[320x240]
Название: An Obsession
Автор: 93MillionMiles
Бета: AprilA
Пейринг: Джаред/Шеннон
Рейтинг: R
Жанр: Слэш (яой), Ангст, Драма, Психология, Hurt/comfort
Предупреждения: OOC
Размер: Мини
Cтатус: закончен

Описание:
Джей тяжело вздохнул. Да, его иллюзия об идеальной братской любви рассеялась, исчезла, как и подобает всем иллюзиям. И он был намерен восстановить её, снова превратить в реальность.
- Шеннон, бро… Ты только не думай, что я отвернусь от тебя…
- Что? – усмехнулся ударник. – Даже после того, что ты узнал? Даже если твой старший брат – свихнувшийся придурок, при этом свихнувшийся на тебе самом?!

От автора: Идея пришла в процессе готовки салата...Странно, не правда ли?


Теперь Джей в полной мере ощутил, как это на самом деле прекрасно – воздух, пропитанный холодной свежестью и тонкий слой снега, похрустывающий под ногами и покрывающий ледяную пустыню, которая отражала в себе блики такого же холодного, как и воздух, солнца. Незыблемое, величавое спокойствие этого огромного царства, где вечно царит зима, было бесцеремонно разрушено снующими повсюду американцами, одетыми в тёплые куртки и контрастно выделяющимися на белом полотне ледника. Правда, если подняться над обширной снежной равниной и окинуть её взглядом с высоты, то люди будут казаться лишь крошечными чёрными точками, затерявшимися в ней, в её величественной красоте…

Большинство из них возились с аппаратурой для съёмок. Работа кипела, чем фронтмен был весьма доволен. Уголки его губ были приподняты вверх, а глаза искрились, так же, как и лёд на солнце.

Идея съёмок в Гренландии изначально принадлежала ему и брату. Джаред был благодарен тем, кто пошёл за ними на эту миссию, почти равную сумасшествию. Возможно, на первый взгляд она и казалась сумасшествием, но стоило всего лишь задуматься о том, какова была на самом деле её цель… Джей испытывал огромный восторг уже от одной мысли, что они создают что-то грандиозное, прямо сейчас, в данный момент. Конечно, всё должно получиться.

Джаред отыскал взглядом брата, словно желая увидеть, убедиться, что и Шенн чувствует то же самое. Хотя, Джей был в этом уверен…

Лето-старший выглядел рассеяно – даже слишком рассеяно. Как и следовало ожидать, он почувствовал на себе взгляд брата и, в свою очередь, обратив на Джареда внимание, слабо улыбнулся ему.

Джей слегка нахмурился – вид брата его насторожил. Это не было похоже на то, что Шеннон просто не выспался. Более того, у него в очередной раз возникло то самое – новое, но уже довольно знакомое ему чувство. Чувство того, что происходит нечто…плохое. А он не может понять, что именно…

Вокалист с изумлением замечал, что остров оказывает на него странное влияние. Может быть, потому, что в его природе, воздухе, холодном солнце, в атмосфере – во всём этом он видел частичку своей души - что-то родное, но слишком неуловимое; то, что делало его более чутким, заставляло острее реагировать даже на привычные вещи. А вместе с тем и его интуиция, на которую он раньше практически не полагался, служила ему здесь верой и правдой… Он бы не сказал, что эти перемены – к худшему, но они его настораживали. У Джея даже промелькнула мысль о том, что его брат серьёзно заболел чем-то, не сказав ему ничего…

Джаред решил, что как только появится свободная минутка для того, чтоб остаться с Шенном наедине, он подойдёт к нему, чтоб спросить, всё ли в порядке.

…Джей не ошибался в своих предчувствиях. Он понял это, когда стал замечать, что Шенн не может полностью сосредоточиться на работе, как обычно. И это заметил не только Лето-младший…

***

- Шенн, - Джаред мягко коснулся рукой плеча брата. – Ты ведь не скроешь от меня, что случилось?

Фронтмен остановил взгляд на небрежно загнувшемся с одного края воротнике куртки брата и ненавязчиво поправил его, а затем снова посмотрел на Шенна с теплотой и одновременно настойчивым ожиданием.

- Ты сегодня сам не свой. Не я один это заметил. Не молчи, Шенн.

- Я обещаю, что постараюсь собраться, - ответил барабанщик. Такой ответ говорил о том, что он избегает назвать истинную причину своего состояния.

- Ты же знаешь, что мне не это важно, - с обидой напомнил Джей.

- Всё в порядке, - Шенн попытался улыбнуться, но улыбка получилась слишком неестественной. – Я просто не очень хорошо себя чувствую.

- Может, тебе отправиться в отель? – Лето-младший протянул руку и дотронулся до лба ударника.

- Джей, у меня нет температуры. В этом я уверен.

- У тебя вид какой-то отсутствующий… Ше, в каком плане ты не очень хорошо себя чувствуешь? Только не ври мне, я всё равно пойму…

Шенн отвернувшись, приподнял воротник куртки, пряча лицо от лёгкого, но холодного порыва ветра.

- Я тебе потом всё расскажу, - пообещал он.

***

Шеннон так и не придумал причину, которая бы могла достойно оправдать его перед Джеем. Правды говорить он пока не хотел и не собирался. А скорее всего, не собирался вовсе, хотя и чувствовал, что с каждым днём всё ближе к пропасти, неумолимо затягивающей его. Он понимал, что скоро – очень скоро – не выдержит и сорвётся.

