Закономерно, что большинство людей даже не задумываются о том, в каком обществе, точнее – при каком строе, они живут, работают, растят детей и помидоры. Это нормально. Не нормально, что у нас вообще после 1991 года никто не дал ответа на вопрос – какой нынче в РФ «строй»? Или, несколько по – научнее, какая после исчезновения СССР сложилась социально – экономическая формация? Априори считается, что до 1991 г. у нас был «социалистический строй», а ныне, благодаря шумной риторике 90 – х, молчаливо считается, что у нас «капитализм» (порой с научненькими поправками «дикий капитализм», «капитализм периода первоначального накопления»). Как ни крути, но до сих пор наилучшим методом классификации социально – экономических формаций остаётся диалектический марксизм с его первобытно – общинным, рабовладельческим, феодальным, капиталистическим и социалистическим строями плюс пресловутым коммунизмом.Вот давайте этот деидеологизированный марксизм используем для попытки понять «при каком строе мы живём».
Капитализм традиционно определяется как «общественно – экономическая формация, основанная на частной собственности на средства производства и эксплуатации наёмного труда капиталом». Верно. Но присутствует ли у нас в России частная собственность на основные средства производства? Осмелюсь утверждать, что нет, не присутствует, если термин «частная» понимать в фундаментальном, а не житейском смысле. Ибо, если отбросить всю формально – юридическую мишуру, то, начиная от приватизации «по Чубайсу» и по ныне, частная собственность на основные средства производства в России есть явление весьма условное. И это не частный, простите за каламбур, случай, связанный со злобными «рейдерами» или коварными «коррупционерами» и т.д., а фундаментальное свойство российской экономики в целом. Нна мелком и среднем уровне мы, безусловно, найдём примеры подлинно частной и капиталистической собственности. Но в сфере крупной промышленности, определяющей лицо страны, никакой реально частной собственности у нас не было и нет. Пресловутые олигархические группировки, сросшиеся на верху с госаппаратом (основные собственники в современной России) считаться за частных капиталистических собственников никак не могут. Природа их возникновения и функционирования совсем иная. Очень похоже, что ныне в РФ на базе техники и инфраструктуры последней трети ХХ века господствуют феодальные отношения.
Что такое феодализм? (от лат.Feodum – владение). Основной и главный определяющий признак феодализма – «наличие феодальной собственности, выступающей как монополия господствующего класса (феодалов) на основные средства производства». В средние века «основным средством производства» была земля. И по инерции считается, что феодализм может быть исключительно аграрным (частный случай – скотоводческий, у кочевников). Но с ХХ века основным средством производства выступает фабрично – заводская и сырьевая промышленность. Земля теперь лишь одна и совсем не главная составляющая «основных средств производства», и чисто аграрный строй в нашем веке не возможен. Впрочем, доминирование сырьевой составляющей в экономике и социальных отношениях ряда стран вновь превращает землю в основное средство производства. Правда уже в ином смысле: земля не как «почва», а как «недра». Т.о. в реальности феодализм может быть и не аграрным. Он вполне может стабильно существовать на базе сырьевой промышленности. Такой классический сырьевой феодализм образца ХХ – ХХI вв. мы ярко наблюдаем, например, в Саудовской Аравии.
Что такое феодальная собственность? Это собственность, возникшая и основанная на внеэкономическом принуждении. Как определяет тот же классический марксизм – «это была не свободная и полная частная собственность, а условная, ограниченная отношениями личного господства и подчинения, собственность, с которой непосредственно связывалась политическая и военная впасть класса феодалов». С Саудовской Аравией всё предельно понятно: классический феодализм сменил лишь характер средств производства – земельные владения как средство аграрного (в данном случае кочевого) производства в результате чужого прогресса стали средством сырьевого (нефтяного) производства. Но ведь и в современной РФ ситуация с собственностью на основные средства производства аналогична, хотя и более сложна, и от того не так явно просматривается. Но, если присмотреться внимательно, проступают черты именно феодальной собственности на средства производства. У нас господствует именно такая «условная, ограниченная отношениями личного господства и подчинения, собственность». Если в 90 – е, в силу общего хаоса, это было ещё не вполне ясно, то к 2008 году во всех «олигархическо – государственных» группировках, владеющих всеми основными средствами производства в РФ (ну кроме всякой мелочи), мы видим именно такие феодальные отношения:
1) Они возникли не на экономической основе, а в результате непосредственных силовых действий чиновничье – бандитских группировок (см. всю историю и механику большой приватизации) после распада прежней государственно – экономической системы в 1991 г.
