Итак, кхм, мы таки сделали это.
Вернее, это героически и почти самостоятельно сделала Тэй, я только бегала вокруг и подпаивалабадривала её.


Глава третья.
ЖЕЛАНИЕ ДАМЫ – ЗАКОН (ИЛИ «ЗАТКНИСЬ И ПЛЫВИ»(с))

Любовная сцена, содержащаяся в этой части повествования, вобрала в себя весь сексуальный опыт обоих авторов. Не подумайте, что совместный.

ВАРНИНГ! Если Вам меньше 16, убедительная просьба – читайте эту главу в отсутствие родителей и взрослых. А лучше вообще не читайте ;)

Прелюдии и нижнее белье – не для брутальных мракоборцев. Желаем удовольствия от прочтения. Эстетического, разумеется.

Пинком ноги распахнув дверь, Тейтрин ворвалась в тесное, но уютное помещение западного подразделения Лондонского Аврората. Дисциплинарное слушание окончилось сокрушительным поражением, о чем необходимо было доложить Грюму. Но вряд ли он воспримет эту новость более близко к сердцу, чем Тейтрин. Сказать, что она была зла, означало ограничиться гробовым молчанием. Весь путь от Министерства Магии до штаб-квартиры она рисовала в своем воображении леденящие душу любого нормального мага картины того, что по её мнение следует сделать с Долорес Амбридж и с еще несколькими представителями Визенгамота.
Коллегам хватило одного взгляда на Тейтрин, чтобы понять - к ней лучше не приближаться. К сожалению для Реймонда (а для публики - к счастью), он пришел к прямо противоположному решению.