Джаред сидел напротив и пристально смотрел на него в ожидании объяснений, которые Шенн обещал ему ещё днём. И теперь, своим молчанием и замешательством барабанщик заставил брата усомниться в том, что ничего особо серьёзного с ним не случилось. Братья доверяли друг другу полностью, казалось бы, скрывать было совсем нечего…

А Шенн молчал, впервые не зная, как сказать брату о том, что с ним происходит. И впервые пытался ему соврать, потому что единственным выходом оставалась ложь. Другой выход – совершенно невозможный - исключался.

- Знаешь, я уже давно заметил кое-что…

- Что? – насторожился ударник, ощутив забрезжившую в глубинах души панику.

- Ты не первый день выглядишь таким потерянным… Вот как сегодня. Поэтому я так беспокоюсь.

Шенн обречённо вздохнул, понимая, что все его старания оказались тщетны. Но он не собирался сдаваться, отчаянно хватаясь за бессмысленные отрицания. Они бы не спасли, но ничего другого не было. Спешные поиски каких-либо убедительных оправданий не приносили результата…

- Джей, тебе кажется. Со мной всё в хорошо. Просто сегодня я, правда, чувствую себя неважно.

Ситуация его убивала – сказать нечего, но он должен был оправдываться, и при этом категорически не мог сказать правду. И не только Джареду. Этого он не мог сказать никому вообще – о таком остаётся только молчать.

- Ты нервничаешь… Успокойся, - Джей окинул брата взволнованным взглядом.

- Я не могу успокоиться, чёрт возьми! - воскликнул вдруг Шеннон и, не в силах больше держать себя в руках, вскочил с места и покинул свой номер, оставив там Джареда одного.

Уже шагая по коридору отеля, он испытывал невыносимую боль. От вины – за своё поведение перед Джеем. Он не хотел этого делать – не хотел кричать и убегать - так получилось, но всё же, Джареда это могло ещё сильнее взволновать или испугать. Барабанщик дорожил каждым чувством брата и опасался причинить ему даже малейший дискомфорт…

Шенн шагал очень быстро, словно пытаясь убежать…от себя. Или от Джареда, который так и не получил ответа и вообще каких-либо конкретных объяснений. Хотя, он был уверен, что Джаред и в этом случае не побежит за ним, не остановит. Даст остыть.

***

Джей выдвигал один за другим все ящики в тумбе, стоящей рядом с кроватью Шеннона. Его брови были чуть сдвинуты, взгляд сосредоточен, губы поджаты, а движения порывистые и резкие – всё свидетельствовало о сильном волнении, в котором пребывал фронтмен.

После этого «разговора» его предчувствия укрепились, и терзали ещё сильнее. Они же и толкнули его на ТАКИЕ меры.

Он искал среди вещей Шенна небольшой блокнот в тёмно-синей обложке. Тот самый блокнот, что он замечал у брата в руках, и в последнее время довольно часто.
В свободные минуты барабанщик брал его в руки, долго и быстро строчил в нём что-то. Шенн сидел с ним и в самолёте, когда они летели сюда, в Гренландию.
Фронтмен надеялся, что эта тетрадка хранит в себе хоть что-то, намекающее на то, до чего он так хотел добраться. В тумбочке он ничего не нашёл, и, старательно отгоняя уколы совести, потянулся к дорожной сумке брата; расстегнул на ней «молнию» и заглянул.

В ней лежали ещё не разобранные вещи Шенна. Активно копаться в них Джей не стал - брат мог заметить.

Блокнот всё же нашёлся в боковом кармане сумки. Джей пару секунд неуверенно смотрел на него, взяв в руки, а затем раскрыл.

С первых страниц он выглядел как обычная записная книжка, в которой имелись какие-то заметки, в основном давние, номера телефонов и тому подобное… Джаред бросил беспокойный взгляд на дверь. Лето-старший мог вернуться в любой момент. Было бы не хорошо, если б он застал младшего брата за таким скверным занятием. Фронтмену было не по себе от собственных махинаций – Шенн безоговорочно доверял ему и ни за что не усомнился бы в этом доверии.

Да, у них были, можно сказать, почти идеальные братские отношения, о каких можно только мечтать, и какие бывают только у по-настоящему родных людей. Джей не представлял своей жизни без брата и очень дорожил им. Такой привязанности, чистой и бескорыстной братской любви, какая была между ними, он ещё нигде не встречал, поэтому ценил это и верил, что так будет всегда.

Верил, пока не наткнулся на одну из страниц, полностью исписанную красивым и аккуратным почерком Лето-старшего. Волнение ещё сильнее затрепетало внутри, и, по мере того, как Джаред скользил взглядом по строчкам, перелистывая страницу за страницей, оно разгоралось. А таких исписанных страниц было ещё много…
И на каждой из них Шеннон писал о нём – о своём младшем брате.

Волнение сменилось страхом, и, под конец, фронтмен был шокирован. Шенн высказывал этому чёртовому блокноту то, как он на самом деле привязан к своему брату. Эта была вовсе не та самая привязанность, которой так дорожил Джаред… Это было больше похоже на одержимость - барабанщик рассказывал бумаге, что не мог сказать никому: о том, как ему нужен родной брат, как ему больно от того, что Джей не принадлежит ему…полностью; и о том, как он сам же от этого мучается, не в силах избавится от этого сумасшествия…А оно уже подчинило его себе, медленно вытягивая из него жизнь.