2) Они существуют именно как феодальные, основанные на силовом («административном») ресурсе. Т.е. отношения собственности основаны не на примате прав частного собственника (как при капитализме), а на конкретной силе, способности конкретной группировки в конкретный период времени удерживать в своём владении конкретное средство производства – та самая «условная» собственность, с которой непосредственно связывалась политическая и военная власть класса феодалов. Слово «военная» тут отсылает не к вооруженным силам (ибо они пока ещё в основном наследие предыдущей формации), а конкретно к МВД и прочим «силовикам», чью значимую роль в нынешней экономике РФ нет нужды объяснять. Здесь есть диалектическая взаимосвязь: силовой ресурс рождает владение средством производства (при аграрном феодализме это была земля, при промышленном феодализме это, прежде всего, все объекты сырьевой промышленности), а владение средством производства рождает силовой ресурс. Попытка в феодальных условиях стать крупным капиталистом закономерно приводит к экспроприации нарождающегося капиталиста феодалами (вспомним историю Ходорковского). Силовой ресурс – это и привилегия феодалов и единственное средство стать феодалом, деньги тут вторичны (вспомним и помянем некоторых западных инвесторов).
3) Вся иерархия этих отношений выстроена как феодальная: «… условная, ограниченная отношениями личного господства и подчинения…» – ныне эта фраза из классического марксистского определения феодализма, спасибо Путину В.В. и его группировке, предельно точно описывает отношения внутри российской элиты. Это при капитализме крупный собственник может себе позволить быть частным лицом, при феодализме он должен быть встроен в феодальную иерархию, иначе быстро потеряет, как минимум, собственность.
Всё более чётко мы наблюдаем господствующий класс – группа «менеджеров», как «государственных», так и «частных», обслуживающих управление, а по сути владеющих, всей крупной собственностью в стране и объединённых в единую в масштабах страны иерархию, в которую входят несколько соперничающих группировок. Отражением этой иерархии соперников является в частности «Единая Россия». Невписавшихся в иерархию периодически уничтожают. Здесь все – от ближнего круга В.В.Путина и легитимных «олигархов» до мелкого чина в МВД или налоговой инспекции. Вся вертикаль власти – не стоит ли тут вспомнить знакомую со школы «феодальную лестницу»? При этом «классические» капиталисты (средние и мелкие) для них скорее враги, объекты внеэкономической экспроприации. Класс современных феодалов ещё окончательно не сложился, он ещё не обрёл (по крайней мере, на среднем и низовом уровне) заметной замкнутости и ярко выраженной наследственности. Хотя прогресс на лицо. Говоря о феодалах, не надо представлять себе рыцарей с мечами на конях (хотя Р.А.Кадыров – чем не типичный средневековый рыцарь? но он частный случай). Господствующий класс в мировой истории был куда чаще феодальной бюрократией, «чернильными душами», а не «трубадурами». К феодалам, кстати, не случайно примыкают попы всех религий, особенно такой абсолютно феодальной организации, какой является иосифлянское православие в лице бюрократии РПЦ. Этот класс абсолютно по феодальному пожирает весь прибавочный продукт существующих средств производства и даже больше – прожирает сами средства производства. Напомню, что капиталисты прожирают лишь часть, другую они самим характером капстроя вынуждены инвестировать в те же средства производства. В этом одно из важнейших отличий буржуа от феодала.
