Большее, что я любила в лете, это было то, что я могла беспрепяственно пользоваться сразу двумя комнатами в моем доме. Все обитатели тогда обычно уезжали по дачам и прочим делам вплоть до вечера, и я ощущала особую свободу, подчиняя себе все доступное пространство. В такие моменты мне казалось, что нет большего счастья, чем жить одному. Быть хозяином своего дня, своей жилплощади.

Когда-то мать сказала мне:
"однажды ты поймешь, что в одиночестве нет ничего хорошего"

"возможно", - ответила ей тогда я, с наслаждением закрывая за ней дверь и исправно веруя с свой давний постулат, что между одиночеством и личным жильем нет совершенно ничего общего.