Прочитав всё до последней записи, Джей ещё долго сидел с открытым блокнотом в руках, прямо на полу, рядом с сумкой брата. Его охватило оцепенение, из которого он не хотел выходить – оно спасало его от ужаса перевёрнутого в один момент мира. Все плохие предчувствия оправдались здесь, в номере брата, в этой тетрадке, в строчках, в признаниях Шенна. Нет, они ему ни капли не польстили – об этом и речи быть не могло. Всё, что он мог испытывать – это страх перед тем, что будет дальше.

«Мы что-нибудь придумаем. И всё будет хорошо, как раньше…» - пытался он утешить себя. «Как раньше» - ещё раз промелькнула у него мысль. Когда было это «раньше? Точнее, когда оно закончилось…

Он не услышал, как открылась дверь. Уже минут десять Шенн находился в номере и с горечью смотрел на брата. Тот, наконец, очнулся, и, ощутив чьё-то присутствие, вскинул голову и поражённо взглянул на Лето-старшего.

- Прости, - тихо вздохнул Шеннон и отвернулся.

Джаред поднялся с пола.

- Как давно с тобой это происходит? – вырвалось у него.

- Зачем ты это сделал? – спросил в ответ ударник, мягко, без упрёка.

- Извини, но я не мог иначе, - начал оправдываться Джей, однако ему сейчас было вовсе не до своего некультурного поступка.

- Не стоило, Джей. Да ты и сам теперь понимаешь, что не стоило, – продолжал Шенн. – Ведь тебе явно не стало легче от этого, правда?

- Нет, мне не стало легче, - честно признался Джаред.

- Я не хотел тебе этого говорить, как ты уже понял. Как видишь, твоя упрямость ни к чему хорошему не привела. Скажи, что ты теперь будешь с этим делать? Ты ведь не сможешь просто забыть и притворится, что ничего не знаешь…

- Шеннон, я не жалею, что узнал. Только ответь мне – почему? Почему так? Я хотел бы понять, почему это произошло.

- Спрашиваешь, - горько усмехнулся Шенн. – Думаешь, я смогу ответить тебе на этот вопрос? Я и себе не могу ответить. Единственное, что я могу, это попросить у тебя прощения…

- Почему ты не рассказал мне раньше?

- Издеваешься? Ты ещё скажи, что так было бы лучше… Разве ты не будешь избегать меня теперь, бояться остаться со мной наедине, шарахаться от меня, в конце концов?!

- Перестань! – воскликнул вдруг фронтмен. – Перестань нести эту чушь… Не надо было держать всё в себе. Ты должен был рассказать это мне, а не какому-то блокнотику…

Шенн не сразу ответил, молча и с удивлением глядя на него.

- Сказать тебе? – повторил барабанщик. Он не мог поверить в то, КАК отреагировал его брат на столь неутешительную для него самого же новость. – Нет, я не хотел тебе говорить вообще…никогда.

- Тогда что ты собирался с этим делать? Что?

Шенн замолчал, и ответил только через некоторое время.

- Я не решил, что с этим делать. И, наверное, не смогу решить. Признаюсь честно – мне кажется, у меня нет выхода. Совсем ни какого. Прости, Джей… Кажется, я всё испортил. Всё, что у нас было.

Джей тяжело вздохнул. Да, его иллюзия об идеальной братской любви рассеялась, исчезла, как и подобает всем иллюзиям. И он был намерен восстановить её, снова превратить в реальность.

- Шеннон, бро… Ты только не думай, что я отвернусь от тебя…

- Что? – усмехнулся ударник. – Даже после того, что ты узнал?

- После всего, что ты для меня сделал. Несмотря ни на что, ты всегда останешься для меня старшим братом, которого я искренне люблю и всегда буду любить, - высказался Джаред. Ему трудно было говорить такие слова напрямую, но он переборол себя, понимая, что в данный момент обязан произнести это. Показать Шенну, что не отталкивает его. Да и он осознал, что, действительно, даже в такой ситуации не сможет бросить его. Правда, Джею и самому теперь нужна была поддержка…

Но барабанщику, кажется, до сих пор сложно было поверить. Он пристально и изумлённо смотрел на Лето-младшего.

- Даже если твой старший брат – свихнувшийся придурок, при этом свихнувшийся на тебе самом?!

- Да, Шенн, даже так. – подтвердил вокалист. – Неужели ты не допускал и мысли о том, что я постараюсь тебя понять? Меня, правда, пугает это, но…

- Только не пытайся меня оправдывать, - перебил его Лето-старший. – Ведь ты пытаешься, да? Оправдать меня в своих глазах. Не надо, Джаред. Я всего лишь ненормальный извращенец, который…

- Прекрати! Я всё понимаю… Но и ты пойми - я не хочу тебя терять. Я хочу помочь тебе.

Теперь удивление во взгляде Шенна смешалось с теплом и благодарностью. Эта благодарность была с оттенком боли…

***

Следующий день съёмок пролетел быстро, как в тумане. Мысли братьев были совсем о другом... Тем не менее, Джаред никак не показывал этого – со стороны казалось, что он ведёт себя как обычно. Шеннон старался следовать его примеру. После того, как тайна барабанщика стала известна Лето-младшему, ему стало немного легче – он не чувствовал себя настолько одиноким. Вчера он долго думал над поступком брата. И перестал удивляться, придя к мысли, что вряд ли Джей мог поступить бы иначе - насколько Шенн его знал…насколько Шенн знал, как относится к нему младший брат.

