Зонтик принесли в прихожую.
Как вертеп разложен он.
Как мне быть теперь, прохожему,
непохожему на сон?

Сбивчивость и однобокость,
долготу одной души
за стекольной паволокой
видел в дымчатой глуши.

А в пыли, в борщовой тине
на мирском холщовом дне -
стылых мошек в паутине
на невымытом окне.

Ветхий вечер, ветер тонкий,
сердца церковь, шпиль с иглой
нарисованы зелёнкой
пополам с зеркальной мглой.

Зонт раскрытый, шар молитвенный,
в люстре зреют купола.
На страничке говор лиственный
и незримая стрела.

Выбирая, натерпеться,
между смертным и земным.
То, что не умеет петься
услыхать сквозь горький дым.