«…А, знаешь, мам, в чём весь апокалипсис?
Я не могу прожить без него и час.
Мы здесь денно и нощно ругаемся,
Ей-богу, кто и во что горазд,
Но это не повод останавливать поезд,
И я, как всегда, изо всех сил—на газ.
Из-за этой его нарочитой колкости,
Из-за этих острых, как бритва, фраз
Я себя чувствую маленькой школьницей,
Вот-вот, и выгонят с двойкой из класса……
Ты пишешь мне, мам, мол, дурёха, брось его,
А я— физически не могу.
Я же его еще с той осени,
Как сумасшедшая, берегу…
При одной только мысли его оставить,
Пойти по другой стороне дороги,
Всё внутри каменеет и плавится,
Сердце становится, как стальное.
Ты же сама, мама, знаешь, что богу— богово,
Ну, а женщине— всё остальное…»

(с)