- Как ты? – спросил Джаред, когда они на катере возвращались со съёмок.

- Неплохо, - барабанщик изобразил улыбку.

Тот искренне улыбнулся ему в ответ, от чего Шеннону стало невыносимо больно.

- Я чудовищно устал, - заявил Томо, подсаживаясь к одногрупникам. У гитариста в руках был термос.

- Я тоже, - ответил ему Джей.

- Шенн, а ты что-то совсем невеселый сегодня… Я тебя не узнаю, - заметил Томо.
Шенн неопределённо пожал плечами. Ему не хотелось отвечать на вопрос друга, да и сказать было особо нечего.

- Он замёрз, - ответил за него фронтмен. – И приболел немного.

«Приболел» - эхом прозвучало в мыслях барабанщика.

***

Неприятное ощущение сырости на подушке от мокрых после душа волос слегка раздражало Джея, но он лежал, не двигаясь с места и даже не пытаясь исправить это неудобство. Он целиком погрузился в мысли, которые не покидали его сегодня ни на минуту…

Он отвлёкся от них, только когда к нему в дверь постучали.

- Можно к тебе? - спросил Шенн.

- Да, конечно, - Джаред улыбнулся ему, поднимаясь с кровати. – Не спится?

- Да, не спится…

Спрашивать было ни к чему – конечно, фронтмен знал, что его брату не спится.

- Я тоже ещё не собирался спать. Если хочешь, побудь у меня, поговорим…

- Спасибо. Если что, извини, что беспокою.

- Ты меня не беспокоишь. Всё хорошо, Шенн.

Произнося последнюю фразу, Джаред заметил взгляд брата, переполненный болью, и растерялся. Он даже не знал, как может помочь брату, как утешить его, да и что говорить ему вообще…

Насчёт утешения, Шеннон сам ответил на его вопрос…

- Джей, у меня к тебе одна просьба.

- Какая просьба?

- Ты..только не бойся.. Я ничего не.. – Шенн запинался, не зная, как лучше высказаться, какие слова подобрать. – Можно, я просто обниму тебя?

- Если тебе нужно, то я не против, - спокойно ответил Джаред. – Мне не жалко….

- Спасибо, - едва успел проговорить Шенн перед тем, как порывисто обнял брата.

Фронтмен замер от неожиданности, а потом и вовсе был поражён, когда Шенн крепко прижал его к себе – слишком крепко. Он никогда так не обнимал его.

Они простояли так несколько минут, не двигаясь. Для Джея эти минуты показались мучительной вечностью – Шенн стиснул его до боли и до невозможности свободно вздохнуть.

- Шенн, - не вытерпев, взмолился вокалист. – Не так сильно, пожалуйста.

Спохватившись, барабанщик ослабил объятия, но не отпустил его. И не отпускал бы ещё долго, если бы Джей сам не начал настаивать на этом.

- Прости, - отстранившись, Шенн виновато посмотрел на брата. – Я напугал тебя, да?

Это было очевидно – Джаред смотрел на него с испугом.

- Прости, - ещё раз извинился Лето-старший.

Джей поражённо молчал.

- Наверное, мне лучше уйти, - с этими словами Шеннон покинул номер брата, сомневаясь, правильно ли он сделал, оставив его одного.

Невозможно было не почувствовать – особенно Джареду – сколько боли и отчаяния передал ему брат через эти объятия. То, что он прочитал вчера, было всего лишь скудным описанием чувств Шенна, всего лишь жалкая попытка выразить их на бумаге, которая не дала в полной мере понять, насколько они сильны и серьёзны.
Теперь он боялся за брата. За то, что он никогда уже не сможет стать прежним, не сможет вернуть их прежнюю идиллию в отношениях и поставить всё на свои места..

Джей снова лёг на кровать, перевернувшись на бок, и замер в таком положении.
Осознание того, насколько всё сложно на самом деле, обрушилось на него, словно весенний гром. Конечно, он не мог до конца понять Шенна, как ему казалось. Он всего лишь пытался.

За один только вечер вся жизнь перевернулась, превратилась в нечто немыслимое, окрасила и весь остальной мир в непривычную, сумасшедшую и совершенно ужасную гамму цветов. Вчера он пообещал себе изменить это, вернуть обратно тот мир – их мир, лишенный хаоса… Как же сложно было пообещать себе это сегодня. Но Джей пообещал опять. Хотя бы ради Шеннона. Несмотря на то, что причиной этого «кошмара» являлся именно он, Джей продолжал всё также искренне любить брата. Именно поэтому ему самому было невыносимо больно чувствовать «неправильную» любовь Шенна.

Он не знал, как поможет ему справиться с ЭТИМ. Первый шаг был уже сделан – Джей показал брату, что понимает его и не собирается отталкивать, и что Шеннон может рассчитывать на его поддержку, что он, в конце концов, не один.

Джей решил просто поговорить с ним. Хотя бы убедить барабанщика в том, что поможет ему…избавиться от наваждения. Сказать, что они будут бороться с этим вместе – как и всегда, с любыми трудностями.

С этой мыслью фронтмен начал засыпать. Усталость взяла своё.

