Автор: Fredina
Название: Интервью с Пожирателем
Источник: http://www.hogwartsnet.ru/
Пейринг: Фред Уизли/ Джордж Уизли
Рейтинг: NC-17
Жанр: ангст, слэш
Размер: макси
Предупреждение: твинцест
Посвящается моему ангелу. Угнетенная душа под песню Би-2 «Ангелы».

Это существование он никогда не называл жизнью...


Глава 1
-Не говорите мне, что человек – независимое существо. Ни за что не поверю. Даже если взять, для начала, самое банальное. Человек зависим от воды. Без нее он проживет несколько дней – а дальше смерть. Отберите у человека огонь – и он умрет вскоре от голода. Про воздух вообще не стоит говорить – сильнейшие из людишек умрут без воздуха минут через пять…
-А что же насчет Вас?..
-Хм… я зависим только от своего брата. «Я не смогу без него жить» - это с детства было у меня в голове. И я оказался прав.
-Как же?.. Ваш брат…
-Знаю.
-Но вы же…
-Да, я здесь, вы со мной говорите и видите меня. Но я просто существую. Я никогда не называл это жизнью.
-Расскажите, как это произошло.
Молчание. Молодой человек секунды две спустя после начала этой вязкой тишины только поудобнее сел на стуле, положив ладони на поверхность стола. В комнате было непомерно темно, и я понятия не имела, как же смогу в такой тьме записать то, что он говорил. Благо, что сквибам не так стыдно пользоваться магловской техникой, поэтому я смело включила диктофон. От глухого щелчка мой собеседник встрепенулся и поднял на меня взгляд.
-А почему же не магией? – в его голосе слышалась только горькая усмешка. Обычный вопрос, к которому я уже привыкла. Хотя и очень обидно его слышать.
-Пожалуй, будет уместным поправить вас, мистер Уизли, что тут вопросы задаю я…
Парень напрягся и уже без былого сожаления поглядел мне в глаза. Боже, какие у него глаза. Кажется, что в них, если хорошо приглядеться, можно рассмотреть изнанку его души, все его мысли и чувства, понять, кто он есть и поблагодарить Господа Бога за такого человека. Ведь я его знала. Но он меня не помнит. И это не важно. Не знаю, от чего меня так покоробило – толи от горящей жалости в его глазах, толи оттого, что когда-то он называл меня по имени.
-Пожалуйста, - он снова откинулся на спинку стула, скрывшись в тени. Скудный свет оконца робко падал ему на ладони, отражаясь от глади золотого кольца. Оно навело меня на мысль, с которой я, как и раньше, при нем не могла собраться.
-Вы женаты?.. У меня не было таких сведений.
-Нет. Не женат. Зачем мне жена, когда у меня был брат?.. Это его кольцо. Он подарил его мне.
-А Вы ему?
-Да, только он снял его сразу, как я стал Пожирателем.
-А зачем Вы стали Пожирателем?.. Ведь вы состояли в Ордене Феникса… Вас обоих приняли туда, даже не обратив внимания на то, что Вы так и не закончили школу.
Парень удивленно хмыкнул, но не пошевелился. На протяжении всего этого диалога он сидел, словно статуя, но и теперь не шевельнулся.
-Не буду спрашивать, откуда у вас такие сведения, ведь мы были засекреченными агентами, - ровно сказал он. –Мне более чем неинтересно откуда они у вас. Я потерял всякий интерес к окружающему с его последним вскриком. В самом начале я даже и не думал, к чему это все приведет. Такой уж закон жизни… Только мы всегда противились прихотям судьбы. Мы с самого детства терпеть не могли бедность – мы ее побороли. Только начало нашего благополучия стало и началом нашей гибели. Но это если совсем абстрактно… Ведь все началось лишь в день гибели Гарри Поттера. Надо ли говорить, что для нас он был младшим братом, да и он всегда любил нашу семью… Он оказался человеком, давшим нам свободно вздохнуть. Человеком, давшим нам простор действия. Бедность связала нам руки, а он снял путы. Да, вообще Гарри был настоящим человеком. В отличие от меня.
Я замерла, боюсь отвлечь его внимания на себя, ведь все, что он говорит – есть смысл моего здесь присутствия. Ужасное место – Азкабан. Ужасное. Внутри борьба жажды слушать и слушать его после стольких лет, и жгучего желания поскорее покинуть эти черные и гнетущие стены. Не знаю, чего хочу больше. Я только молчу.


-Фред... Сколько мы уже здесь?..
-Понятия не имею, Джо…
-Хм... я настолько привык к темноте, что начал тебя видеть.
Раздался короткий смешок.
-Нет, честно…
-Это у тебя воображение разыгралось.
-Вот тебе только бурчать, как ста…
-Тихо!..
Где-то вдалеке послышались шаги, глухие и уверенные они томными раскатами долетали до ушей сидящих в темном и низком карцере двух молодых людей. Так же неожиданно, как и появились, шаги исчезли, оставив за собой только настороженную пустоту. Впрочем, ее тут же не стало.
Скрежет резко распахнутой тяжелой двери в комнату без окон был куда ужаснее самой темноты, холода и влажного пола, по которому с завидной частотой из одного угла в другой бегали крысы. Из коридора в комнату лениво брызнул свет – совершенно тусклый и невзрачный, но парням он показался тысячью солнц.
-Ага… А вот и следующие в очереди за смертью, - раздался какой-то наигранно веселый и оттого жуткий и отвратительный голос с порога. Молодые люди отчаянно жмурились и отворачивались, чтобы не видеть ни света, ни эту черную низкую фигуру на пороге карцера, которая появилась в жидком ручейке света сразу же, как отворилась дверь.
Полминуты спустя Фредерик Уизли обнаружил себя идущим по низкому и такому же влажному, как и карцер, тускло освещенному коридору. Чья-то сильная и большая ладонь крепко держала его за запястья, которые к тому же были крепко закованы сзади в антиаппарационные кандалы, а другая упиралась ему в спину, заставляя наклоняться все ниже и ниже. Парень еле волочил ноги, задыхаясь от режущей боли в груди, которая все еще ныла после нескольких заклинаний, попавших в него в пылу недавней битвы. Но он думал только об одном человеке, которого также грубо и бесцеремонно вели чуть впереди.
-Вот они.
В утомленном тремя сутками без сна мозгу Фреда мелькнула одна лишь мысль о том, что в этом вонючем замке нет ни одного сухого и нормально освещенного помещения. В комнате, куда парней привели, было людно, но удивительно тихо. Здесь было человек тридцать, все они, облаченные в черные плащи и белые маски Пожирателей, стояли вдоль стен по периметру всей комнаты, рядами – один за другим, тихо и мрачно, будто возле мертвого. Фреда и Джорджа усадили на два ветхих стула со спинками напротив друг друга под тусклый шар магического света, который был здесь единственным источником света.
Фред бегло и беспокойно оглядел близнеца. Вид у него был, мягко говоря, потрепанный – длинные рыжие волосы спутаны, кожа невероятно бледна и болезненна на вид, будто он в темноте провел не полтора суток, а целую вечность, он тяжело дышал, чуть распахнув сухие и подрагивающие губы, в уголке которых застыла короткая дорожка крови. Он уже не щурился, но его глаза были прикрыты. Парень корчился при каждом вдохе и выдохе, изорванный на груди свитер местами был в крови, но эта Фреда не беспокоило – это была не его, Джорджа, кровь. И это знали все, кто был здесь.
-Приятно видеть вас вновь, молодые люди, - раздался тяжелый, чуть рокочущий голос.
Джордж хотел было что-то дерзкое сказать в ответ, но, вдохнув, только поморщился.
-Отпустите его, - твердо сказал Фред, чуть дернув рукой.
Над его ухом чуть ли не с материнской нежностью зацокала женщина, положив ему руку на плечо.
-На твоем месте я бы не дергалась, - сказала она со слышимой в голосе усмешкой. Фред судорожно пытался понять, кто теперь острыми коготками впивался ему в плечо, только никак не мог вспомнить имя Пожирательницы. Да и вряд ли оно ему бы помогло. Съязвить в ответ ему не дал все тот же человек, который фальшиво выразил свою радость от их присутствия.
-Что ж, вы показали себя с удивительной стороны в нашей последней схватке. Только, надеюсь, вы уже поняли, что вы ее проиграли.
Фред недобро усмехнулся.
-Ну-ну… Сколько вас там было?.. Десять, пятнадцать?.. против нас с Джорджем, - сказал он, кривя губы.
Человек немного помолчал, потирая запястье под широким рукавом черной мантии, а потом ядовито добавил:
-Ну да, молодое поколение куда лучше старого, ведь чтобы убить ваших дядей – Гидеона и Фабиана - нас понадобилось всего лишь пятеро. Можете собой гордиться. Тем более, вы все еще живы.
Фред нетерпеливо дернулся, поджав губы, а в ответ женщина еще крепче впилась когтями ему в плечо, добавляя к всеобщей боли, которая пронзала каждую клеточку тела Фреда, еще порцию.
-Отпустите его, - глухо повторил Фред, не желая дальше продолжать этот цирк.
Стоящий рядом с говорившим Пожиратель что-то коротко шепнул ему. Тот кивнул и вновь заговорил.
-Это вполне осуществимо, - холодно сказал он.
Фредерик даже несколько удивился и, моргнув, поглядел на закованного близнеца. В этот момент Джордж с трудом распахнул глаза и посмотрел на брата.
«Фредди, делай, что хочешь… Но не иди у них на поводу…», - читалось в его взгляде.
«Джо, я не могу допустить того, чтобы ты умер! Все, что угодно, но не это!», - отвечал Фред, беспокойно поджав губы.
«Я не приму этой жизни, что они подарят мне, если ты примешь их условия… не смогу».
«Ты должен жить!»…
«Нет».
Фред зажмурился и опустил голову, отчаянно закусывая губу. Он не должен был его потерять, ни в коем случае.
-Мы в курсе того, что вы обладаете очень важной информацией, - сказал Пожиратель, сбитый с толку этими долгими, полными ему неизвестным смыслом взглядами близнецов, предназначенных только друг другу. Джордж удивленно поднял глаза, пытаясь обернуться на стоящего за ним человека. Но его грубо толкнули в плечо.
-Ничем мы не обладаем, - прошипел он сквозь зубы, морщась от боли. Сидя в карцере, Джордж заметил, что боль кое-где утихла, а вот теперь, когда тело потревожили, боль вернулась, острыми вспышками пронзая каждый сантиметр. Фред недовольно поморщился, прежде чем поднять голову.
-А я вот так не думаю, - живо откликнулся Пожиратель.
-Даже спрашивать не буду, откуда вы знаете, - криво усмехнувшись, сказал Джордж, поняв, что дальше увертываться не имеет смысла. Фред с удивлением поглядел на Джорджа, ведь то, что он слышал, не имело для него какого-то смысла... Он был удивлен своей неосведомленности…