- Оу, стоп, - Рэймонд, конечно, нежно, но настойчиво преградил блондинке путь к святая святых - кабинету Грюма. - Какая агрессия, какая ярость во взгляде... Что стряслось, милая? - Рэймонд вопросительно приподнял бровь.
"Чёрт, и опять я не побрился! Хотя, может, это прибавит мне суровой брутальности?"
Тейтрин, всё еще услаждавшая свою кровожадную натуру мечтами о страшной мести, не сразу сообразила, что на её пути возник подполковник Реймонд собственной персоной. Она даже не расслышала вопроса, обратив на него внимание только наткнувшись взглядом на заляпанный кофеем воротник рубашки, торчавший из-под мантии. Месть - это конечно святое, но неряшливость от глаз Эстель не ускользала никогда.
- Что за черт..? - пробормотала она и подняла взгляд выше. Встретившись с крайне озабоченными серыми глазами Реймонда, Тэй сквозь зубы добавила. - Дайте пройти!
- Грюм, конечно, тот ещё тип, но он мне дорог хотя бы с точки зрения археологии, - хмыкнул Рэймонд, пригладив волосы. - А вы в таком состоянии рискуете лишить меня человека, которому можно почти без последствий трепать нервы.
Рэймонд был шпионом. И как истинный шпион он отлично умел заговаривать зубы, параллельно заколдовывать дверь тремя переплетающимися запирающими заклинаниями, и прикидывать, хватил ли у него бренди привести нервы дамы в порядок.
- И вообще, что вы вечно к Грюму, к Грюму... Я же симпатичнее, в конце концов!
Спешив в Министерство, Тейтрин не успела выпить кофе с текиллой, с которого, по обыкновению, она начинала каждое утро. Поэтому Тэй была не в настроении для флирта и слова Рэймонда истолковала иначе.
- То, что мы...извините за выражение, напарники, не означает, что я должна теперь отчитываться перед Вами, - тон старшего лейтенанта Эстель мог соперничать по температуре с заснеженными районами Западной Сибири. - Грюм всё еще мой начальник. А Ваша физиономия не может считаться для меня симпатичной, пока её не покинет седая растительность, содержащая остатки вчерашнего завтрака.
Тейтрин была мракоборцем. И как настоящий мракоборец она всегда чувствовала, когда ей заговаривают зубы. Она досчитала до двадцати, чтобы немного успокоиться, после чего схватила Рэймонда за заляпанный ворот мантии и прошипела:
- Отоприте дверь немедленно...
- Ну да, как же, - Рэймонд аккуратно отцепил ручку дамы от своего воротника, ворчливо думая: "Помнёт ещё!", - Грюма всё равно нет - он делает эпиляцию. Ужасно интимный процесс. Не советую его беспокоить. А меня беспокоить можно. Особенно в интимные моменты. Тэй, дорогая, ну что вы в самом деле? Сядьте, успокойтесь, волосы причешите, что ли, а то стиль кикиморы в полёте вам не идёт, право...
Тейтрин рефлекторно пригладила волосы, но, заметив насмешливый взгляд, которым проводил её жест Рэймонд, тут же опустила руку и отступила от него на полшага. "Волдемортовы подштанники, неужели мне действительно придется работать с этим человеком?" - думала она. За минувшую ночь ей так и не удалось разобраться в противоречивых чувствах, которые она испытывала к Мэриадоку. С одной стороны, она была восхищена его работой и с каким-то нездоровым восторженным трепетом, приличествующим больше сопливым девчонкам, ожидала предстоящего задания. С другой же стороны, этот человек был совершенно невыносим в общении, безответственен и несерьезен, чем ужасно раздражал Тейтрин с её маниакальным стремлением к порядку. Надо добавить, что второе обстоятельство, несмотря на его негативный в глазах Тэй окрас, не могло не усиливать её восхищение. Ибо она не понимала, как настолько безалаберный человек добился столь впечатляющих успехов.
- Откуда такая осведомленность об интимных процессах Грюма? - сказала она, наконец, присев на ближайший стол. - Неужели слухи, которые ходят о Вас правда?
Тейтрин внимательно посмотрела на Рэймонда и достала из внутреннего кармана мантии серебряный портсигар.
- Это всё наглая ложь! Грюм меня не бросил. - Невозмутимо ответил Рэймонд, мысленно снова назвав себя красавчиком и отличным психологом-неестествоведом: вот гарпия теперь на человека похожа.
Но Рэймонд такой... мужчина. А мужчине только дай повод споить симпатичную коллегу. Потому мракоборец коварно наложил на дверь ещё пару заклинаний на всякий случай и полез искать бренди и чашки, желательно чистые. Вожделенная бутылка наконец отыскалась под табличкой, давно снятой со стены: "Не курить, не пить, не буянить!"
Наблюдая за действиями коллеги, Тей взяла сигарету. Она хотела, было, угостить и его, но, прочитав мельком его мысли, решила, что это будет выглядеть ужасно пошло и многообещающе с её стороны. "Обойдешься, хрен собачий... психолог, мать твою," - ворчливо подумала она и прикурила от Инсендио.
- Стало быть, Вы всё еще вместе, - фыркнула она.
- Ради вас я готов разбить шефу сердце, - нежно проворковал мракоборец.
- Смотрите, как бы он потом Вам чего-нибудь не разбил... - хмыкнула Тейтрин, выпуская изо рта изящную струйку дыма.
И тут в Рэймонде взыграла романтичная часть его сущности. Он засунул чашки с бутылкой обратно на полку в прочий мусор, и несколькими заклинаниями незаметно привёл в порядок свою одежду. "Ах ты чёрт, чего только ради женщин не сделаешь - стёр своё любимое кофейное пятно... А когда мне ещё удастся сделать так, чтобы пятно было точной копией размазанной об асфальт рожи Скримджера?" - грустно подумал Мэриадок и повернулся к Тэй.
- Коллега, пить в рабочем помещении плохо и некультурно. Предлагаю переместиться в более романтичную обстановку.
Перед Тейтрин стояла непростая проблема выбора. То, что она сегодня напьется, было очевидно уже после оглашения Визенгамотом размера штрафной санкции . Вопрос был том, напьется ли она сегодня одна, как это происходило каждый субботний вечер, либо она сделает это в компании Рэймонда, недвусмысленно пытавшегося затащить её в кабак. Она не видела ничего предосудительного в том, чтобы выпить с коллегой, тем более, что с начальником они надирались уже не раз (штрафные санкции к отделению Грюма применялись часто, так что поводов было хоть отбавляй). Но зная репутацию Рэймонда, Тейтрин не была уверена, что всё ограничится парочкой рюмок коньяка.
Впрочем, кого мы обманываем? Нервная система Тэй требовала немедленного успокоения, ибо ничто так не ранило её самолюбие, как проигрыш бюрократическому аппарату. А поскольку чокаться с зеркалом сегодня не хотелось, она прекрасно знала, что пойдет с ним куда угодно и нажрется до поросячьего визга.
Однако, старший лейтенант Эстель решила поломаться для очистки совести и соблюдения бредового принципа "никогда не соглашаться с мужчиной, который нравится".
- С чего Вы взяли, что я с Вами куда-то пойду? - спросила она, затушив о ладонь сигарету щелчком отправив недокуренную сигарету точно в открытую форточку.
- Я настолько обаятелен, что со мной просто не возможно куда-либо не пойти, - нагловато улыбнулся Мэриадок, галантно протягивая даме руку. - Это-то и погубило всех врагов родины - они не смогли отказаться от увеселительной прогулки в Азкабан.
- Я надеюсь, что меня Вы приглашаете в более приятное место, - она не удержалась от ответной улыбки, но руки не подала. Из вредности.
Внутренний голос Рэймонда ехидно прибавил: "Да, детка, он отведёт тебя к тебе же домой. Такой практичный гад!"

