Дзен нельзя описать, там нечего практиковать, кроме естественности, и нечего доказывать, поскольку естественность доказать нельзя. Там нет доктрин, а если они все же возникают, то носят личный характер и к дзену никакого отношения не имеют, также, впрочем, как и медитация, поскольку дзен естественен, а целенаправленная сосредоточенная медитация не является естественным состоянием ума. Дзен не учит ничему конкретно, но имеет целью (как и многие другие учения) открытие ока духа и обретение свободы от всего неестественного. Что стоит за этими понятиями, дзен также дает весьма смутное представление, так как самому дзену они не ясны и непосредственно ухватить их суть он не может. На вопрос как обрести эту желаемую неразделенность, неразобщенность, безыскусственность и полную самозабвенность посреди предельной искусственности человеческих творений и человеческого общения, дзен замирает в растерянности.

О том же, в стихах...

Мое имя - Стершийся Иероглиф
Мои одежды залатаны ветром.
Что несу я в зажатых ладонях -
меня не спросят и я не отвечу

И как перед битвой,
Решительной битвой,
Стою у каждого перекрестка.
На море асфальта я вижу свой берег,
Свою голубую россыпь.
На все вопросы
Рассмеюсь я тихо,
На все вопросы
Не будет ответа,
Ведь имя мое - Иероглиф,
Мои одежды залатаны ветром.
На все вопросы
Рассмеюсь я тихо,
На все вопросы
Не будет ответа,
Ведь имя мое - Иероглиф,
Мои одежды залатаны ветром.
(Пикник)