-Джордж знал что-то, что не знали Вы?..
-Да. Ему доверили кое-что. Под особым заклинанием, хорошо известным как Мракоборцам, так и Пожирателям - Заклинание Хранителя Тайны. Некоторым членам Ордена в то время доверяли Тайны, но никто из Орденцев не имел понятия, кому дали Тайну и какую… Многие, думаю, были уверены в том, что они – единственные, у кого была Тайна Ордена.
-То есть, они все были разные?.. И сколько же человек были Хранителями?..
-Понятия не имею, но в тот день я узнал, что Джордж – один из них. Один из тех, кого выбрали на пушечное мясо. Думали, что если его поймают, он точно никогда не расстанется с Тайной – такой уж у него характер. Его уже в Ордене выбрали для смерти. Если бы я знал... Я бы ни за что не позволил ее принять… Остальное мне было не интересно и я не знал, и, соответственно, вам рассказать не могу.
-Почему не сделали Хранителем Вас?..
Фред некоторое время сидел молча, а потом, чуть дернувшись, ответил:
-Может, они не видели во мне того, что видели в Джордже. Он – смелый, безудержный, ловкий, у него горячее сердце и холодная голова… Думаю, это было главным, что сыграло последнюю и решающую роль при выборе его, а не меня, Хранителем… Они видели меня наоборот – с холодным сердцем и горячей, полной жажды собственной выгоды головой. Может, это и моя вина…


-Надеюсь, вы все поняли, мистер Уизли.
Фред, не замечая ничего вокруг, отрешенно глядел в земляной пол, медленно отходя от первого шока. Бархатное молчание, которое пропахло довольством окружавших близнецов Пожирателей, нарушил истошный крик Джорджа.
-НЕТ! Фред, нет!.. Не делай этого!..
Женщина, что все это время старательно впивалась в плечо Фреду ногтями, быстро пересекла помещение и с ощутимой ненавистью влепила Джорджу звонкую пощечину.
-А ну, заткнись!.. – взвизгнула она, замахиваясь для очередного удара.
-Не тронь!.. – не узнав своего голоса, выкрикнул Фред, вскинув голову, с силой ударив кандалами по спинке стула.
Один из Пожирателей поспешил остановить разгоряченную сообщницу, властно схватив ее за запястье. С секунду она, кривя губы, глядела на него, а потом, властно высвободив руку, повернулась к Фреду. На ней не было маски, только капюшон, но этого было достаточно, чтобы Фред ее узнал. Это была Алекто, брата которой, Амикуса, они убили полгода назад. Но у парня не было никакого желания самодовольно ухмыляться, глядя в ее бешенные глаза, он, тяжело дыша, глядел только на близнеца. Джордж болезненно корчился, выплевывая на пол темную кровь.
-Вам повторить наши условия?.. – приторно-участливо проговорил Пожиратель, подозвав Алекто к себе.
Фред отрешенно покачал головой. Жгучие слезы отчаяния обжигали лицо, затекая в рот и за шиворот свитера, горло разрывали крики и рыдания, которым не место было внутри и которые только угнетали его и так вымотанное существо. Но Фред уже принял решение. Только от этого не становилось легче.
-Мы отпускаем вашего брата-близнеца, Джорджа Уизли, не трогая его, даже если учесть, что он – Хранитель очень важной для нас Тайны. А Вы, в свою очередь, пополняете наши ряды, - Пожиратель довольно ухмыльнулся, проведя рукой в сторону, как бы уточняя, что именно вот эти ряды. Ряды Пожирателей смерти. – Подумайте, это очень выгодное предложение. Ваш близнец остается не только жив, но и Тайна, доверенная ему, остается при нем в целости и сохранности. В противном случае, мы убьем именно его, Фредерик. Не вас. На ваших же глазах. И отпустим, - гадкая улыбка замерла на его тонких, подрагивающих от торжества губах.
«НЕТ! Фред, нет! Я сам расскажу, я выдам им эту несчастную Тайну! Только не смей!», - отчаянно говорил ему Джордж взглядом.
«Не надо!.. Нас обоих убьют, и Ордену не сладко придется!.. Помнишь – служить на благо Ордену?..»
Джордж опустил голову и заплакал, совершенно беззвучно, обреченно и отчаянно.
«Я только не хочу, чтобы ты умирал…» - подумал Фред, закрыв глаза.
-Я согласен.
Среди Пожирателей прошелся неуловимый и довольный шепот.
-С вами приятно работать.
Щелчок и руки Фреда свободны, даже как-то необычайно было чувствовать на запястьях эту тошнотворную легкость. Сейчас это не меняло ровным счетом ничего – у Фреда не было палочки, только режущая боль и ощущение обреченности. Он в последний раз заглянул близнецу в глаза, наполненные отрешенным удивлением и осуждением.
-Фред!.. Нет!.. Пусть они меня убьют! Пусть убьют! Нет! НЕЕЕТ!..
Но на Джорджа уже никто внимания не обращал. Фред в который раз почувствовал на своих плечах сильные руки, видимо они еще не совсем сами смирились с мыслью, что теперь их на одного человека больше. К парню подошло два человека, и один из них властно вытянул вперед его руку. Секунду спустя, голову Фреда прожгла очередная вспышка боли, жгучей, ни с чем не сравнимой и, еще более болезненный для него крик его брата.
Слезы засохли и рвали при каждой гримасе кожу щек. Фред, подняв голову, лишь мгновение видел своего близнеца. Всего мгновение перед тем, как его аппарировали, но Фредерик успел навсегда запомнить это залитое слезами болезненное лицо своего близнеца, с таким осуждением глядящего на него… Он остался среди них один, один с Черной Меткой на руке…


Глава вторая.

-Значит… так вы получили Черную Метку?..
Фредерик помедлил пару секунд, а потом коротко кивнул.
-Да.
-Разрешите на нее взглянуть?.. – мой голос чуть дрогнул, и это почти выдало меня с головой. Еще пару мгновений он медлит, казалось, будто он продумывает каждый свой шаг, боясь оступиться, боясь подвоха. Секрет этого я узнаю чуть позже.
Фред медленно, не глядя на руку, заворачивает рукав и протягивает мне ее. Вот оно. Я содрогаюсь всем своим существом, ибо картина, открывающаяся передо мной, шокирует. Я не ожидала.
Сильная рука с обычными общечеловеческими чертами и изгибами, ничего вроде бы особенного, но на бледноватой коже уродливая татуировка; черным пятном она, казалось, светилась на его теле. Но совсем не это меня занимает – Черных Меток я видела за свою недлинную жизнь множество, а такую вижу впервые. Множество шрамов, коротких и длинных, старых и совсем еще свежих косыми линиями пересекают по всему рисунку Черную Метку, и кажется, будто она нарисована на изодранных клочьях бумаги, нелепо собранных вместе. Уверена, Фредерик жестоко пытался ее напросто вырезать с руки…
Еле заставив себя оторвать взгляд от его запястья, я поднимаю глаза и ловлю на себе его внимательный, долгий взгляд. Он изучает меня, прощупывает мою душу своими лучистыми и добрыми глазами. И мне, как всегда, неловко под этими двумя колодцами хитрости и дружелюбного коварства.
-Мы с вами знакомы? – тихо спросил он. – Вы, кстати, даже не представились... Забавно – я понятия не имею перед кем тут выкладываю свою почерневшую душонку, - с легким смешком говорит он, поправляя рукав.
Я стыдливо опускаю глаза, будто это я на допросе, но тут же спохватываюсь. Ведь он, как всегда, пытается перенять центр тяжести на себя. Быть в центре внимания, главнокомандующим на поле боя, именующемся жизнь… Я помню его таким, и он несмотря ни на что таким же и остался.


