Киев. Раннее утро. Приехала из Харькова на поезде в 7:14. Воскресенье утром, город спит, на улицах никого, только солнце и птицы. До заселения в квартиру у меня ещё несколько часов, и я, сдав вещи в камеру хранения, просто пошла пешком. Спустилась от вокзала до ботанического сада, там повернула к улице Богдана Хмельницкого, нашла симпатичный МакДональдс. Взяла там кофе, вытащила приготовленные бутерброд и уставилась в окно. Там снимали кино. Да, Киев... он совсем не такой, как во времена моего студентчества, в юудни он не такой, как в это воскресное утро, но как же я люблю этот город. Несмотря ни на что, я чувствую его, это атмосфера... она затерается соврменными новостройками, массой уродливых киосков и шалашей, но она не пропадает. Просто она становиться доступна лишь тем, кто внимательно слушает город. Этот город волшебный, живой, мой. Бутерброд не доедаю, заворачиваю остатки в салфетку в надежде кому-то скормить его позже. Иду дальше, на Майдан, Хрещатик. Поднимаюсь на любимые Золотые Ворота. Там, в ожидании прихода Илоны, сажусь и скармливаю бутерброд с сыром голубям. Клюю вместе в ними кусочки сыра. Весь день прошел в одиночестве, один на один с Киевом. Дозвониться никому не могла из-за аварии у телефонного оператора. Наверное, мне оставили время на то, чтобы я побыла с городом. Я прошла десятки километров пешком. Даже ночевала одна: Илона не пришла. Время впитать, переварить, почитать, успокоиться и подумать. Тем не менее, засыпать одной было страшно.

А сегодня, утром, Киев был уже совсем другой: пасмурный, холодный и рабочий. Много людей, мало (по сравнению с Европой) машин и снова холод.

P.S. В поезде Харьков-Киев у меня в купе было 2 мужчины. Какие все-таки они не похожие на французов: заботливые и внимательные. Стоило мне только открыть рундук с вещами, как уже две руки поддерживали его по обе стороны. Матрас сняли, чуть ли не постель постелили. Как только я лягла спать, свет выключили. Приятно.