С третьего раза Тейтрин наконец удалось членораздельно произнести заклинание, отпирающее входную дверь её квартиры. И это было хорошо, потому что после третьего неправильного кодового слова включалась аварийная сигнализация и срабатывали парализующие и прочие более неприятные проклятья. Приоткрыв дверь, она на мгновение задержала взгляд на Рэймонде.
– Проходи, не стесняйся, - с едва заметной иронией сказала она.
Старший лейтенант Эстель пыталась вспомнить, когда в последний раз в её квартире был мужчина, который не оказывался Пожирателем Смерти или родственником темного мага, которого она упекла за решетку. Одновременно, она так же пыталась вспомнить, как должна себя вести женщина, оставшаяся наедине с мужчиной.
«Интересно, что бы сделала на моем месте приличная женщина? Наверное, выставила бы его за дверь…», - думала Тейтрин. «Нет. Гораздо интереснее, что бы сделала неприличная женщина...»
А главное, она никак не могла решить, к какой категории женщин ей на данный момент хотелось относиться.
Рэймонд оценивающе наблюдал за Тейтрин. Наброситься на неё прямо сейчас было, на взгляд мракоборца, не этично, хотя он всячески старался убедить себя, что крутые рембо поступают именно так.
В голове внутренний голос по-идиотски писклявил: "Нихачууу быть рееембо!"
"Кем же ты хочешь быть, сущность моя ненаглядная?" - спросил у самого себя Рэймонд.
"Изящным и галантным."
"Изящные и галантные не спаивают своих спутниц. Они дарят им цветы и конфеты, и только потом грязно домогаются..."
"Идиот, они домогаются не грязно, а кур-ту-а-зно."
"То есть вежливо спрашивают: милая, не будете ли вы так любезны со мной потрахаться? Так, да?"
"Нет! Надо нежно пошептать на ушко..."
"...давай потра..."
"Любимая моя, нежная, красивая..."
"Ты случаем не пишешь на досуге дешёвые дамские романчики? Фу, я даже не представлял, что у меня такое банальное второе Я. Иди к чёрту, ты меня ввергаешь в тоску"
"Я учу тебя манерам, придурок."
"Прочь. Вон."
Рэймонд наконец завершил внутренний диалог и решил всё-таки быть изящным и галантным. Без лишних церемоний он подошел к Тэй и принялся стаскивать с неё мантию.
– Позвольте, я помогу Вам раздеться дорогая, – проникновенно сказал он и тут же пояснил: – Мужчина должен быть джентльменом...
Довольный тем, как удачно он скрыл за банальной галантностью коварную суть своих истинных намерений, Рэймонд не стал останавливаться на достигнутом. Закинув мантию на вешалку небрежным движением руки, он расстегнул воротник снежно-белой блузки своей очаровательной коллеги.
– Что это Вы делаете? – возмущенно спросила та. Не то, чтобы Тейтрин была сильно против, скорее она была удивлена столь быстрым переходом " к делу".
– Как это что? – Рэймонд всегда умел прикидываться дурачком, когда это было нужно. Собственно, он умел прикидываться кем угодно и когда угодно. Именно в этом и состояли его рабочие будни. Однако, сейчас ему с трудом удалось подавить нахальную улыбку. – Я же сказал, помогаю Вам раздеться.
Между делом, Рэймонд успел расстегнуть еще пару пуговиц. Наверное, через пару секунд он бы завершил своё черное дело, но тонкая ручка Тэйтрин с решимостью, достойной лучшего применения, схватила его за запястье.
– По моему, Вы сняли с меня уже достаточно одежды... – попыталась сымитировать тон холодного презрения Эстель. Получилось очень интимно... с придыханием.
– Видите ли в чем дело, – заглянув ей в глаза, Рэймонд мягко отстранил её дрожащую руку и приобнял за плечи. - Для того, чем я собираюсь с Вами заниматься, милая, одежда не понадобиться вообще...
После этих слов он продемонстрировал одну из своих самых обаятельных улыбок, которые сражали излишне впечатлительных дам наповал.
Тей не была впечатлительной. Но глядя на эту нагло ухмыляющуюся, довольную собой и в кой-то веки побрившуюся морду, она, наконец, поняла, к какой категории женщин ей хочется относится. Ей хотелось быть не просто неприличной, а очень-очень-очень неприличной.
Поймав себя на этой недостойной мысли, Тейтрин досадливо поджала губы. Как мало, оказывается, требуется для того, чтобы в пух и прах разрушить её хваленую сдержанность и верность принципам – всего лишь престарелый гений контрразведки. Она предприняла последнюю попытку взять себя в руки.
– Позвольте поинтересоваться, и чем же такой джентльмен как Вы собирается со мной заниматься? Да еще и без одежды… – вложив максимум сарказма в слово «джентльмен», спросила она.
Рэймонд решил, что с галантностью пора завязывать, и уверенно притянул её к себе.
