Все отчетливей раздается время. Оно ритмично пульсирует, и по коже проходит холодок. Ночная пора приятна своей непритязательностью. Томность позднего октября, в которую так легко влюбиться, поражает. Тонкие пальцы ветвей, продрогшие до нутра. Их хочется целовать. Время мира, в которое можно объясняться одними жестами. Мне приятно, когда холодеют руки и кажется, что еще несколько шагов, и тебя продует. Ощущение собственной заброшенности наполняет нутро тягостной истомой. Я могу обходиться без. И многое становится на места. Начав жалеть себя, превращаешься в ничтожество. Аскетизм, как ни странно, наполняет, он будоражит и открывает перед тобой, иной раз, прекрасные двери. Но это не значит, что за такую услугу придется расплатиться чувствами. Напротив, они становятся только сильнее. И меня это радует. Особенно чувство любви. Я буду его поощрять. Для начала придется обрубить на корню все надежды-паразиты, дав себе понять, что без них, по правде, гораздо лучше. А потом вылить себе на голову ведро ледяной решимости. Чтобы она научила добиваться того, чего хочешь. Есть вещи, которая эта решимость не перейдет. Но, поверьте, то, что я просто дойду до них - уже будет победой. Отныне я буду делать то, что считаю нужным. И никакой я мне в этом не помешает. Для определения моего отношения к нему идеально подойдет слово «брезгливость». Но он упорен и не слаб. Однако, сдаваться не в моих интересах. Я люблю холод. Двигаясь по направлению к ней, я рискую обморозить руки и пальцы на ногах. И, разумеется, не только их. Скорее всего, у меня не получится добраться. Все мое тепло будет отдано январю мира, в котором она есть. Скорее всего, я рухну где-нибудь на полпути. А, может, даже на четверти. Но знаете что? Меня это не смущает. Я буду рад принять такую участь. Дорога любви одновременно ведет меня по миллиарду иных дорог. Этого нельзя не ценить. Потому, что на этих дорогах я встречу то, что мне нужно. И, возможно, по каким-то из них я пройду до конца.