Гм, да, автора накрыла с головой эйфория по всем показателям.

Сколько прошло времени с тех пор, как их пути разошлись? Сколько воды утекло? Сколько миновало дней, ночей, часов в удушающем одиночестве? Сколько воспоминаний, радужных и болезненных, незаживающих, как рваная рана на сердце? Но прошлое, которое так ярко предстало сейчас перед глазами миссис Нелли Ловетт, урождённой мисс Вильсон, не заставило отразить на холодном, казалось, мраморном лице ни тени улыбки.

Пёстрым хороводом нелепых ошибок, сильных впечатлений, душевных переживаний проносились в голове мысли и воспоминания, услужливо мельтешили, маячили на задворках сознания, путались, теряли очертания и вновь становились до невыносимой рези в глазах предельно ясными, отчётливыми. Он никогда не любил её. Он, её ненаглядный, её единственный, её родной мистер Тодд, никогда не пытался даже увидеть в ней женщину. А она… она считала, что, наконец, заполучила его, его всего и целиком. Но это было бы слишком просто. Он никогда не был её, и наивные мечты о том, что преступная деятельность способна его удержать рядом с ней, были лишь частью глобальной иллюзии, в которой Нелли так хотелось жить. Она роняла слёзы, о которых он не мог подозревать, ибо никогда не думал об этой женщине, никогда не думал о её чувствах. Ему это было неинтересно. Она ревновала своего единственного возлюбленного к его же прошлому, к его треклятым железкам, к которым он относился с большим трепетом. А ей? Что перепадало ей? Ах, если бы только она могла знать, как это больно - выглядеть в его глазах лишь вещью. Он использовал её для секса, для собственных целей, для проживания. Мистер  Ти использовал её ровно точно так же, как она использовала его для своей эгоистичной любви, для достатка, для семьи и собственного уюта, выстроенного на крови. Но он всего лишь относился к ней так, как она сама позволяла ему к себе относиться. Это было обоюдное использование друг друга, которое всё прекрасное, что бывает между двумя людьми, превратило в пошлость и банальность. Любовь превратилась в сожительство, близость двух тел на влажных простынях – лишь в удовлетворение физиологических потребностей, брачные узы перед Богом и людьми, о которых она так мечтала, –  в партнёрские отношения двух бизнесменов. Они не понимали и не слышали друг друга. Он с интенсивной внутренней жизнью вряд ли пытался хотя бы обратить внимание на нужды экспрессивной и шустрой рыжеволосой кухарки. Она же просто надеялась, что всё сложится так, как у сотни других людей, «может не так, как она мечтала, может не так, как помнил он, но тоже неплохо». Однако не получалось. Были её слёзы, слёзы боли и слёзы собственного бессилия. Мистер Тодд был непредсказуем, холоден или же горяч до такой степени, что сбивал Нелли с толку. Она стонала в диком экстазе на смятых простынях по ночам, когда он плавно, но сильно двигался в ней. На следующий же день страстный любовник мог не обмолвиться с ней и парой фраз. Он никогда не целовал её в постели, чётко давая понять, что любовь – запретная тема в этих пользовательских отношениях. Было больно, ужасно больно… Вся их жизнь была болью, потому в момент предательства и убийства она уже не могла почувствовать большей муки. Но Нелли любила его, она всё ещё, чёрт бы её побрал, любила своего мистера Ти… она и сейчас его любит.

Чёрные длинные ресницы дрогнули, открыв влажный, подёрнутый пеленой боли, глубокий взгляд угольных глаз. Мелкие морщинки появились в уголках темно-вишневых губ. Бледное лицо стало, казалось, совершенно белым, без всякого румянца. Глубокие тени залегли под глазами. Веки дрогнули, опустились и закрыли красноречивый взгляд, но спустя секунду вновь открылись… Первая слеза неуверенно и несмело сорвалась с ресниц и коснулась нежной кожи.

Красота бывает разной. Спелой, зрелой, как раскрывшийся бутон розы; бывает тонкой, ранимой, звонкой, как весенняя капель. А бывает тяжёлой, мрачной, почти безжизненной, можно сказать, кукольной красотой. И сейчас мертвецки бледное лицо Нелли, на котором казались особенно большими выразительные чёрные глаза, выглядело по-своему прекрасным.