-Хей, Чарли!.. Чарли! Я с кем разговариваю?.. – мать недовольно упирает руки в бока и требовательно хмурится. Взгляд девчонки лет двенадцати, сидящей за обеденным столом перед ней, устремлен только за окно и более ничего ей не было важно в тот момент.
-Мам, можно я пойду на улицу?.. – быстро сказала девочка, не отрывая взгляда от того, что жадно наблюдала последние пять минут.
Женщина спешно вытерла руки об фартук.
-А кто будет папе помогать в магазине, а? – грозно поинтересовалась она у девочки.
-Я быстро, - сказала она и тут же исчезла на лестнице, ведущей на второй этаж и ниже – в папин магазин магических спортивных атрибутов.
-Это хорошо не кончится, - на распев прошептала ее мать, глядя в окно.
Девочка вышла на улицу и остановилась посреди дороги, замерев и только изредка похлопывая длинными детскими ресницами.
Два молодых человека, смеясь и переговариваясь, таскали с улицы в помещение, не так недавно сдававшееся в аренду, разномастные коробки. Чарлотта сделала еще шаг и опять замерла. Но этого хватило, чтобы ее заметили.
-О, Фред, смотри… - один из молодых людей ткнул другого в бок, когда тот вышел за очередной коробкой из магазинчика.
Чарли, ни секунды не сомневаясь, смело подошла к ним. Остановившись, девочка восхищенно улыбнулась. Сначала она думала, что ей померещилось – невозможно было, чтобы эти двое юношей были так похожи, но, подойдя ближе, увидела, что они действительно как две капли воды.
-Привет, - весело сказала она, спрятав руки за спину и переминаясь с носочков на пятки.
Близнецы переглянулись с одинаковыми улыбками на одинаковых губах, и один из них присел, чтобы быть на уровне глаз девчонки.
-Привет, - дружелюбно сказал он. – Я Джордж. А ты кто?
-Меня зовут Чарлотта, Чарлотта Пинкстоун. Я живу в доме напротив, - сказала она, пожимая крепко ладонь Джорджу, хотя тот и не давал ей ее. – А ты кто? – склонив голову, требовательно поинтересовалась она, повернувшись ко второму молодому человеку. Тот удивленно вскинул брови, пораженный полным отсутствием застенчивости у их новой знакомой.
-Я Фред... А ты случайно не родственница Чарлотте Пинкстоун, которая первая перелетела на метле Атлантику?.. – прищурившись, спросил он.
-Да, - с готовностью и некоторой гордыней кивнула Чарли. – Она моя тетя. Меня назвали в честь неё.
Близнецы с одобрением переглянулись.
-А почему ты не в школе? – спросил Джордж. Он говорил с интересом, пусть несколько наигранным – так обычно говорят взрослые с хозяйским ребенком, придя в гости, но Чарли поглядела на него своими большими глазами и мимолетно улыбнулась, прекратив свое бестолковое перекатывание.
-Я не учусь в школе, - сказала она, заставив близнецов переглянуться еще раз. –Я не учусь в школе для магов, - негромко добавила она, все своим видом показывая, что, как бы не была плоха жизнь сквиба в мире магов, ей ничуть этого не жаль. Разве она, не имея магических сил, перестала быть человеком?..
Близнецы спешно улыбнулись своими идентичными, немного извиняющимися за неловкий вопрос улыбками, и засуетились.
-А вы теперь тут живете?.. - живо откликнулась она, заметив, что Джордж уже собирается подняться, тем самым заканчивая разговор.
-Нет… - начал он, но его перебил Фред.
-Да, - быстро сказал он. –Мы тут открываем магазин… И будем жить наверху.
-Ух ты! – радостно воскликнула девочка, хлопнув в ладоши. – Вы совсем, как я. У нас тоже магазин внизу, а мы с мамой и папой живем наверху. Многие думают, что это неудобно... А на самом деле все не так… Люди думают, что знают что-то лучше, а ведь они даже не попробовали, - быстро сказала она, улыбаясь.
Фред коротко рассмеялся.
-Все это здорово... Мы теперь даже с Джорджем можем гордиться, что у нас такая замечательная соседка, - подмигнул ей Фред. – А сейчас нам надо работать... К завтрашнему дню мы собираемся открыть наш магазин.
-А что это за магазин?.. – восторженно вздохнув, спросила Чарли.
-Увидишь… Пусть это будет маленький сюрприз! А теперь, нам, и правда, надо работать… - с извиняющейся улыбкой сказал Джордж, поднявшись и взяв очередную коробку.
Девчонка кивнула, взмахнув своими короткими прямыми волосами.

Девчонка поерзала на стуле, отгоняя старое воспоминание, как ножом резавшее сердце. Она, то есть (к чему темнить?) я, приходила к ним чуть ли не каждый день. Но лишь два-три раза в месяц пересекалась с ними лично – слишком уж много хлопот было у них помимо соседской девчонки, ходившей глазеть на их товары. Сначала предлог лишний раз сходить к ним в магазин были именно Удлинители Ушей и Лихорадочные Леденцы. А потом, чуть позже, стало ясно ради чего, а точнее кого, она посещала этот магазин. Фред и Джордж Уизли стали ее друзьями по умолчанию, по одностороннему согласию; сами того не зная, попали в список друзей худощавой и черноволосой девчонки-сквиба из магазина напротив. Впрочем, нужно ли говорить, что в этом самом списке кроме них не было ни одного человека?.. Но, как бы это не казалось удивительным, я их не любила как парней… А впрочем, ну их к дьяволу, я сама понятия не имею.
Только почему-то до боли обидно осознавать, что он, сидя передо мной, понятия не имеет, с кем разговаривает. Притворяется или на самом деле не знает – смысла не имеет, мне будет одинаково больно. Пусть я и не видела его уже около пяти лет… Мой список друзей так и не пополнился новыми членами… Но я знала кое-что о них больше, чем они думали… Больше, чем кто-то другой…


