Это цитата сообщения Ismira Оригинальное сообщение



[600x431]
Особое отношение художника к искусству, как к общению с Природой, меняет и его отношение к материалам искусства. Для него краски – это не только красивые коробочки с яркими баночками разных цветов, это хранящиеся в красках волшебные миры, которые могут воплотиться в новых работах. Ощущение новых выразительных возможностей, в каждом материале, заставляет снова и снова экспериментировать с выбранной техникой.

Гармония, которую художник стремится создать в своей работе, проявляется и в работе с красками. Лучшие результаты бывают, когда следуют природе выбранной техники. Природа акварели – игра случайных цветовых переходов. По мере овладения техникой акварели живописец учится использовать "случайные" возможности акварели, предвидит возможный результат.

Акварель бывает хороша, когда течет, меняется, "играет" цветом. Да и сам процесс живопись акварелью чем-то напоминает игру, импровизацию. Излишняя серьёзность мешает акварели, "засушивает" её. Ей больше подходит лёгкость, прозрачность, "случайность" в выборе цвета. В такой "непредсказуемости" - главное очарование этой техники.

Художники, работающие в технике акварели, часто отказываются от использования подготовительного рисунка карандашом, и пишут сразу красками. В этом есть большой смысл - больше простора для импровизации. Для примера, можно вспомнить метод работы А.В. Фонвизина над портретом...

За эффектами акварели легко забыть о форме. Акварель увлекает, и форма легко теряется. Но цвет должен быть «в рисунке». Привычно думать, что карандашом "рисуют", а кистью "пишут"; но это не так: кистью так же "рисуют", формируя возникающий образ. И, кроме того, нужно стараться "не засушить" работу - вымученная живопись неинтересна.

Как известно, главным источником наблюдений всегда остается натура, то есть - природа. Но художник не "списывает" с натуры: ту красоту, которую он увидел в природе, ему необходимо уметь "записать" языком живописи. Живопись акварелью – лишь переложение "на акварель" форм и сюжетов реального мира. По словам М.А.Врубеля: «копировать природу невозможно и не нужно, следует лишь поймать её красоту».

Во время работы важно положение бумаги. При текучести акварельной краски наклон ее играет большую роль Иногда бумагу приходится класть совсем горизонтально, иногда наклонять в обратную сторону, то есть нижний край картины подымать. Или наклонять набок. Зависит от хода работы и от желания художника — куда он хочет направить больше краски. [184x250]

Вообще техника акварели трудна, но и очень увлекательна. Она требует от художника и сосредоточенности, и быстроты. В ней яснее и легче, чем в масляной живописи, отражается темперамент художника. Главный ее недостаток заключается в том (я уже об этом говорила), что акварелью нельзя долго и упорно вырабатывать картину ввиду быстрой утомляемости бумаги. В масляной живописи можно без конца переписывать и изменять свою картину. В акварели же этого делать нельзя. Мне надо было выучиться быстро схватывать форму и цвет предмета, отбрасывая все случайные и ненужные подробности. Красота и привлекательность акварельной живописи заключается в легкости и стремительности мазка, в быстром беге кисти, в прозрачности и яркости красок. Акварелью нельзя работать спокойно, методично, не торопясь — это для нее не характерно.

Акварель я особенно ценила во время путешествий. Она гораздо удобнее масляной живописи, так как быстро высыхает. Кроме того, рисунки, которые делала во множестве, я покрывала легким акварельным тоном, для того чтобы клей, который всегда содержится в бумаге, под влиянием воды распустился и прикрепил карандашные штрихи к бумаге.

Но, несмотря на усиленную работу акварелью, вещь с живописной, колоритной задачей все-таки я сделать не могла. Вырабатывая технику, я безжалостно уничтожала многое, не показывая никому, потому что получались вещи заработанные, несвежие. Билась без конца, но это было ничего: я любила преодолевать трудности.