«Шанс» всячески пыталась сдержать порывы самолюбования, однако, встретившись взглядом с пронзительным взором миссис Ловетт, быстро опустила глаза и уставилась на свои ноги. Как ни странно, в душе девушки (если, конечно, у неё таковая имеется) сразу же пропала гордость за то, что ей выпала честь первой сообщить Нелли приятную новость. А приятную ли?

Едва ли. В нынешнем состоянии женщины угадывалось смятение, горечь, отчаяние и какой-то глубокий внутренний страх. Она не знала… Господи, она, действительно, не знала, как отнестись к такому известию. Верить ли? На её глазах единственная любовь уходила, жизнь, которая теплилась в его ледяном взоре, тихонько угасала. «Он мёртв, мёртв, мёртв!» - повторяла она много дней подряд, уставая от бесконечных слёз. Нелли почти смирилась, почти отпустила его, - многое было сделано лишь отчасти, но совершенно точно она простила ему всё.

- Как он? – Тихо спросила миссис Ловетт, не опуская глаз, не меняя позы.

«Шанс» несколько удивлённо подняла глаза на женщину и задумалась на мгновение. Не достаточно хорошо она знала Нелли, чтобы понять, что происходит у той в душе. Девушка ожидала любой реакции на известие о спасении мистера Тодда из лап смерти, но только не тяжёлого, выворачивающего все чувства наизнанку, давящего молчания.

- О, готова поспорить, ему сейчас также паршиво, как и Вам, ну, только в физическом плане. – «Шанс» говорила быстро и уверенно, но на паре слов голос всё же дрогнул, чем выдал её внутреннее напряжение.

- Отпусти меня к нему. – Продолжая изучать девушку взглядом, очень тихо попросила Нелли. – Пожалуйста.

- Нет. – Протянула девица и махнула рукой. – Это ни к чему. Пока он достаточно слаб, чтоб пережить такое потрясение, как явление самого чёрта из пламени ада.

- Я должна помочь ему… я, - голос сорвался, и женщина прикрыла на мгновение глаза, – я должна быть с ним.

- Помощников у Вашего возлюбленного пока вполне достаточно. Он в надёжных руках, можете не волноваться. В надёжных и заботливых женских ручонках…

- У него появилась женщина? – Сквозь печаль в голосе Нелли послышалась нарастающая тревога.

«Шанс» резко перевела взгляд с ухоженных рук миссис Ловетт, которые слегка дрожали, на её лицо. В короткий миг на губах девушки заиграла интригующая, хитрая улыбка, даже блеск в глазах отразил некую загадочность. Она нашла способ в очередной раз потрепать нервы встревоженной не на шутку миссис.

- Женщина - не женщина, но она существенно моложе Вас.

- С ним всё будет в порядке? – Растерянно спросила Нелли, чтобы отвлечь скорее себя саму от мыслей о том, что у её единственного появилась молоденькая девушка.

- Конечно. Эта мисс позаботится о нём не хуже Вас. – Довольно усмехнулась «Шанс», спрыгнув с камня на сухую землю.

Миссис Ловетт была повержена абсолютно и бесповоротно. Теперь она окончательно утратила веру в своё будущее в аду или же только в мыслях с мистером Свинни Тоддом. В один миг вера, надежда, но не любовь, провалились, исчезли, растворились в воздухе. Их просто не стало. Нет, Нелли не ощущала боли, она уже не могла её чувствовать, иначе бы разум элементарно не выдержал. Она потеряла Свинни, но уже иначе… не физически, а духовно, что на проверку оказалось ещё страшнее, чем простая смерть.

- Хорошо. А теперь уходи. – Выдохнула миссис Ловетт, не поднимая на девушку глаз.

- Эй!

- Я сказала, уходи. – Голос Нелли прозвучал строже.

- Минуточку, мэм, Вы здесь не… - «Шанс» попыталась указать место вышедшей из-под контроля миссис.

- Убирайся к чертям, дрянь! И не смей возвращаться! Дай мне сдохнуть, наконец! – Прокричала Нелли вслед попятившейся от неё в изумлении девице. – Дай… мне… умереть.