-Чарли, ты куда?.. Я же велела тебе остаться дома сегодня!..
-Мама, ты не понимаешь!.. Сегодня же первое апреля!.. Я обещала придти, - нагло врет девушка лет шестнадцати, спешно причесывающаяся возле зеркала.
-Ну и куда ты собралась идти в такую темень?.. Уже поздно, завтра подаришь свой подарок!..
-Ой, Ма, хватит тебе уже опекать меня, я не маленькая!.. Это же всего лишь соседний магазин – я только поздравлю их и все.
-Сдались им твои подарки, - совсем недобро обрывает ее мать. Девушка зло в ответ смотрит на нее, на секунду забыв о расческе в прямых волосах, и гневно пожимает губы.
-Они знают, что я приду. Они ждут меня, - сказала она, ткнув длинным пальцем в сторону и, вспомнив про расческу, суетливо выпутывает ее из длинных прядей.
-Но у тебя же нет магии, если что случится, родная… - мягко говорит женщина, тронув ее за плечо.
-Спасибо, но у меня все прекрасно с памятью! – зло рявкает она, бросив расческу куда-то мимо стола. Девушка схватила подарок с кровати и, обогнув мать, вылетела из комнаты. Матери остается только тяжело вздохнуть и смотреть через окно, как ее дочь, накинув куртку на плечи, спешно пересекает улицу и, распахнув дверь одного из самых популярных магазинов Англии, исчезает из виду.
-Это хорошо не кончится, - в который раз шепчет она, беспокойно потирая руки.
Совсем беззвучно открывается дверь, что оказалось для юной Чарлотты удивительным – обычно о приходе в этот магазин кого бы то ни было возвещал маленький, но звонкий дверной колокольчик. Теперь он весит сбоку, отстраненный от двери, молчаливый и недвижимый, будто совершенно разочаровавшийся в этой жизни маленький человечек.
Девушка безразлично пожимает плечом и проходит по безлюдному главному залу.
Остановившись у прилавка, девушка беспокойно оглядывается. «Неужели, они меня так и не заметят? Вот беспечные ангелы, кто-нибудь к ним придет, ворюга какой-нибудь, в отличие от меня, и что-нибудь не то сделает... А они и не услышат», - наивно думает она, оглядывая полки с Приворотными Зельями. Внимание ее привлекает какой-то приглушенный смех, доносящийся из-за двери за прилавком. Он кажется таким громким по сравнению с еле слышимым и оттого нереальным жужжанием, шипением, шуршанием и позвякиванием товаров на прилавках, что разбавляют пыльную тишину в магазинчике. Не долго думая, с детства отличавшаяся завидным любопытством девушка смело, но совершенно бесшумно подходит к двери за прилавком, отворяет ее и входит внутрь. К ее великому разочарованию она опять никого не видит перед собой, хотя повторившийся смех явно раздался где-то совсем близко. Две длинные полки книг без задних стенок ведут от двери вглубь комнаты, образуя собой коридор. Сквозь частые переплеты пыльных томов, Чарли краем глаза замечает какое-то движение и, юркнув к полке, замирает, огромными глазищами вглядываясь в полумрак подсобного помещения.
Две рыжие шевелюры отчетливо угадываются в темноте. Две одинаковые худощавые фигуры на старой поскрипывающей кровати, наспех забросанной старыми простынями.
Девушка вся обращается в слух и зрение, затаивает дыхание и гонит прочь все мысли…
-Пятнадцать… шестнадцать… семнадцать…
Джордж ловко убрал ниспадающие на лицо близнеца собственные волосы и, мимолетно улыбнувшись, продолжает отсчитывать поцелуи, которыми покрывает лицо и шею брата. Руки его властно бродят по телу, трепетно отсчитывая каждый сантиметр бледноватой кожи. На губах Фреда играет улыбка, отражаясь в довольных зрачках близнеца.
-Двадцать один… двадцать два… и двадцать три…
Он целует близнеца в полу распахнутые губы, оставляя на них долгий, сладкий и какой-то жадно-собственнический поцелуй. Идентичные его рукам руки спешно обхватывают его за шею и прижимают к себе, будто стараясь сделать их обоих еще ближе, хотя казалось, что ближе некуда, им осталось только полностью раствориться в друг друге, потеряться в обыденности среди своей нестандартной, запретной любви. Любви, о которой знали только они.
-Теперь моя очередь, - слетает с губ Фреда. Голос его подрагивает от нетерпения. Манящая, обволакивающая улыбка близнеца заставляет сжиматься в комочек и ощутить щемящее, такое приятное, но такое жестокое ощущение внизу живота, жестокое, потому что если оно пройдет, то оставит режущую пустоту и, словно наркотик, подсадит на «еще».
Мягкий толчок, и Джордж послушно ложится перед братом, не сдерживая своей бесподобной улыбки.
-Раз…
Идентичные губы сливаются, и будет глупым искать, где чьи…
-Два…
Младший близнец довольно вздрагивает, ощущая влажные и горячие поцелуи у ключиц. Тонкие пальцы ласкают его по бокам, порхая от точки к точке, не щекоча, но волнуя и захватывая дух, эти мимолетные движения заставляют Джорджа прикрывать глаза от удовольствия и покусывать губы.
-Три… четыре… пять…
До двадцати Фред старательно изучает тело близнеца, целуя его, будто впервые, наслаждаясь и утопая в нежности его кожи и пряности его запаха.
-Двадцать один… двадцать два…
Гулкий стук сердца и неровное, шумное дыхание чудом не выдают Чарли, обомлевшую от запретной, но такой сладкой и прекрасной картины, которая ей давала боль. Нескончаемую и бесконечную боль где-то в области черной дыры, на месте которой когда-то было ее сердечко. Она смотрит широко распахнутыми глазами, как два ее идеала любят друг друга, с нежностью и трепетность даря то наслаждение, за которое она могла бы продать свои магические силы. Если бы они у нее имелись. Она смотрит на них, понимая, что это – порождение величайшей любви, грязной, неправильной, братской!.. Совершенно неприемлемой… Но такой прекрасно-трепетной и ею понятой любви…
-Двадцать три…
Фредерик скидывает простынь с близнеца, обнажая его прекрасное тело до конца, и припадает губами к его члену. Тихий и счастливый стон застывает на губах Джорджа, и он жестоко сжимает длинными пальцами простынь, грациозно выгибаясь дугой…


Когда меня одолевают такие сильные, до жути болезненные воспоминания, я поджимаю губы и быстро-быстро моргаю. Не потому что мне так хочется – банальная защита организма от нежелательных слез, банальная защита меня самой от моей же слабости. Эта картина значит для меня больше, чем можно было бы представить. Кожа щек до сих пор неприятна на ощупь – шершава и груба от невообразимого количества слез, которые в тот вечер пробежали по ним, затекая в рот, и я до сих пор помню этот горький, жгучий вкус отчаяния и жалости. Так, как вечером первого апреля 2001 года, я не плакала больше никогда. Я не проронила ни одной слезинки за эти пять лет. Говорят, те, из-за кого ты плачешь, не достойны твоих слез, а те, кто достойны, никогда не заставят тебя плакать. Видимо, как и вся моя жизнь в мире магов – сплошное исключение из правил, - эта фраза так же исключение для меня.
Долгие тренировки и многочасовая психологическая подготовка к встрече с ним пошли прахом - у меня дрожат губы, и я вновь боюсь поднять на него взгляд.
-Фред, скажите, пожалуйста…
-Пожалуйста, - развязно перебивает меня он, с какой-то неприкрытой злобой ухмыляясь. Его ухмылка, его хамство, как ведро холодной воды, и я застываю с поджатыми губами, грозно, с толикой непонимания глядя на него. И я уже почти сомневаюсь, что он не изменился.
-Простите, - легкомысленно добавляет он, сделав неопределенный жест ладонью. –В Азкабане чертовски скучно, - говорит он по-дружески, будто беседует со старым приятелем в кафе. -Не с дементорами же мне развлекаться, - криво ухмыльнувшись, добавляет он, закинув ноги на стол и чуть назад откинувшись на стуле.
Да, этот человек с первого взгляда далеко не простой, хотя и со второго тоже. Непонятный, нестандартный и не слишком дружелюбный. Только если немного приглядеться, за круглосуточным балагуром и шутом можно было когда-то разглядеть Фреда Уизли - трепетного романтика, с нежностью и до смерти влюбленного в своего брата, думающий ни о чем другом, кроме как о нем и еще немного о своей мечте, которую они все же осуществили, начав, как сказал сам Фред, дорогу к своей гибели. Как бы не были сильны мои сомнения, я все еще уверена – он жив, жив в этом теле, пусть и сам считает себя погибшим вместе со своим близнецом. Он здесь, борется сам с собой, с отвращением к себе, со своим чувством вины и жгучей, невосполнимой потери. А может даже, что тот, с кем я разговариваю, он и есть, лишь только прикрывшись искусной маской, по изготовлению которой был мастер.
-Очень остроумно, я могла бы даже похлопать...
-А что ж вы тогда не хлопаете?.. – насмешливая нотка больше похожа на неподдельный интерес.
-Мистер Уизли, у меня нет желания долго прибывать здесь, поэтому я намерена как можно быстрее закончить свою работу, - холодно говорю я, и сама удивляюсь собственному равнодушию.
Он медленно кивает и на глазах меняется в лице. Задаюсь вопросом, видела ли я его когда-то серьезнее.
-Знаете, кто такие Пожиратели Смерти?.. Нет, сомневаюсь. Ни за что не поверю вам, если вы скажите: «Да». Потому что вы вряд ли знаете то, что знаю я.
-Расскажите мне.
-Все думают, что Пожиратели – это маниакальные хладнокровные ублюдки, террористы – иными, магловскими словами. Их страсть – кровь и предсмертные крики, а хобби – жутчайшие мучения и пытки других людей, как от заклинаний, так и от потерь, которые они множат. Да, они такие – в большинстве своем. Это сумасшедшие маньяки, не достойные ни уважения, ни внимания. Только они и являлись самыми страшными. Поэтому в любом случае, забывать о них не стоит. Такие делали самую грязную работу и без страха могли взглянуть в глаза самому Темному Лорду. А еще были загнанные в угол, насильно вовлеченные во тьму люди, которые в недалеком прошлом даже думали с отвращением о Темной Магии, не то чтобы об употреблении Темных Заклинаний против других. И таких было не так уж мало, как могло бы показаться на первый взгляд.
Какой-нибудь умник мог бы с дерзостью мальчишки заявить, что это все - лишь их слабость, что можно было бы бастовать, убежать, в крайнем случае – умереть… Но это только скажет в первую очередь о том, что этот человек понятия не имеет, что значило быть Пожирателем Смерти. Темный Лорд на то и был гениален, чтобы учесть все. Он не вербовал в свои ряды тех, кто никому не нужен. Тех, кому некого терять. И это он ставил им в условие: потеряешь всех, если не будешь работать на меня. А если сбежишь, предашь, убьешь себя – будет еще хуже. Одному парню поставили в условие сохранность жизни его жены и маленькой дочки – и он был одним из самых кровожадных убийц, был в элите Пожирателей, а где-то далеко его семья благополучно проклинала его за предательство. И он сам – он ненавидел себя за свои деяния, за каждый взмах своей палочки. Хоть и были все это во благо. Нельзя не признаться, в этом Темный Лорд поступил больше чем мудро. Настраивал одну половину волшебников против другой. Обманывал, ловко, умело, без тени сожаления, которой, думаю, никогда в нем не было, топтал отношения между людьми…
-Вы хотите сказать, что Джордж так и никогда не понял вас?.. Что он вас проклял?.. Не простил?..
Фред медленно убрал ноги со стола и, вернув стул в обычное положение, уперся в стол локтями, запустив в длинные рыжие волосы еле заметно подрагивающие пальцы.
-Думаю, да…