****

Шенн окинул его уже по обыкновению грустным взглядом, когда Джей зашёл к нему.
- Очень устал? – заботливо спросил он.

- Да, устал… - ответил Лето-старший, и фронтмен понял неоднозначность его фразы. Внутри всё сжалось от боли.

- Шенн, давай поговорим… Ты догадываешься, наверное, о чём.

- Хочешь попытаться промыть мне мозги? - невесело усмехнулся Шеннон. – Только учти, что поздно…

- Очевидно, ты думаешь, что я тебя не понимаю? – искренне возмутился Джаред. – Да, может, я не могу полностью почувствовать то же, что чувствуешь ты…Но всё же..я чувствую. Пойми.

Ударник внимательно посмотрел на него.

- Не веришь… - обречённо вздохнул Джей. – Ты должен помнить, что я тебе сказал..позавчера. Я хочу помочь тебе. И это не то, что ты думаешь – я не просто собираюсь промывать тебе мозги, как ты выразился. Неужели ты думаешь, что я не понял, по тому, как ты вчера…

- Извини. Я понял, - прервал его Шеннон. – Извини. Правда, я не знаю, как ты мне поможешь. Можно ли мне помочь вообще.

В его взгляде, всё таком же внимательном и пристальном, среди безнадёжности и полного отчаяния Джаред уловил скрытую надежду. Надежду на что…?! Он отогнал мысль, которая привела его в ужас.

- Я не знаю, как. Но очень хочу помочь тебе…справиться с тем, что ты чувствуешь…ко мне, - сбивчиво произнёс Джей, присаживаясь рядом с Шенном на кровать. Он на мгновение задумался о том, как всё то, что он так несмело выразил словами, абсурдно выглядит со стороны.

- Надо что-то делать с этим, Шенн. Нельзя отчаиваться…даже теперь.

- Как бы мне хотелось, как и обычно, поверить в твои слова и безоговорочно следовать им.

- Поверь… Пожалуйста, ради себя Шенн..и ради меня.

- Я попытаюсь, но получится ли… - это могло бы прозвучать, как обещание, но обещания, даже ложные, вряд ли звучат так…так машинально.

- Получится.

- Джаред..можно мне просто… Ты прости, что я снова прошу об этом, но…можно мне тебя обнять?

Джея не удивила эта просьба. Он уже понял, что Шеннону это важно. И он не смог сказать ему «нет», хотя понимал, что через объятия брата каждой клеточкой тела и каждой частичкой души будет чувствовать его боль.

***

Последующие несколько дней ему приходилось ощущать эту боль всё чаще. Шенн просил разрешения одним лишь взглядом, когда испытывал необходимость в непосредственной близости брата, а Джей безоговорочно соглашался на это. Он позволял барабанщику обнимать себя, зная, что хотя бы в этом он находит утешение – и это после отчаянной борьбы с собой, тщетных попыток сдержаться. Но он всегда сдавался, под безжалостным напором своей одержимости, и с болью отдавался своему непреодолимому желанию…

Джей и сам чувствовал, насколько устал каждый день ощущать себя в крепких объятиях старшего брата, но терпел, черпая силы из маленького, слабого луча надежды, что все непременно наладится, что всё будет, как раньше… Что его брат вернётся. Как бы ему не был противен жалкий самообман. В глубине души он предвидел, к чему это приведёт, но избегал думать об этом, потому что боялся….
Ещё страшнее было видеть, что Шенну становится всё тяжелее с каждым днём; что ему становится всё мучительнее обнимать Джея, касаться его. Джаред знал, как барабанщик в душе винит себя за свою «болезнь», как она тяготит его.
Обманывая себя, он пытался внушить этот самообман и Шенну. только верил ли тот… Во всяком случае, делал вид, что верит.

Теперь Джей сам был одинок. С ним рядом не было Шенна – его старшего брата, сильного, уверенного в себе, проявляющего заботу…

***

Они вчетвером стояли около отеля – братья, Томо и Эмма, и ждали.

- Куда он там запропастился, - в очередной раз проворчал гитарист, взглянув на часы и поёжившись.

Джей бросил на него мрачный взгляд, затем тоскливо посмотрел в сторону отеля. Надпись Hotel Arctic, что первые пару дней так завораживала, стала привычной, почти родной. Ему сегодня очень хотелось бы остаться в тёплом номере и забыться… Холодный, резкий ветер подпитывал это желание.

Шенн стоял рядом с ним, изредка бросая на него усталый, измученный взгляд.
Барабанщик вдруг приблизился к нему, и, склонившись к уху Джареда, прошептал:

- Мне нужно кое-что сказать тебе.. Может, отойдём ненадолго?

- Сейчас?

- Да, сейчас. Пожалуйста… Мне очень нужно сказать это тебе сейчас.

- Ладно, - шепнул в ответ Джаред.

***

Они остановились за углом отеля, где в этот час никто не мог видеть.

- Что ты хотел сказать, Шенн? – довольно сухо и холодно спросил Джаред.

- Я больше не могу так…я чувствую себя виноватым. Я хочу это прекратить… Я имею ввиду, просто не позволяй мне делать этого, когда…ну ты сам знаешь, - сбивчиво объяснил Шенн.

Джаред не отвечал, хмуро разглядывая снег под ногами, смешанный с застывшей землёй.