– Чем-чем… Любовью, естественно, – пробурчал он и, склонившись к ней, поцеловал, прежде чем она успела что-нибудь ответить.
Тейтрин поспешила выразить свой протест негодующим стоном и судорожно вцепилась в отвороты мантии Рэймонда.
«Надо же... я еще даже не начинал, а она уже стонет. Всё таки я дьявольски неотразим!» – подумал Мэриадок. Не прерывая поцелуя, он наметанным глазом бывалого разведчика проверил комнату на предмет скрытых защитных заклинаний (мало ли что… а то эти мракоборцы такие параноики). Его руки тем временем неторопливо скользили по её спине. Ощущая сквозь тонкий шелк блузки мягкое тепло ладоней, Тейтрин немного расслабилась и безотчетно прижалась к Рэймонду всем телом. Руки прекратили терзать и без того изрядно потрепанную мантию и обвились вокруг его шеи.(стоит ли упоминать о том, что в этот момент Тейтрин уже ни о чем не думала?)
Мэриадок отреагировал на её прикосновения вполне по-мужски (ну, кто знает, тот поймет). Аккуратно оттеснив свою даму к ближайшей стенке, он, наконец, избавился от её блузки и нежно коснулся гладкой, обнаженной кожи.
– Черт побери, как давно мне хотелось это сделать, – оторвавшись от её губ, сказал Рэймонд. всегда говорил что-то подобное, вне зависимости от того сколько времени он был знаком с дамой – пару минут, пару часов или пару дней. В любом случае, в сочетании с хриплым страстным тоном это звучало эффектно.
– Что Вы себе позволяете, негодяй! – грозно прошептала Эстель. Обычно, когда она произносила что-то подобное, «негодяй» получал в рыло «Импедиментой». Однако сейчас, руки Тейтрин были заняты тем, что расстегивали ширинку на брюках Рэймонда. Её палочка же вообще валялась гхыр знает где.
– До сих пор я позволял себе преступно мало, – пробормотал тот, покусывая правую мочку уха Тэй и руками нащупывая застежку её черной, до отвращения длинной юбки. – Но я уже готов перейти к чему-нибудь более серьезному… – добавил он и поспешил закрыть ей рот очередным поцелуем, пока она не придумала новых возражений. Потому что никаких возражений Рэймонд терпеть далее не собирался. Однако, Эстель не собиралась так просто сдаваться и решила непременно выяснить отношения «после» (к сожаленью, она не знала, что в понимании мужчин это обычно означало «никогда»).
Брюки Рэймонда и юбка Тейтрин одновременно соскользнули на пол. Несомненно, Грюм был бы доволен такой слаженностью действий новоиспеченных напарников. Пока Тей думала о том, что «секс – штука занимательная, но одежду на полу не хорошо оставлять в таком виде – помнется», Мериадок обхватил руками её бедра и легко приподнял, позволив её стройным ножкам обнять его талию. После чего он приступил к тому, чем планировал заняться с того самого момента, когда ему впервые пришла в голову мысль пригласить Тэй на рюмку-другую виски. Не без самодовольства наслаждаясь её чувственным тихим постаныванием, он прильнул губами к её груди размера С и думал, что «никакое это не С, а С с половиной. А может быть даже и Д».
Тейтрин, одной рукой вцепившись в плечо Рэймонда, как мантихора в пойманную дичь, другой ласково провела по его уже порядком поседевшим (но не от этого) волосам. Тут в Рэймонде опять встрепенулась романтично-сопливая часть его сущности. Внутренний голос требовал немедленно сгладить впечатление от такого бесцеремонного обращения с дамой, сказав хотя бы какой-нибудь комплимент.
«Ага. Может мне еще стихи почитать или арию спеть? Да ты совсем ох%$#л?!»
«Ах, так? Значит, не хочешь? Тогда попомни, грязный совратитель: стоит тебе только сомкнуть… кхм… свои похабные зенки, как я первым делом расскажу твоей коллеге о борделе в Амстердаме, а потом выдам половину государственных тайн».
«А что будешь делать со второй половиной?»
«Выгодно продам. Но о борделе скажу в первую очередь, так и знай»
Реймонд мысленно обозвал своё второе «я» скотиной, подлецом и пидарасом. Однако, угроза подействовала.
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты восхитительна? – прошептал он ей на ушко самый нежный комплимент, на который был в данный момент способен.
– Рэймонд…
- Мм... – он зарылся носом в её пахнущие какими-то цветами волосы, чтобы она не могла видеть его похабную ухмылку. – Мне нравится, когда ты так произносишь моё имя. Очень нравится…
– Проклятье… Рэймонд? – пробормотала Тейтрин.
– Что, дорогая?
– Заткнись и не останавливайся.
«Желание дамы – закон», – удовлетворенно решил Рэймонд. Его внутренний голос не нашел, что на это возразить.