-А ну, вставай!.. Столько ты будешь здесь лежать?.. Ты думаешь, так ты приносишь пользу?.. Думаешь, от этого твоему близнецу станет легче?.. Тебя хочет видеть Темный Лорд, поднимайся!.. Живо! Кому говорю?..
Фернир без тени осторожности распахнул дверь темной комнаты, чуть не сорвав ее с петель и, тяжело ступая, вошел.
-Лучше не зли меня, гаденыш... Скоро полнолуние... В виде оборотня ты будешь куда полезнее и не так соплив!.. Вставай!.. – гаркнул он в ухо юноше, сильными, мозолистыми ладонями схватив его за плечи. Одно движение, и Фред, словно безвольная кукла, был поднят с кровати.
-Ты меня начинаешь раздражать, - прошипел Фернир, держа парня за грудки на высоте пары десятков сантиметров от пола.
-Надеюсь, не расстрою тебя, если скажу, что это вполне взаимно, - ядовито ответил Фред, с силой сжимая его корявые пальцы и без тени страха глядя в его страшные, кровью налитые ненасытные глаза.
-Моя воля, убил бы!.. – прорычал он, швырнув Фреда в коридор. Парень неудачно приземлился: рот тут же наполнился кровью, и совсем недавно более-менее зажившая грудная клетка отозвалась адской болью.
-Так что же держишь свое ненасытное животное существо, а? – глухо отозвался Фред, тяжело поднимаясь и отплевывая кровь. Оборотень только неясно рыкнул сквозь зубы, злобно скалясь.
Перед глазами поплыли круги, в голове гулко стучали бесы, не безуспешно пытаясь свести с ума от боли, а где-то в области сердца болезненно ныло, и эта боль – вязкая и тянущая – была куда ощутимее.
-Хорошо поспал? – голос, холодный и высокий, словно ледяная вода, вылитая на лицо, заставил Фреда распахнуть глаза и нехотя сфокусировать взгляд.
-Будет лестью сказать, что бывало и лучше, - сказал он, все еще наблюдая перед собой белые круги.
-Вы неважно выглядите.
-Что, я, по-вашему, могу сейчас выглядеть нормально, да? – дерзко хохотнул Фред, судорожно соображая, что же сам Лорд Волан-де-Морт хочет от него, неопытного, ничего не знающего, с отвращением к самому себе и к нему относящемуся Пожирателю Смерти?..
-Как бы там ни было, у меня серьезный разговор, - властно сказал Волан-де-Морт, усаживаясь в кресло напротив Фреда.
Тот скривил губы в усмешке и почти закатил глаза, как в детстве, стоило ему услышать эту не имеющую смысла для близнецов Уизли фразу от учителей или родителей.
-Присаживайтесь, - приказал Лорд, не имея в голосе ни капли сомнения в том, что Фред ослушается. Что он, в принципе и сделал.
-Спасибо, я постою, - фыркнул Фред, вцепившись в спинку кресла. Предательски дрожали ноги, отказываясь после стольких нагрузок держать хозяина в вертикальном положении. Короткий взгляд ужасающих красных глаз, которые, казалось, снедают душу, словно сильная кислота, неосторожно пролитая на тончайшую ткань, и все переворачивается внутри от леденящего ужаса. Фернир усадил Фреда в кресло, скупясь на осторожные движения.
-Ты поаккуратнее. Это же человек, еще немного общения с тобой, и от него останутся только кости, которые в моем деле не имеют для меня какой-либо пользы, - сказал Темный Лорд, сделав мимолетное движение ладонью, приказывая тем самым Ферниру оставить их вдвоем.
-Хорошая у вас собачка, - без тени страха громко сказал Фред, глядя на Лорда, чтобы и Фернир его услышал.
-Мистер Уизли, вы знаете, что такое потеря? – отвлеченно спросил он, положив на подлокотники кресла свои тонкие, мертвецки белые руки. Фред незаметно сжал приятную на ощупь ткань кресла, в котором сидел и к которому испытывал столько же отвращения, сколько и к сидящему перед ним человеку. Хотя, если судить по внешнему виду, он давно им быть перестал. Но это нисколько не волновало Фреда. Он без малейшей толики видимого страха глядел Лорду в глаза и, хотя содрогался внутренне всем своим существом от скользкого ужаса, крепко выдерживал этот взгляд. Ненависть от того, что он сделал с ним и его близнецом, захлестывала, не давая страху свободу и оттого позволяя так дерзко и удивительно смело глядеть в эти зрачки.
Темный Лорд несколько секунд молчал, с каким-то интересом смотря на Фреда в ответ.
-Это больно, не правда ли?.. И это еще полбеды, Фредерик. Ведь он живет, живет и радуется жизни, забыв, что где-то его вторая половинка…
Фред медленно выпрямился, несколько ошарашенный таким словами.
-Неужели, вас этому в Ордене Феникса не научили, а, мистер Уизли? Тому, что я могу прочесть все ваши мыслишки, грязные, полные ненависти и отвращения ко мне?..
Он еще пару секунд помедлил, будто наслаждаясь горечью, которой наполнялся Фред, понимая, что чтобы Сам-Знаешь-Кто не сказал – окажется правдой.
-Любовь, - нараспев с неприкрытой насмешкой протянул Волан-де-Морт, грациозно поведя рукой в сторону. Фред с отвращением поджал губы.
-Вы хотели напомнить мне о том, как именно растоптали мою жизнь? – тихо спросил он.
-Потерять его живым куда легче, чем мертвым, Уизли. Полагаю, вы это осознаете. Так что не допустите, чтобы он, - Лорд понизил голос до свистящего полушепота. –Погиб.
Фред мимолетно отметил про себя, что этот выживший из ума труп страстный любитель позерства и пафоса.
-Спасибо, - тихо сказал Лорд, без труда распознав мысли Фреда в его расслабленном, вымотанном мозге. – Но ни одна ваша мысль, сколько бы она ни была оскорбительна – ни суть важна. Напрасное это занятие – распускать хвост, как вы делали всегда. Как у вас там было?..
Почему так всех волнует
Тот-Кого-Нельзя-Называть?
Лучше пусть народ волнует
Тот-Кто-Умеет-В-Кишках-Застревать!.. – с насмешливой интонацией сказал Лорд, и на его губах промелькнула какая-то тень улыбки. – Забавно. Ничего не скажешь. Только это все - абсолютно все – совершенно бессмысленно. Вы только напрасно привлеки внимание к своим персонам. Признаюсь, если бы не ваша дерзость, ваша головокружительная популярность в магическом мире, я, боюсь, упустил бы из виду таких замечательных магов. К чему пустые разговоры? – тут же добавил он. – Я вам лучше расскажу планы на завтрашний день, чтобы вы поскорее ушли отдыхать и набираться сил для битвы.
Фред подумал было, откуда у него столько заботы о своих подчиненных, но, не успев собраться с мыслями, выпалил:
-С чего вы вздумали, что я все-таки буду вам помогать?..
-Позвольте вам напомнить: не далее, как вчера, вы согласились на мою сделку, причем закрепленную магическими узами, которые вам будет смертельно трудно разрушить. Повторяю, смертельно, - он сделал акцент на последнее слово. –Плюс ко всему, вам, конечно же, не с чего мне содействовать, зато есть с кого, если вы понимаете, что я имею в виду.
Фред тяжело задышал, переполняясь гневом и ненавистью.
-Ясно. Вы не до конца верите в происходящее и просто-напросто жаждите услышать лично от меня условия нашего обоюдного соглашения, - твердо сказал Тот-Кого-Нельзя-Называть несколько раздраженно. – Ваш близнец, Фредерик, будучи важным для нас информатором, отпущен и будет в безопасности, пока вы верой и правдой служите мне. Мы убьем его, как только я заподозрю вас в измене. А сделать этого мне не доставит никакого труда, - безразлично сказал он.
Фред лихорадочно соображал, опустив взгляд и пытаясь найти какую-нибудь лазейку.
-Не пытайтесь найти выход, Фредерик. В жизни, к сожалению, бывают такие ситуации, из которых выхода нет, как бы не утверждали мудрейшие обратное. Все просто. Вы работаете на меня – и ваш близнец жив, и вы живы, и его Тайна остается при нем. Вы меня обманываете – ваш близнец мертв, а его Тайна будет предварительно выпытана, вы же остаетесь живы – с горьким ощущением вины и невосполнимой потери. Кому нужно такое существование?.. А попытаетесь умереть или попросите вас убить, или вас даже просто случайно убьют – обещаю, на моем пути по устранению Джорджа Уизли не останется больше ни одного человека.
Фред быстро вскинул голову.
-Вам доставляет удовольствие такое рабство? – горячо выпалил он. – Неужели вам приятно знать, что рядом с вами человек, который желает всего самого плохого, что есть на этом жалком свете, за то, что вы растоптали его жизнь?!.. – повысил голос Фред, вскакивая с кресла. Напрасно он рассчитывал на хоть крошечную толику человечности в этом теле – порождении мрака, на лице которого мелькнула какая-то невообразимо жуткая, но довольная улыбка.
-Уверяю, вы не будете рядом со мной, - кривя тонкие губы, сказал Волан-де-Морт, искренне радуясь боли, которая разрывала Фреда на куски. – Вы всего лишь руки, которыми я намерен подарить смерть глупым и непокорным людишкам, никак не могущим смириться с моей властью. И ничего более. Привыкните к этой мысли. Ваше существование будет для вас невыносимым, но только не стоит впадать в отчаяние – это величайшая слабость. Помните, что так вы сохраняете жизнь своему брату, - сказал Лорд, поднимаясь.
-Впрочем, думаю, вы его совсем скоро увидите вновь, и от этих свиданий я, как бы не хотел, вас избавить не могу. По разные стороны баррикад – разве не романтично? – с отвращением сказал он, отворачиваясь к окну. – Завтра нас ждет большая - если так можно выразиться - битва. А обещание я свое сдержу – он останется цел и невредим. Хотя это зависит от того, умрете вы или нет и кого – Пожирателей или Орденцев - будете защищать от заклинаний, и, соответственно, насколько эффективно…