- Я не знаю, почему не останавливал себя раньше… Теперь я вижу, к чему это привело. Мне слишком тяжело…

- Да, я понимаю, Шенн. Я всё прекрасно понимаю, вижу и чувствую.

- Так не может продолжаться дальше…

- А ты можешь что-нибудь с этим сделать? – спросил Джаред. – Даже если я вдруг запрещу тебе прикасаться к себе? Это что-нибудь изменит?

- Не думаю, что изменит, но… Тебе, наверное, уже противно… - Шенн нервно усмехнулся. – Я только хотел сказать, что мне не хочется причинять тебе боль… Я делаю это, но не хочу…

- Не надо оправдываться. Я это итак знаю. И да – мне не противно. Если тебя это успокоит. Ты не виноват.

- Спасибо, - тихо поблагодарил он. – И…

- Хватит извиняться. Я уже сказал, что ни в чём не виню тебя. Это всё? Если да, то давай вернёмся.

- Подожди…

- Что?

Шеннон приблизился к брату, и теперь их разделял всего шаг.

- Эта просьба будет странной, особенно после того, что я здесь говорил, и ты имеешь полное право после того, что я попрошу, навсегда отвернутся от меня…
Джей, у которого тут же возникла догадка, что это будет за просьба, посмотрел на брата широко раскрытыми глазами.

- Ты уже понял, да? – Шенн опустил взгляд.

Джаред промолчал, отвернувшись в сторону. Теперь он понял, к чему был этот разговор. Конечно, ударник не специально его затеял. Он не мог поступить так эгоистично… Это эгоизм его одержимости.

От поразившего его страха фронтмен почти перестал чувствовать холодный ветер.
- Джей, пожалуйста, - в голосе Шенна застыла одна только мольба, которая позволяла во всей полноте представить муку от непреодолимого наваждения, отягощающего желания…

Джей продолжал молчать, не в силах выговорить ни слова – настолько его парализовал ужас от происходящего… От того, что предстояло, и того, что он не мог этому воспрепятствовать.

- Послушай, этого больше не повторится. Я обещаю тебе. Всего один раз. Пожалуйста, Джей, всего один, - не отступал Шенн. Дотронувшись плеча брата, он невесомо провёл по нему пальцами.

Лето-младший судорожно выдохнул; его била мелкая дрожь. Он не мог отказать брату даже в том, от чего приходил в тихий ужас.

Шеннон больше ничего не говорил, и ждал ответа.

Джаред снова повернулся к нему, и, не поднимая глаз, охрипшим голосом ответил:

- Хорошо…

- Спасибо, - взволнованно прошептал Шенн и осторожно потянул Джареда к себе за плечи. По тому, как подрагивали его руки, Джей заметил, что брат едва сдерживает нетерпение.

- Шенн, у меня к тебе тоже одна просьба. Пожалуйста, постарайся не делать мне больно…

- Конечно же, нет, не буду, - заверил ударник и сократил расстояние между их лицами. Джей задержал дыхание и закрыл глаза, изо всех сил стараясь побороть в себе желание вырваться.

Барабанщик едва коснулся его губ и неуверенно остановился, будто спрашивая разрешения.

- Можешь продолжать, - поторопил его Джаред. Ему хотелось поскорее пережить новый водопад боли, который передаст ему брат.

Шенн решительно углубил поцелуй. Он, как и обещал, был терпелив, неторопливо и нежно изучая губы брата своими, положив одну руку ему на затылок, а другой придерживая за плечо.

Джаред вынужденно отвечал, когда Шеннон стал более настойчивым. Ударник едва сдерживался, чтоб не прижать брата к себе; остановился он сам, когда, проскользнув кончиками пальцев по щеке Джея, ощутил вдруг, что она мокрая.
Неохотно отстранившись, Шенн обнаружил, что его брат до сих пор стоит с закрытыми глазами, а на его лице застыла размазанная влажная дорожка.

- Прости, - это всё, что мог сказать Лето-старший. – Пожалуйста, прости.
Вокалист открыл глаза, помутневшие от застилавшей их пелены слёз, и ответил:

- Зачем просить прощения за то, что ты всё равно сделаешь ещё раз?

Он сказал это без упрёка – просто поставил Шеннона перед фактом.

Высвободившись из его объятий, он неторопливо пошагал обратно, заставляя себя успокоиться и спрятать глубоко внутри свою слабость.

- Джаред, - окликнул его барабанщик. – Я, правда, больше не попрошу тебя об этом. Я постараюсь..больше не прикасаться к тебе.

Джей недоверчиво покачал головой. Он бы очень хотел надеяться на слова брата. Но вряд ли тот сам верил в них.

***

Вечером этого же дня, выдавшегося тяжёлым и изнурительным, Джаред вернулся в свой номер и заперся в нём. И не без удовольствия подумал о предстоящем вечере одиночества. Но не покоя…

После того, что произошло утром, о покое Джей уже не мечтал.

Надо было хоть что-то решить или что-то сделать. Очень хотелось надеяться и на Шенна – того, которого он знал раньше – сильного и уверенного. Только от прежнего старшего брата мало что оставила его «болезнь».

С волнением и тем же страхом, не отпускающим Джея с того дня, как он узнал о чувствах брата, он стал думать о том, что будет дальше.

Правда, надо ли было об этом думать? Всё итак ясно. Но, когда это ЯСНО превратится в реальность, будет невозможно спрятаться в бесполезных самоутешениях.

