лечь с ним на одном диване. Через неплотно закрытые жалюзи пробивались лучи утреннего солнца.

Я встал и сказал:

- Поеду домой. Уже метро работает. Автобусы до моего города ходят.
- А где ты живешь?
- Сейчас в Егорьевске.

Игорь удивился:

- Вау. Далеко.
- Два часа. Мы с Алисой хотим там бизнес сделать…

Он, не желая слушать, пожал мне руку.

- Ладно, Николай. Бывай. Завтра… Вернее сегодня мне рано вставать. Ехать на переговоры. Нужно поспать немного.
- Сценарий так и не начали писать…
- Хорошо сегодня посидели, покреативили.

Я вспомнил про галлюцинацию, вздохнул и устало сказал:

- Нормально.

И начал собираться. Скрутил шнур адаптера, сложил ноутбук, положил его в сумку, пристегнул ремешком. Игорь тем временем говорит:

- Мы с Михасиком пять лет вместе.
- Пять лет - это срок, - сказал я, не оборачиваясь.
- Когда я его первый раз трахал, он после этого четыре дня блевал.