Глава третья

"Вот сейчас я вам покажу в нежных звуках жизнь, которая покорно и
радостно обрекла себя на мучения, страдания и смерть. Ни жалобы, ни
упрека, ни боли самолюбия я не знал. Я перед тобою - одна молитва: "Да
святится имя Твое".
Да, я предвижу страдание, кровь и смерть. И думаю, что трудно
расстаться телу с душой, но. Прекрасная, хвала тебе, страстная хвала и
тихая любовь. "Да святится имя Твое".
Вспоминаю каждый твой шаг, улыбку, взгляд, звук твоей походки. Сладкой
грустью, тихой, прекрасной грустью обвеяны мои последние воспоминания. Но
я не причиню тебе горя. Я ухожу один, молча, так угодно было богу и
судьбе. "Да святится имя Твое".
В предсмертный печальный час я молюсь только тебе. Жизнь могла бы быть
прекрасной и для меня. Не ропщи, бедное сердце, не ропщи. В душе я
призываю смерть, но в сердце полно хвалы тебе: "Да святится имя Твое".
Ты, ты и люди, которые окружали тебя, все вы не знаете, как ты была
прекрасна. Бьют часы. Время. И, умирая, я в скорбный час расставания с
жизнью все-таки пою - слава Тебе.
Вот она идет, все усмиряющая смерть, а я говорю - слава Тебе!.." А. Куприн «Гранатовый браслет».
__________
- Значит вот оно что. Вы стали Пожирателем, чтобы сохранить жизнь своему близнецу?
- А вы считаете, что нечто другое могло меня заставить служить этому маразматику? – Фред резко поднял на меня глаза и посмотрел так, будто я обвинила его в смерти Джорджа. – Что буду по какой-то другой причине убивать людей, которые совсем недавно были моими соратниками?.. И буду защищать тех, в кого до этого посылал заветные два слова смерти? Нет, вы, правда, так считаете?!!..
«Прости», - чуть было не ляпнула я, но во время спохватилась.
- Но вы так и не убили ни одного Орденца…
- Ох, вы еще поинтересуйтесь, за что я сижу в Азкабане, - криво усмехнулся Фред. – Неужели ко мне осмеливается прийти журналист, не знающий громкое Дело о Тринадцати Трупах, а?..
- Я знаю это дело, мистер Уизли, - холодно отзываюсь я, не вполне понимая его гнев. Фред некоторое время пристально глядел мне в глаза, а я не могу не ответить ему раздраженным взглядом – я как всегда не понимаю его до конца.
- Как вышло так, что, потеряв близнеца, вы остались Пожирателем Смерти? – наконец спрашиваю я. Моя работа хладнокровно выпытывать информацию для громких статей и книг с множеством тиражей. Только она, эта профессиональная хладнокровность, покидает меня с каждой секундой, с каждым его словом.
- Почему вы, потеряв близнеца, не предпочли смерть?..
Самой стало тошно от своего вопроса, у самой заныло в груди, и комок стал в горле, но я ничего не могу поделать с этим. В этот момент мне отвратительна моя работа.
Фред гневно поджимает губы и не знает, куда деть свой взбешенный взгляд. В конец, он останавливается на мне. С моим последним вопросом.
- Я до самого конца не знал, что Джордж думал о том, что я стал Пожирателем. И как к этому относился… Я боялся, что он все-таки меня ненавидел. А потом я хотел мстить...