Страх усилился в миллионы раз, когда он осознал это.

Возможно, Шеннону станет легче, если его одержимость достигнет своей цели… Так или иначе, сейчас или потом эта цель будет достигнута.

Джей закрыл глаза, обнимая себя за плечи и сжимаясь. Он стоял перед острой необходимостью принятия этого решения, от которого всё внутри замирало от ужаса.

Надежда на обещания Шенна, на его слова, слабо забрезжила в глубине души. Конечно, она так и оставалась иллюзией и обманом, но насколько она была прекраснее того решения, которое принял Джей.

Ночь, проведённая в страшных терзаниях противоречивыми мыслями и бесполезными надеждами; в страхе, привела к тому же самому, пугающему выходу…

***

Из-за крайне не подходящей погоды для работы у съёмочной группы появился незапланированный выходной. Джаред в душе был рад – он смог заснуть только под утро, измученный и уставший, и едва ли чувствовал себя готовым к работе. У него появилась возможность вновь забыться глубоким сном.

Проснулся он ближе к вечеру, оттого, что к нему в номер постучали.

- Извини, что побеспокоил, - на пороге стоял Томо. – Просто хотел узнать, всё ли у тебя в порядке… Ты даже из номера сегодня не выходил, и вообще, странно выглядишь в последнее время.

- У меня всё хорошо, Томо, не беспокойся, - Джей слабо улыбнулся другу.

- Мне казалось, что ты заболел.

- Да нет же…

- А Шеннон?

- Что Шеннон? – вопрос ввёл фронтмена в ступор.

- Я и за него уже беспокоюсь… У него такой вид… Ты говорил, что он приболел. Ему хуже, да?

Джей напрягся. Он даже не учёл того, что всё происходящее между ним и Шенном могло быть кем-то замечено.

- Нет, он идёт на поправку. Всё отлично, чего ты себя накручиваешь? – Джаред снова улыбнулся. – Как сам себя чувствуешь?

- Со мной всё прекрасно… Ладно, я пойду. Загляну к Шенну…

Одногруппник ушёл. Он направился к его брату, и Джей невольно задумался – как Шенн ведёт себя при Томо? Насколько тяжело ему притворятся?

И он сам тоже должен был пойти сегодня к Шенну. уже СЕГОДНЯ. Медлить было нежелательно… А он едва ли готов был на это. Не сейчас, но и никогда вообще… Он уже сомневался, лучше сделает или хуже.

Джей сел за стол, оперевшись локтями о гладкую и холодную поверхность столешницы, и попытался заставить себя успокоиться. В конце концов, ему удалось лишь слабо внушить себе уверенность в том, что он всё делает правильно.

***

День для Шеннона тянулся по секундам, каждая из которых превращалась в вечность. Несмотря на то, что ему нужно было подумать о многом… И он думал, в очередной раз осыпая себя упрёками. Но они были бесполезны, так же, как и борьба с собой. Все стимулы к этой борьбе, казалось бы, поглотило его сумасшествие… Оно убивало в нём всё. День ото дня становилось труднее дышать.

Шенн снова и снова переживал вчерашнее утро. Он не ожидал от себя, что всё таки попросит Джея о таком… Тогда даже осознание того, что поцелуй между двумя братьями – самое настоящее извращение, затмилось приступом ненавистного ему наваждения. И самое страшное – он понимал, какую боль причинит Джею, но это было невозможно для него – остановится, когда брат находился рядом.

А без Джея, как сейчас, барабанщика убивала невыносимая тоска. Которая была хоть немного лучше, чем его желания в присутствии брата и чувство вины потом…

***

Джаред зашёл к нему в номер, не постучавшись. Его бледное лицо и усталый вид говорили о далеко не самом хорошем самочувствии.

Взглянув на Шенна и увидев вспыхнувший огонёк в его светло-карих глазах, Джей ощутил вновь прилив ледяного страха, накатывающий всё сильнее и мучительнее, по мере того, как Джаред приближался к брату.

Ударник, стоящий спиной к окну, потушил недокуренную сигарету и оставил её в пепельнице, а затем шагнул навстречу.

За то время, что они не виделись - а прошли всего сутки – его тоска накапливалась, и теперь желание кинуться к брату и сжимать его в объятиях было вдвое сильнее. Шенн пообещал себе сдерживаться, сколько сможет. Впрочем, как и всегда…

- Как ты? – спросил Джей. Его голос дрогнул, и вопрос прозвучал совсем неестественно.

Шенн как-то неопределённо покачал головой в ответ. Вряд ли стоило отвечать на это. Джей и без того знал, «как он».

- Ладно… - произнёс Джаред, прислоняясь к стене. Лето-старшему показалось, что он хочет сказать что-то, но не решается.

- Что с тобой? – спросил Шенн. Он был почти уверен – что бы теперь не происходило с Джеем - это, определённо, по его собственной вине.

Джаред обратил к нему взгляд, замечая всё тот же сумасшедший блеск в глазах брата.

- Со мной всё хорошо, Шенн.

На это можно было только недоверчиво усмехнуться, достаточно внимательно осмотрев фронтмена.

Джей вдруг подошёл к столику, с которого он взял ключи от номера, и закрыл их с Шенном изнутри.

- Зачем? – удивился ударник.

- Задвинь занавески, пожалуйста, - попросил в ответ Джаред.

