Вот как, например, в старину стирали полтавские хозяйки. Белье замачивалось на сутки в бадье с водой и куриным пометом. Когда начиналось брожение, белье выкручивали и несли на речку прать. После первого полоскания хозяйка намыливала отдельные, самые грязные части рубашек, а также пятна, потом расстилала белье и пересыпала его гречневой золой. После этого она набивала бельем золильный чан, приговаривая: “Золись и белись и инеем берись! В жлукто, как волк, а из жлукта, как шелк!”. Вымолвив эти слова, прачка трижды сплевывала в посудину, прикрывала ее каким-нибудь тряпьем, присыпала еще золой и вливала нечетное количество казанков воды. Наполнив бадью до краев, кидала туда раскаленные «бучные каменья», или кусок железа, чтобы вода кипела. Вместо них могли использовать “шарики” — цилиндрики из обожженной глины с дырой посредине.Выкрутив белье, хозяйка вторично (“с золы”) несла его на речку. Выполосканное белье крахмалилось в процеженных высевках или пшенном кулише и вывешивалось для просушки. Рецептов стирки было немало.
Щелок получали в виде раствора“золиво”. Для этого золу от гречневой соломы или подсолнухов смешивали с водой, настаивали несколько дней и получали мыльный на ощупь раствор – концентрированный настолько, что его приходилось дополнительно разводить водой. Иначе одежда при стирке таким сильным щелоком могла быстрее изнашиваться.
Если белье от долгого употребления теряло свою первоначальную белизну, его помещали на два-три дня в кислое молоко. Для стирки повсеместно использовали “картофельную” воду (картофель натирали на терке и вливали в тепловатую воду). Находил применение у прачек и яичный желток, которым перед стиркой натирали пятна на шерстяной одежде.
Применяли и растение мыльнянку (или мыльный корень), его мельчили, замачивали, процеживали, и полученным раствором стирали, стараясь весь израсходовать, так как он быстро портился. Шерстяные изделия стирали в отваре белой фасоли .Вместо мыла использовали ягоды бузины и сок алоэ. Воду из-под стирки полагалось обязательно выливать в особое место за домом и ни в коем случае не на дорогу. Иначе односельчане могли подумать, что женщина хочет кого-то испортить с помощью этого ритуала.
Процесс стирки был обставлен различными ритуалами. Праздничную и обрядовую одежду стирать запрещалось. Раз в год (летом) её выветривали на солнце, либо выпаривали. Соблюдались определенные запреты и при стирке повседневной одежды: нельзя было стирать вместе с мужской и детской одеждой наряды женские. Считалось, что у мужчин в таком случае не будет удачи в охотничьем промысле, а дети могут заболеть.
Не годилось вывешивать сорочки накануне воскресенья, что было на руку нечистому. Существовали для прачек и другие запреты. Кроме праздников и праздничных недель (Рождественской, Светлой и Зеленой), нельзя было золить белье шесть недель после Пасхи и восемь недель после Крещения Наши предки верили, что в тот самый момент, когда священник накануне Крещения опускал в речную воду крест, все черти и прочая нечистая сила тут же в страхе выпрыгивали на берег и оставались на земле до той поры, пока какая-нибудь женщина не шла к реке стирать белье.
"Когда грязное белье опускается в воду, вместе с ним туда же ныряют и все черти, которые мерзли до того на земле. Поэтому знающие люди не разрешали своим родственникам стирать белье в продолжение целой недели после праздника — чтобы больше погибло нечистой силы от крещенских морозов».
А еще говорят, что чумаки доверяли стирку своей рубашки только одной девушке. Других к такому сакральному ритуалу не подпускали. Так чумак подтверждал верность своей любимой.
Идею сделать такую куклу нашла в замечательной книге "Украинский костюм". Книга - просто бесценная для меня. Вот только не знаю ни автора, ни точного названия. На Рождество мы ездили во Львов. В гостинице жить не захотели, поселились у пана Ивана на Вилле Пани Уршуля. Поразило все. И дом - гуцульского, буковинского и польского стилей с большим количеством старинных предметов быта и других интересных вещей. И хозяин - колоритный, очень образованный, хозяйственный, гостеприимный - пан Иван. Вот у него и попалась на глаза мне эта книга.
Я сфотографировала много разных интересных идей, а вот обложку не сняла. Жалею. Я бы очень хотела погостить у него еще раз - летом. Может Бог даст увидимся. Но независимо от этого о пане Иване я когда-нибудь обязательно напишу. Столько положительных эмоций нельзя держать в себе. Ими надо делиться.