- Вот видишь, Мальчик-Который-Выжив-Умер, твоя жертва, твоя борьба были напрасны…
Волан-де-Морт оторвал взгляд от каменного надгробья и с довольной ухмылкой поглядел на поле битвы. Он поднял комок земли, брезгливо подхватив его самыми кончиками пальцев, и с показным удовольствием сжал его в бесформенную массу в бледных пальцах.
- И даже палочки не надо, - ядовито сказал он, поднимаясь с корточек. – А ты еще со мной спорил, что, мол, я умру первым, - маг потер руки и поднялся, с каким-то маниакальным наслаждением топчась на земле могилы Гарри Поттера.
В воздухе витал запах смерти и вовсе не оттого, что это было старое магическое кладбище, а от жгучих желаний и ненависти. Желание смерти другому человеку, которые переполняли каждого, будь он то Пожирателем, то Орденцем. Война, кровавая и беспощадная, потерявшая всякий смысл и логику, затянулась, и у оставшихся до этого времени магов не было ни желания, ни возможностей закончить эти бредовые убийства миром. Это слово давно было позабыто, ровно, как и теории о том, что хорошо и что плохо.
Разноцветные лучи заклинаний превращали это смиренно-тихое кладбище в некое подобие диких плясок магллов, где алкоголь и наркотики – единственные друзья и помощники попасть туда, где приглушена боль и не такими ужасающими кажутся проблемы, несовместимые с жизнью. Для кого-то это смысл жизни – забыться и уйти от проблем, последний способ выжить. Но здесь, здесь все по-другому. Свет от заклятий то и дело раскрашивал молодую листву в немыслимые для неё цвета, жутко, бессмысленно, словно отблески адского пламени. Фред безуспешно оглядывался, пытаясь понять, что же он тут делает, судорожно глотая воздух ртом и неимоверно сжимая палочку в подрагивающих пальцах. Глаза ныли от очередной бессонной ночи, но в голове было поразительно тихо: боль, словно испуганный зверек, исчезла в неизвестном направлении, оставив лишь чугунную тяжесть. Белая маска, кажущаяся тяжелее, чем металлические оковы, давила на лицо, но сорвать ее не было шанса, черная мантия превращала его в вестника тьмы, дарителя смерти, лишая его всего обаяния, что когда-то излучал его внешний вид. Отвращение переполняло Фреда, отчаянно стонущего всем своим нутром от бессилия перед жестоким договором. Но сейчас одна единственная мысль копошилась в его голове – он лихорадочно думал о том, здесь ли Джордж и что с ним.
- Джордж!.. – словно специально в секунду мимолетного затишья пронесся среди пустоватых без густой листвы деревьев пронзительный женский вскрик. Фред резко развернулся, не веря своим ушам, и застыл, огромными глазами глядя туда, откуда снова и снова раздавался крик. Они все-таки взяли и его тоже на эту битву. Даже после того, что случилось.
- Джордж… - сам того не осознавая, шепнул себе под нос Фред и побежал на голос, прямиком по могилам, путаясь в мантии и пару раз налетев на кресты, которые словно темные стражники молчаливо возвышались над колыбелью усопших. А девушка все кричала и кричала страшным и неестественным голосом, но Фред все-таки, приближаясь, узнал его, и его сердце, словно тугим обручем, сжал ледяной страх, заставляя парня больше и судорожнее глотать весенний воздух.
Фредерик обогнул семейную могилу нисколько не значимых ему людей и остановился, словно наткнулся на невидимую стену. Сделать шаг ему не дал ужас, а может и слезы, рвущиеся наружу.
- Джордж, - всхлипнула Гермиона и подняла голову. Девушка тут же осеклась, перестав теребить волосы поникшего на ее руках рыжеволосого парня. Гриффиндорка молчала и во все глаза глядела на Фреда, глотая крупные слезы. А тот, словно статуя, замер, глядя на недвижное тело своего младшего брата. «Рон…» - пронеслось у Фреда в голове. Несколько секунд торопливо приближающихся шагов и режущего слух шелеста, и к Гермионе подбежал Джордж.
- Что с ним? – резко спросил Джордж у девушки, упав на колени и отняв ее руки от тела Рона. Парень ловко, словно профессиональный лекарь, стянул изорванную в клочья рубашку с брата и принялся осматривать его. Гермиона покорно отстранилась, в упор продолжая смотреть на Фреда.
- Он жив, - с видимым облегчением выдохнул Джордж, несмело улыбнувшись уголками губ. – Вам надо ухо… - парень поднял голову и осекся, встретившись взглядом с Фредом. Видимо, он не заметил его.
- Уходи, Гермиона, - судорожно шепнул Джордж и встал, подняв волшебную палочку и толкнув ее за себя. – Ты знаешь что делать.
Девушка кивнула, еле оторвав взгляд от синих, с детства знакомых глаз за белой маской.
Фред не заметил, как они исчезли, он пытался разглядеть в холодных зрачках близнеца тень прежней улыбки. Джордж молчал, тщетно сжимая губы в безразличной гримасе. Но кончик палочки предательски дрогнул, а по его щеке быстро пробежала мокрая дорожка. Он с ненавистью скривил губы, понимая, что не может смириться с этой мыслью. Не может смириться с ненавистью, которую обязан испытывать к человеку с черной татуировкой на руке.
- Джордж, - наконец сказал Фред, чуть подавшись вперед. Близнец же отпрянул назад, но на его лице застыл вопрос – он до сих пор не знал, что сейчас правильно.
- Ну, как тебе? – слабо шевеля губами, чуть помедлив, спросил Джордж с какой-то наигранно-ненавистной интонацией, кончиком палочки указав на запястье.
- Ты же знаешь… - Фред не договорил. Он медленно поднял руку, чтобы стянуть с лица маску.
- Не смей!!! НЕ СМЕЙ СНИМАТЬ ЕЕ! – крикнул Джордж, словно Фред собрался нажать волшебную кнопку, которая погубила бы целую Вселенную. Палочка его вовсю заходила ходуном, а по щекам текли горячие слезы. В груди Фреда с треском что-то оборвалось, а сердце Джорджа ухнуло в пятки – это было все равно, что ковырять палкой с песком свежую рану…
- Я уже смирился! Я уже знаю, что у меня нет близнеца, - слабо проговорил он. – Я знаю, что теперь его нет… Не смей снимать маску!
- Джордж, ты знаешь, что это неправда! – твердо сказал Фред, сердясь. Его брат болезненно поморщился, осознавая, что себе не умеет врать. А Фреду тем более.
- Я так и не понял, зачем это все?.. – Джордж вновь кивнул на руку брата. – Я бы отдал им эту дурацкую Тайну, я бы все сделал, лишь бы тебе не пришлось идти себе наперекор, - выдавил он из себя. «Ведь я знаю, как ты относишься к убийцам…» - договорил он про себя, даже не сомневаясь в том, что Фред его понял без слов.
- Я не могу допустить, чтобы ты погиб, Джордж, - почти будничным тоном сказал Фред, тяжело сглотнув.
- Почему? – горячо вскрикнул он, ткнув палочкой в воздух. – Почему?! Разве ты нисколько не понимаешь… - он споткнулся и замер, на пару секунд успокоившись. Потом Джордж опустил руку с палочкой и, закрыв глаза, шепнул: - Неужели ты не понимаешь, что жизнь мне не нужна без тебя?..
Фред закрыл глаза, с каким-то непонятным и смешанным чувством прислушиваясь к слабым всхлипываниям близнеца.
Вот оно что. Он стоял и не знал, что сейчас сделать. Смертельно хотелось прижать Джорджа к себе и уткнуться носом в его рыжие волосы, всегда пахнущие корицей, услышать биение его сердца, которым он заслушивался столько ночей подряд, лежа на его груди… Хотелось забыть, что существует этот ненавистный мир и что что-то кроме них самих имеет над ними власть, что кто-то может диктовать им условия. Так всегда было – сами себе господа. Только разве они могли предположить, что когда-то на их пути встанет маг, свершивший и порушивший столько судеб, и перевернет их жизнь, сделав их игрушками в своих алчных до смерти руках?.. Разве они могли когда-то предположить, что находясь в двух метрах друг от друга, будут так далеки?.. Что когда-то их разделят, оставив по разные стороны баррикад?.. Навсегда…

Фред устало опустился на холодную землю, просто физически не имея возможности далее стоять на ногах.
- Фред… Фред, скажи мне… Неужели ты действительно это не понимаешь? – раздался голос Джо несколько секунд спустя. – В конце концов, мы могли бы вместе умереть, здесь и сейчас!
Фред широко распахнул глаза и увидел перед собой знакомые щеки с кипой веснушек, большие синие глаза, наполненные непониманием и болезненной теплотой, окаймленные невесомыми пушистыми ресницами. Секунду спустя парень ощутил в своих пальцах родную ладонь. Сердце скрутило и чуть не разорвало от желанного прикосновения. Мир исчез – стерлись краски, забылась боль, померкло волшебство. Фред лихорадочно, жадно и ненасытно сжал любимую ладонь, в последний раз впитывая в себя ее тепло.
- Я не могу видеть, как ты мучаешь себя, Фредди… Ни что в этом мире не стоит твоей жертвы, Фред!
Парень не понимал, как его сердце еще не погибло, обливаясь кровью и сжимаясь до ничтожных размеров.
Знакомый запах корицы, нежный шелк рыжих волос на щеках, длинные пальцы снова сжимают холодную ладонь. Джордж отчаянно пытается вернуть его себе, услышать вновь, что любим, что ничего этого нет – ни татуировки, ни мантии, ни маски... Узнать, что человек, которого он за всю свою жизнь единственного смог полюбить, снова его, и он - снова счастлив.
Маска прилипла к щекам от слез, давя еще сильнее, еще беспощаднее сжимая Фреда в тюрьме его боли.
- Фред, я не хочу, чтобы это все было. Я не хочу, чтобы ты так страдал! Лучше умереть и ничего не видеть, ничего не знать! Только ты и я, как прежде, давай?..
Дрожащие пальцы коснулись мокрой щеки, без упрека, без ненависти - тепло и трепетно, как раньше. Волна боли, острой, беспощадной, горячей и такой огромной, такой бескрайней, захлестнула с головой, не давая ни шанса вытерпеть пытку. Губы Джорджа, пряные и мягкие, нежно и романтично-трепетно, будто и не было ничего, прикоснулись к сухими и дрожащим губам Фреда, задыхающегося от боли. Слезы стремительно растекались по их губам, превращая их последний поцелуй в самую большую боль в жизни.
Они стояли друг напротив друга на коленях на могиле неизвестного им волшебника, жадно, в последний раз впитывая родное тепло, утопая в море безграничной боли… А вокруг полыхала смерть, дьявольскими отблесками заклинаний то там, то тут разрывая полумрак сумеречного кладбища.
Хотелось одного – остаться навсегда вот так, забыть про Орден, про Пожирателей, про войну и смерти, которые одна за другой будут наполнять этот мир в любом случае. Эгоистично уйти от обязательств, забыв про других людей. Ведь всегда бытовало такое мнение, что близнецы Уизли именно такие и ни на йоту в сторону.
Только эти самые люди понятия не имели, что они с безграничной, чистой любовью никак не могу быть такими. Причина до смеха проста – они не знали, что эти хладнокровные шуты могут любить. Никто и никогда не заглядывал им в души. Никто и никогда не попытался увидеть нечто большее, что при должном желании оказалось бы обыденным. Никто и никогда их так и не полюбил, таких, как есть…
- Петрификус Тоталус!.. Долохов, за мной!.. Там, кажется, еще кто-то есть, и найдите, наконец, Уизли, черт бы его побрал!
Истерический женский крик, как гром из ниоткуда, внезапно разорвал их мир – последнюю надежду на то, что все не так уж плохо. Стены рушились, с грохотом, с разрывающим на части скрежетом. Только жаль, это были не стены тюрьмы, в которой был заключен Фред, а стены их мимолетного мира.
Он широко распахнул глаза и замер, больно сжимая ладонь близнеца.
- Уходи, - шепнул он ему в губы. Джордж закачал головой.
- Нет. Нет!.. Давай уйдем… Давай, Фредди! Я не смогу без тебя! – он поднялся с колен вслед за Фредом.
- Уходи! Если они узнают… - Фред судорожно вдохнул и поглядел по сторонам.
- Фред, ты меня слышишь? Я больше так не могу! Давай уйдем!.. – в голосе Джорджа ясно прозвучала мольба – стонущая и тяжелая. Пальцы вновь скользнули к щеке Фреда.
- Я прошу тебя, - горячо шепнул он ему в губы, глотая слезы.
- Так нельзя, Джордж. Мы не можем… Это хуже пытки, я знаю, только нельзя так, Джорджи… Я должен идти. А ты беги, беги отсюда, сейчас же, слышишь?..
О, сколько, сколько же сил потребовалось ему, чтобы отнять дрожащую ладонь Джорджа от щеки. Его губы медленно сжались.
- Ты готов дальше меня мучить, да, Фред?.. – он стоял, до сих пор надеясь на лучшее, пытаясь призвать близнеца к тому выходу, который он считал правильным и нужным для них.
-Ты не понимаешь! Так надо!.. Джордж, ты поймешь, потом… УХОДИ!
Миг, а может целая вечность, холодного, непонимающего, даже ненавидящего в какой-то степени взгляда родных синих глаз.
И хлопок аппарации.