Шенн пожал плечами и исполнил просьбу брата.

Снова повернувшись к нему, ударник был поражён – скорее от шокирующей догадки, чем от увиденного.

Джаред неторопливо расстёгивал пуговицы на своей фланелевой рубашке в серо-голубую клеточку…

- Что ты делаешь? – вырвалось у Шенна. Этим вопросом он остановил фронтмена.
Он, медленно, неуверенными шагами приблизившись к Лето-старшему едва ли не вплотную, остановился и, не поднимая глаз, произнёс:

- Если хочешь, сделай это сам. А ты хочешь, я знаю.

Несколько секунд Шенн стоял, не шелохнувшись и пребывая в шоке от поведения брата. Он не знал, как реагировать.

Но его чувства, которые он столько раз проклинал и безнадёжно пытался убить в себе, решили всё за него…

Если до этого он боролся с желанием просто обнять Джареда, то теперь, когда сбивчивое дыхание брата касалось его лица и смешивалось с его собственным дыханием, он сорвался.

Он прижал Джея к себе. Тот никак не реагировал.

Шенн начал гладить его по голове, медленно спускаясь прикосновениями, в которые он вкладывал всю любовь, нежность и своё отчаяние, к шее, затем к плечам и спине. Какое-то время он просто ласкал его такими невинными касаниями, но и они уже заставляли Джареда дрожать от напряжения.

Затем барабанщик проскользнул под воротник рубашки и плавно спустился к пуговицам, наполовину расстёгнутым, и его пальцы ловко и неторопливо, одну за другой, высвободили их из петель. Джей всё также неподвижно стоял, с опущенным взглядом; только задерживал дыхание, напрягаясь всем телом, а Шеннон продолжал самозабвенно касаться его. Погладив его по щеке, он потянул к губам брата и дотронулся до них своими. Только в этот раз он не был таким осторожным и, крепко прижимая Джея к себе, настойчиво целовал его, забываясь в своей неудержимой страсти.

Джаред дёрнулся и резко отстранился, когда почувствовал ладонь Шенна у себя на спине, под рубашкой.

- Подожди… - проговорил он.

Шенн тоже отстранился, от неожиданности. Лето-младший тяжело и взволнованно дышал.

Как ни странно, наваждение мгновенно отпустило барабанщика. Он смотрел на брата, теперь полностью осознав, что происходит. Точнее, что могло бы произойти… И то, как поступил его брат.

- Скажи мне… Какого чёрта? – спокойно, но угрожающим тоном произнёс Шеннон.
Он сам не ожидал той волны ярости, что вдруг затопила его. Он злился на брата, за его поступок. За то, что едва ли не случилось…с ними.

Так же неконтролируемо, как и жадные прикосновения, на Лето-младшего обрушился сперва один удар, и следом за ним второй. Он едва слышно вскрикнул, прижав ладонь к лицу. Полминуты, и кровь просочилась между пальцев. От боли, шока и сильного головокружения Джаред опустился на пол.

Кровь текла из правой ноздри, ручьём стекая по руке, подбородку, капая на грудь. Дикой болью отзывалась нижняя губа, по которой Шенн, очевидно, тоже попал.

Последний так и стоял на месте, словно завороженный глядя на брата, сидящего на полу и неосознанно пытающегося остановить кровь ладонью.

Опомнившись, барабанщик кинулся к дорожной сумке, и, отыскав в ней небольшое полотенце, поднял Джареда с пола и заставил сесть на кровать. Убрав руку от его лица, Шенн ужаснулся: красная липкая жидкость продолжала стекать из ноздри и сочится из разбитой нижней губы. Лето-старший начал вытирать кровь с лица брата. Тот запрокинул голову назад.

- Джаред, зачем? – снова спросил Шеннон, только уже спокойно и мягко.

- Что зачем?

- Ты понимаешь, о чём я.

Джей промолчал, сжавшись от боли, когда ударник дотронулся кончиком полотенца его губы. Забота, которой Шенн давно не проявлял к младшему брату, окончательно отрезвила его. Сейчас он не думал о Джареде, как о своей навязчивой идее…
Но основной причиной этому послужил поступок Лето-младшего. он был готов пожертвовать собой ради Шенна – лишь бы тому стало легче, но он не учёл одного. Того, что жертвовал он ими обоими. Барабанщик мог бы и не остановиться…

- Прости, Джей… - Шенн и сам заметил, что таких «прости» набралось уже несчитанное количество. Но это было действительно значимым, в отличие от всех остальных. – Просто не надо было этого делать. Не надо.

Он посмотрел брату в глаза, которые были приоткрыты. В них снова застыли слёзы.

- Шеннон, ты нужен мне, - проговорил вдруг Джаред. – Ты нужен мне, бро… Я
скучаю по тебе.

Шенн сперва замер от его слов, а затем осторожно обнял Джея – как обнимал всегда – как брата. Фронтмен обнял его в ответ.

Ненавистная «болезнь», казалось бы, освободила его в эту минуту. Он знал, что она вернётся и захватит его с новой силой. Но теперь и у него появились силы бороться с ней. Он нужен Джею…

Ведь он оставил Джареда одного, окунувшись в свою горькую, болезненную страсть, и заставив брата страдать от неё же. Он должен – просто обязан вернуться к нему, ответить на то, что был готов сделать для него Джей - переступить через себя, сделав невозможное.