Одновременно мы наблюдаем и кристаллизацию классов – антагонистов, отчуждённых от владения основными средствами производства и, как следствие, от политической власти. Это, во – первых, слой капиталистов, буржуазии. Он в первичном виде сложился в условиях хаоса 90 – х годов. Этот слой существует в условиях первоначального накопления капитала, и этому накоплению препятствует именно господство феодальных отношений. К крупным и даже средним средствам производства классический капиталист в России не допущен. Отдельные его представители, дорвавшиеся до крупной собственности, либо выкинуты оттуда, либо уже интегрированы в феодальный класс. Ныне капиталист в России лишен не только политической власти, но даже заметного политического влияния. Наглядное подтверждение тому – бессилие и немощь либеральных партий: СПС, «Яблока» и прочих. Мелкая буржуазия в РФ самой сутью феодального строя лишена даже перспективы овладеть крупной собственностью и политической властью, но не лишена пока малой собственности, отчего перманентно является объектом экспроприации со стороны феодальных низов (чиновничий рэкет и т.п.). Выходом из сложившегося положения для неё, если верить классикам, может стать буржуазно – демократическая революция. Крупные феодалы периодически обещают буржуазии оградить её от притеснений мелкими феодалами. Эти обещания сугубо ритуальны, как молитвы в феодальной церкви. И следующий класс – плебс, все остальные, кто не попал в 1 – й феодальный и во 2 – й класс мелкой буржуазии: от работяг на заводах до «офисного планктона». Формально лично свободный и абсолютно лишённый собственности класс. В силу своей многочисленности и всё ещё занятости в непосредственном функционировании средств производства, этот класс представляет для класса феодалов предмет периодической заботы, но и вызывает опасения. Феодалы ритуально изображают патриархальную заботу о плебсе. Состояние 3 – го класса напрямую зависит от «урожайности» средств производства: как феодальные крестьяне отъедались в урожайные годы, так и часть 3 – го класса ныне отъелась на нефтяном урожае, после «недорода» 90 – х. Естественно, основные сливки урожая сняли феодалы, густо кинув сытные объедки с барского стола народу. Буржуазия, в силу врождённой ушлости, потаскала в эти годы вдоволь крошек и у феодалов и у плебса…Впрочем, похоже, впереди нас ждут неурожайные годы и нефтегазовые нивы уродят валютную манну скудно. Есть ещё один класс – аналог рабов при аграрном феодализме – это слой всяческих «гастарбайтеров», класс абсолютно бесправный и асоциальный. Поскольку у нас всё – таки сырьевой феодализм, а не сырьевое рабовладение, то класс рабов заметен, но достаточно узок. При чём есть уже заметная тенденция перерастания феодализма в сырьевое рабовладение: 4 – й класс для 1 – го куда удобнее, но феодалы пока не в состоянии окончательно ликвидировать как класс ни буржуазию, ни плебс, чтобы заменить его рабами. Здесь, кстати, стоит внимательно присмотреться к жизнедеятельности и опыту в этой сфере классической локальной, но «передовой», феодальной группировки, олицетворяемой Ю.М.Лужковым.
Итак, в России в наше время господствует феодальный строй. Социально – экономическая формация в Российской Федерации – феодализм. Но не классический аграрный, а сырьевой феодализм, анахронизм для окружающего мира. Существующий феодализм неизбежно закрепляет и консервирует именно сырьевой характер российской экономики. Не следует путать современный сырьевой феодализм с такими явлениями как государственный капитализм и государственно – монополистический капитализм. Первый – это, прежде всего, капиталистическая мобилизационная экономика в условиях войны или догоняющего развития. Ничего подобного в РФ нет. Второй – это по сути подчинение национальных государств ведущим транснациональным корпорациям – монополиям. Ныне это текущий строй современного мира, где анахронизмы в виде феодальной России или феодальной Саудовской Аравии существуют лишь как удобные сырьевые придатки.
Обратите внимание и на внешнюю политику феодальной России. Она именно феодальная и совсем не капиталистическая. Россия богата относительно своих ближайших соседей, но классической экспансии капитала нет! Некоторые «инвестиции» российского капитала не перерастают в политическую власть. А давление на соседей идёт феодальными по своей сути способами – от прямого военного, как с маленькой Грузией, до перекрытия газовой трубы, как с более крупной Украиной. Уточню: газовый вентель – оружие экономическое лишь по внешней форме, это аналог блокады караванных троп в классическом средневековье, как запрет на продажу железа соседям в эпоху феодальных войн. Показательно, что с такими же феодальными государствами – Туркменией, Узбекистаном, Азербайджаном, Казахстаном – у России отношения очень хорошие, демонстративно братские. А вот с Украиной, где действительно дикий капитализм периода первоначального накопления с типичной буржуазно – демократической надстройкой, отношения у феодальной РФ куда хуже. Сложны и отношения с «братской» Белоруссией, в которой по наследству от СССР батька Лукашенко сохранил – нет, конечно же, не социализм – а то, что в классическом марксизме именовалось «азиатским способом производства». Да и вся пиаровская «война» Путина и братвы с Западом напоминает типичную торговлю туземного вождишки с европейским купцом: туземец экспрессивно шумит, машет руками, потрясает копьём и перьями на голове, заламывает цену, клянется всеми богами и мамой родной, даже угрожает и как итог – продает родную землю за блестящие бусы...


Vij