- Почему вы все-таки не… Не умерли, как вам предложил близнец?
Фред медленно повернулся в профиль, избегая глядеть на меня.
- Тогда я думал, что это совсем неправильный выход. Я думал, что у него очень важная Тайна, которая должна была быть сохранена на благо Ордена и многих сотен людей, которым она, как и многое, что делал Орден, могла бы спасти жизнь. Откуда же мне было знать, что эта же Тайна была и у Лонгботтома? И что Пожиратели ее давно уже знали?
- Тогда зачем же Сам-Знаете-Кто поставил вам жизнь вашего брата в условие служения ему?
Я удивилась – Фред тихо рассмеялся.
- Видимо, вы просто не до конца поняли то, что я вам хотел донести о Темном Лорде.
Он говорил о Том-Кого-Нельзя-Называть, как истинный Пожиратель. Удивительно, а ведь он так и не убил ни одного человека из Ордена Феникса.
- Он просто меня шантажировал. Держал при себе. Не знаю, зачем. Наверно, все-таки, он, и правда, считал меня талантливым волшебником. Вдвоем нас с Джорджем ему вербовать не удалось бы. А поставить такую высокую цену – запросто. Ему удалось нас обхитрить. Растоптать нашу жизнь.
Тогда я не понимал, что именно мой талант был главной целью вербования меня в Пожиратели. Джорджа он оставил в живых лишь только для того, чтобы дать мне понять, что он не лжет, оставить мне резон жить и заодно служить ему. Еще я не понимал, что для такого человека, как Лорд не существует ни чести, ни правды. Почему-то я думал, он будет беречь Джо. Я мог сильно ему напортачить, будучи в тылу Пожирателей и узнав, что мой брат мертв. Черт бы все побрал, ведь так и случилось.
- Ну а все-таки… Почему вы не ушли с братом, когда он так желал смерти... С вами?
- Я могу напридумывать кучу предлогов того, что я пытался сохранить жизнь близнецу. Только, рассматривая все это сейчас, я понимаю, что тогда я просто-напросто испугался смерти. Испугался того, что могу там потеряю своего близнеца...


- «Правда ли, что Фредерик Уизли теперь скрывается за белой маской?.. …От проверенных источниках мы узнали о том, что Фредерик Уизли – сын Артура Уизли, - теперь Пожиратель Смерти … что же так меняет человека, неужели война и жажда власти?.. ... никому нельзя верить – предателем может оказаться собственный ребенок, собственный брат, собственная тень!.. … в темное время не видно света…»
- Гермиона, прекрати, пожалуйста.
Девушка нахмурилась, бегло прочитала про себя еще пару строк и неаккуратно сложила газету.
- И такое чуть ли не про половину выпусков 1992-1998 годов Хогвартса, - девушка вздохнула и поерзала на стуле.
- Рону легче, - зачем-то сказал Джордж, глядя в окно. Парень, не глядя, нащупал горячую ладонь брата, лежащую поверх одеяла, и мягко сжал ее.
- Да, но у него до сих пор жар.
- Джинни говорит, что это нормально.
В комнате снова повисло молчание, которое впервые за несколько часов было нарушено только что, когда Гермиона принялась цитировать дешевые статьи «Ежедневного Пророка».
- Джордж, - тихо позвала девушка чуть погодя. Парень лишь неопределенно хмыкнул. – Кто убил Грюма?
- Я не знаю, Гермиона. Я помогал Джинни справиться с заклинанием, наложенным на Тонкс.
- Фред пришел оттуда…
Парень резко вскочил и навис над перепугавшейся девушкой.
- ОН ЕГО НЕ УБИВАЛ, ЯСНО?! – яростно крикнул он.
- Джо… Джо, успокойся! Он Пожиратель…
- ЧТО С ТОГО, ЧТО ОН ПОЖИРАТЕЛЬ?! ОН НЕ ПЕРЕСТАЛ БЫТЬ ФРЕДОМ!
Рон застонал во сне, намереваясь поерзать и испортить повязку, Джорджу пришлось замолчать, а Гермиона беспокойно подсела ближе к Рону.
- Джордж, пора с этим смириться – время такое. Надеюсь, все еще наладится и война скоро кончится, но я правда не знаю…
- Вот именно, что ты НИЧЕГО не знаешь! – ядовито процедил сквозь зубы Джордж, встал и вышел из комнаты, не удержавшись и хлопнув дверью.
Тугими волнами гнев захлестывал все его существо, тупая боль билась в голове, словно раненная птица, пытаясь найти где-то выход и требуя всепоглощающего эквивалента, например, смерти, лишь бы не было ей так тяжко в этой темнице мрачных мыслей. Но Джордж не осозновал, что желание смерти, пожирающего его в последние дни, было навеяно лишь жаждой укрыться от безвыходности положения, от надобности смириться с убивающим фактом, что он теперь один. Такое страшное, жуткое, леденящее слово.
Парень сел на ступень лестницы, запустив бледные пальцы в рыжую шевелюру, тем самым пятаясь унять дрожь в них, призвать самого себя взять себя в руки или хотя бы попытаться это сделать... Это было похоже на самоубийство без самого факта смерти, это было величайшей его мукой, которую он даже не представлял себе в самых жутчайших своих кошмарах.
От очередного глупого приступа ярости на самого себя и на всепоглощающие обстоятельства, которые являются главными художниками-постановщиками фильма нашей жизни, Джорджа спасло неожидано пришедшее к нему решение, такое нелепое, по сути своей простое, но совершенно невыполнимое по своему достижению. «Если Фреда держит только Волан-де-Морт, то я его должен убить...». Глаза Джорджа расширились, а невидимому созерцателю его мысленной муки осталось только рассмеяться, если бы таковой, конечно, имелся. Казалось бы: зачем он состоит в Ордене, раз не за этим? Зачем он оттачивает свое мастерство вместе с остальными каждый божий вечер, готовясь к очередному нападению или же незапланированной стычке, как не за этим? Зачем все эти ухищрения, и планы, и операции, и бои, и жертвы, как не за этим?! Но сейчас, именно сейчас в этот миг и в этот день, Джордж Уизли не нашел себе утешения еще в чем-то, ему просто необходима была ясная, точная цель, ради которой стоило стараться жить: вернуть себе счастье – брата, вытащить его из лап злодея. Убив Темного Лорда. Своими руками. Несуразная идея, словно в сказке, добавила ему решимости, отрезвила его своим относительным и призрачным шансом на воплощение в жизнь; Джордж отнял лицо от коленей, в которые уткнулся, устало склонившись и теребя свои волосы, поднялся и бросился вниз по лестнице. В голове, словно шальное огневиски, стучала больная радость, ставшая такой непривычной за это время...
- Это ты, чтоли, там расшумелся?
Джордж резко затормозил, ухватившись за перила. Из коридора третьего этажа на лестничную площадку вышла Тонкс, непривычно строго глядя на молодого человека. Он ничего ей не ответил, только подмигнул и пустился было вниз. Но девушка его отдернула, схватив за рукав.
- Джордж, тебя ждут внизу. Они давно мне сказали тебя позвать, но, думаю, только сейчас самое время подойти, потому что... В общем, иди-ка ты на кухню. С тобой хотят поговорить.
- Поговорить? – отрешенно повторил Джордж, но не успел он задать и вопроса, как Тонкс, опустив свой какой-то сожалеющий взгляд, поспешила наверх, сказав что-то вроде «Пойду проверю, как там Гермиона с Роном...».
Джордж постоял пару мгновений, потом вновь начал спускаться, но уже без какого бы то ни было рвения, погрузившись в задумчивость по поводу предстощего разговора.
Он открыл дверь в полутемную, почти что пустую кухню, и совсем не удивился ее безлюдию: вообще, совещание закончилось давно, а на ужин, который, впрочем, пусть и задержался сегодня, но уже тоже закончился, здесь не оставался почти никто. За кухонным столом сидели Билл, Люпин, его отец, а в углу, в кресле, ближе к камину сидела миссис Уизли, как-то слишком суетливо двигая спицами, на которые она перестала накладывать чары, чтобы повязать самой и скоротать очередной свободный вечерок, как она говорила. Конечно же, ничего подобного, потому что в этом доме, когда пятеро из шестерых сыновей чуть ли не в прямом смылсе в центре боевых действий, Молли Уизли волновалась и нервничала больше всех.
- Джордж, поди-ка сюда, - сказал его отец, положив руку на спинку рядом стоящего стула. Билл глянул на брата, потом на отца, а потом на мать и принялся изучать свои пальцы, будто впервые видел их. Вся эта обстановка