ОХОТНИК В ТРЕТЬЕМ ПОКОЛЕНИИ
Анатолий Аркадьевич Комаров – потомственный охотник. Его дед Павел Тихонович Комаров жил в своем доме на берегу Костоусовского озера. Пропитание для своей семьи добывал рыболовством и охотой. Ясное дело, одно мясо и рыбу есть не будешь, к ним еще и хлебушек нужен. Для этого он ездил в Егоршино, там можно было поменять мясо на муку. Так и кормились. А в семье ртов было пятеро, кроме родителей, три сестры и два брата. Один из них отец Анатолия Аркадий. Он тоже пристрастился к охоте. Правда, основную часть времени он уже, не как его отец, стал проводить на работе. Как только в 1937-м году запустили домну на заводе, так и ушел туда горновым. Проработал в этой должности до пенсии, то есть до 1957 года. Маленького Анатолия отец сразу стал приучать к походной жизни, учил, как обходиться с собаками, как натаскивать их на зверя и птицу, как ставить капканы. Взять, к примеру, ондатру. Ее любимое лакомство – белые кончики осоки, речные ракушки и раки. Отец заготовит на берегу так называемые площадки, где около капканов набросает осоки и ракушек. За ночь, бывало, до трех зверьков попадало в них. С двенадцати лет Анатолий уходил с отцом далеко. Ночевали в избушках, которых было вдоль берега много. И шагать приходилось немало: Топково, Межевое, Камышное, Красненькое, Кордон, Серебрянка, Гремячее, Озернушка, Байбородинка, Курортное, Грачевская мельница, Семьянка, Голанино, Кособродское, а дальше Адуй. До Грачевского по берегу 26 километров, столько же от него до Адуя. В те времена дичи было значительно больше. Самый удачный трофей, конечно, лось или коза, но выслеживали и белок, в капканы попадала норка, облаивала собака и куницу. У отца был свой дом в Реже, вместе с женой Агапией Александровной держали корову, поросят, кур, но на столе всегда присутствовало и мясо дичи.
Потом, когда Анатолий Аркадьевич стал жить своей семьей, он перво-наперво приобрел ружье. Тогда в магазине на базаре можно было купить «ижевку» курковую всего за 45 рублей. Как сейчас помнит он тот день 1961 года, день первой получки на никелевом заводе, где он начал работать на том же месте, что и отец, горновым. И что примечательно, ружье не надо было нигде регистрировать, до 1956 года учета не было вообще. Охота была доступна простым людям, с помощью ружья можно было добыть и принести в дом экологически чистый продукт, тем самым облегчить своим домашним довольно-таки непростую жизнь того времени. До 1970-х годов Анатолий Аркадьевич «тропил» зайцев возле самого жила. По их следу доходил до нынешнего Солнечного, успевал добыть двух длинноухих. Бывало, проснется пораньше, и по пороше можно было «тропить» зайцев на Вересовой горе. На этом месте сейчас стоит девятиэтажка. А на пробойновском логу встречались выводки глухаря. Про рябчика и говорить нечего, тот встречался повсеместно. И это при том, что отец Анатолия в то время сетовал на исчезновение птицы.А вот Анатолию казалось нормальным: его охотничье счастье не обходило стороной. Иное дело сейчас. Птицы действительно не стало. В чем причина, едва ли кто может дать вразумительный ответ. Кто-то винит кабана, мол, его потомство уничтожает и яйца, и глухариные выводки. Немало хлопот доставляют птицам стада коров, а также вздымщики, что крутятся вокруг каждого дерева, когда окаряют и берут живицу. Опять же в 60-х годах прошлого столетия куница была дорогим трофеем для охотника, сейчас ее развелось много. Появились в достаточном количестве лисы. Но пушниной никто не стал заниматься, добытую шкурку просто некуда сдать. А раньше в ноябре (в это время Анатолий всегда брал отпуск) за один выход охотник добывал до десяти белок. К этому последнему месяцу осени белка готовилась к зимнему периоду, и ее мех приобретал самые ценные свойства. Шкурку охотно брали заготовители. Цена первого сорта доходила до трех рублей. Десять шкурок – вот тебе и целый аванс, который выплачивали на производстве. Но ведь за него надо было отработать полмесяца, а тут два-три дня – и вот они денежки. Знай не ленись. А какая может быть лень, коли сам идешь, свое удовольствие справляешь. В нынешнее время Анатолий Аркадьевич считает за праздник, если за время охоты услышит две-три полайки. И дело не в собаке, просто белки не стало. Кто-то подумает, что причина в человеческом отношении к природе. Нет. С 1984 года по всей стране на протяжении четырех лет у хвойных деревьев елки, сосны и лиственницы одновременно прекратилось оплодотворение, то есть не стало шишки. А это основной корм для белок. От бескормицы они приходили на поля , ели овес, березовые почки. А зимой массово погибали. Совсем не от хорошей жизни они появлялись вблизи городов, искали от людей помощи. Тогда их тушки встречались в лесах довольно часто. С тех пор численность беличьего потомства никак не может достигнуть прежнего. Другое дело, лось. К 1990 году численность сохатых тоже резко сократилась. Тут уж виноват человек. Его жадность, и чья-то некомпетентность в вопросах экологии. Почему-то сверху специально завышалась численность живого зверя. На основании этих данных лицензий на отстрел давали соответственно по завышенным меркам. Но вовремя спохватились, ограничили отстрел, и сразу кривая численности крупных животных поползла вверх. Бесспорно, деятельность человека зачастую пагубна. Лес вырубается нещадно, из-за чего в большей степени исчез заяц.
Охота сейчас – это прежде всего свидание с природой, ощущение прелести свежего воздуха, когда вдыхаешь его полной грудью, а также от наблюдения за колебанием листвы деревьев и шороха травы, которая подминается под ногами. Душа отдыхает, когда смотришь на потухающий, едва вспыхивающий огонек костра. Мысли уносятся далеко, и кажется, что ты не живешь, а плывешь по бескрайнему невесомому простору. Легко и спокойно кругом. Но бывает, что и повезет, особенно в сентябре, когда глухарь переходит кормиться на лиственницу. К этому времени ее нежные иголочки закиснут, что он и любит. Правда, период этот короток, всего неделя. Потом глухарь перелетает на сосну, ест всю зиму ее иголочки. Летом же он кормится на полях, ходит по покосам.
Без собаки охотнику плохо. Удачу ему приносит хорошо обученная собака, в которой присутствуют гены настоящих охотничьих собак. Эта не только утку в зубах принесет, но и любого зверя облает, может вывести по следу к любому зверю. По характеру ее поведения охотник сразу догадывается, чей она взяла след. Но хорошую собаку надо обучить. Обучение же ведется практически, на охоте. А как натаскивать, если дичи нет. Сейчас у Анатолия Аркадьевича Белка и молодой Дик. Белка, оправдывая свою кличку, хорошо находит белку, а вообще она разносторонне натренирована, помогает охотнику в любых его замыслах. А вот с Диком надо потрудиться. У него еще все впереди: и первые ночевки в лесу, и первые охотничьи радости от пойманной дичи. Не скоро, но все-таки станет он помощником в любимом увлечении А. Комарова, охотника в третьем поколении.
На снимке: А. Комаров со своими питомцами; охотничий трофей – рога лося в квартире.
[525x700]
[700x525]