Надо сказать, что бумага имеет свойство от воды набухать, расширяться и фалдить, конечно, на нее в таком состоянии накладывать краски нельзя, так как они будут стекаться в складки ее. Из этого следует — бумага должна быть натянута. Есть несколько способов для этого. Расскажу о тех, к которым прибегала я.
Всю бумагу со сделанным уже рисунком я сильно намачивала губкой, полной воды, и ждала, когда бумага через несколько минут начнет разбухать и фалдить. Тогда, не теряя ни минуты, надо часто по краям прикалывать кнопками мокрую бумагу к тому картону или доске, на которые она должна натягиваться. Недостаток этого приема заключается в том, что бумага, высыхая и сжимаясь, почти около каждой кнопки немного рвется. Но этого можно не бояться, если взять для картины бумагу несколько большего размера, чем требуется.

Другой способ следующий: смочить всю бумагу с рисунком так, чтобы края бумаги были менее смочены, чем середина ее. Не мешает края осторожно растянуть руками и тут же, отвернув, намазать их клеем и приклеить к доске или картону. Или еще иначе — вместо того чтобы приклеивать края, взять узкую полоску бумаги, намазанную клеем, и приклеить ее так, чтобы она ложилась на акварельную бумагу и одновременно на доску или на картон.

Оконченную акварель я вплотную наклеивала на бристоль или картон. Это делала для того, чтобы уберечь акварели от всяких случайностей, сгибов, разрывов, пятен от пальцев. Операция эта была довольно сложной. Сначала на левой стороне бристоля наклеивала вплотную такого же размера лист бумаги, как акварель. Потом всю акварель смазывала жидким клеем, и осторожно накладывала на ДРУГУЮ сторону бристоля, стараясь, чтобы она легла без малейших складок. После этого, покрыв ее чистым листом бумаги, прокатывала валиком, стараясь водить его от центра к краю акварели, чтобы выдавить из-под акварели оставшиеся пузырьки воздуха. Дав акварели чуть просохнуть, клала ее под ровный пресс и держала до полного высыхания. Такая акварель никогда не коробится, так как противодействием служила бумага, находящаяся с левой стороны бристоли.

Для этих наклеиваний я употребляла всегда осетровый клей, который покупала тонкими пластинами и готовила сама: сначала настригала его мелкими кусочками, покрывала небольшим количеством воды, давала ему намокнуть некоторое время. Когда он разбухал, подбавляла воды и грела это все на огне, помешивая щепочкой, стараясь, чтобы в нем исчезли все осадки, и не давая ему закипеть.

За все годы моей работы я не заметила, чтобы этот клей дал какие-нибудь неприятности в виде пятен, пожелтения бумаги, особенно в светлых ее местах. Мне как-то всегда хотелось защитить мое детище от случайностей жизни, и потому я стремилась наклеивать акварели.

Самое для них лучшее положение — это находиться в папках, но я говорю о тех акварелях, которые покидают своего создателя и попадают в жизненный водоворот.

Для акварелей наиболее опасный враг — солнечный свет. Краски, освещенные ультрафиолетовыми лучами, постепенно бледнеют и, наконец, совсем выцветают. Даже простой свет, без солнца, и тот действует вредно на нее.

Также акварель, освещенная электрическим светом, страдает от него, особенно если она недалеко находится от источника света. Из этого следует, что, когда наступает весна и лето с яркими солнечными лучами, необходимо акварели прикрывать темными занавесками или совсем снимать со стен.
Еще очень вредна для акварелей пыль, которая носится в воздухе, особенно тогда, когда щели между рамой и картоном сзади акварели не заклеены полосками бумаги. Это только отчасти спасает ее от пыли, так как остается еще возможность воздуху проникать между стеклом и акварелью. Конечно, самым лучшим средством было бы приклеивать стекло узкой полоской бумаги, но эта мера имеет неудобства: например, при
передвижении акварели по выставкам, когда стекло упаковывается отдельно от нее.
Из книги:
А. П. Остроумова-Лебедева. Автобиографические записки. М., 1974, т. 1-2. [700x559]
Все работы представленные здесь выполнены С Андрияки.