Одесса. Начало 30-х годов. Приезжий садится на извозчика.
- Куда ехать?
-Бульвар Фельдмана.
- Какого Фельдмана?
- Ну… Николаевский бульвар.
Поехали. Через некоторое время извозчик задумчиво говорит:
- Да-а, гражданин, я вот по Одессе уже двадцать пять лет езжу, а не знал, шо у государя-императора была фамилия Фельдман…

- Сара, ты дала объявление о продаже Фиминой коляски?
- Вот, уже напечатали.
Абрам берёт газету и читает: "Продаётся детская коляска. Интим не предлагать".
- Сара, а шо здесь за интим?
- Ой, а то ты таки не знаешь за Одессу!? Им только дай повод

Одесса, конец 80-х. Коллега по работе спрашивает Рабиновича:
- Яков Моисеевич, что такое социалистический выбор?
- Сёма, это выбор, в какой очереди стоять: таки за водкой или в ОВИР.

Редактор "Вечерней Одессы" на планёрке воспитывает сотрудников:
- Сколько можно употреблять слово "местный"? Местные власти, местное начальство! Лучше указывать название города.
На следующий день он прочитал в разделе "Городская хроника": "Пострадавший в ДТП был доставлен в больницу, где ему сделали операцию под одесским наркозом".

Одесса. Рыбный ряд на Привозе. Продавец:
- Женщина, что вы думаете?! Берите! Таки живой карп! Пять минут назад только плавал!
- А почему он не двигается, и жабры у него какие-то бледные?
- Мадам, он застыл и побледнел от волнения при виде вашей ослепительной красоты.

Когда в 90-е годы меняли улицам названия, в Одессе был такой бардак, что мог уснуть на Надежде Крупской, а проснуться на Серго Орджоникидзе.

В одесском трамвае давка:
- Мужчина! Я ж уже вся под вами! Таки сделайте, шоб я приятно вспоминала этот маршрут.