Зыкина Нового Времени. От прошлого до настоящего один шаг.
[460x620]
Кто был твоим героем в детстве?
В детстве и юношестве я была очень высокомерной, и мне казалось, что я сама круче любого героя. Впрочем, кое-что во мне все же вызывало трепет — хороший слог, подвешенный язык. Поэтому я преклонялась перед писателями — Набоковым и Уайльдом.
Мне кажется, в детстве сложно кого-то для себя канонизировать. Начинающий человек в основном увлечен самим собой, он исследует свое устройство: как и что у него работает в душе и теле.
Равняться на героев из учебников истории, книжек или фильмов? Я росла в то время, когда «Петров и Васечкин» были уже несовременны, а в сериалах «Королек Птичка Певчая» и «Просто Мария» искать себе героев было вообще нелепо. Выходит, целое поколение как-то выросло без героев — и ничего.
[460x619]
Людмила Зыкина — твоя тезка — была героиней не одного поколения в Советском Союзе. Каково быть Зыкиной Нового Времени?
Сейчас, в Новом Времени, люди, чьи песни звучат из радиоприемников, уже не так уважаемы и авторитетны. Зато возросли требования к музыкантам: нужно уметь хорошо звучать «вживую» на любой площадке и делать шоу, а не просто стоять у микрофона в сверкающем платье с подплечниками. С другой стороны, есть гораздо больше возможности заниматься любимым делом — музыкой, есть Интернет, в который можно выгружать свои песни…
Тогда ты не мог быть просто рассказчиком, вкладывающим в песни свои идеи и истории. Приходилось быть общественным деятелем, масштабным человеком, наделенным сверхзадачей... А сегодня на музыканта никто ничего лишнего не вешает, и слава Богу! Людмила Зыкина — это величина, это фигура — во всяком случае, мне так говорили. Как бы то ни было, я ровным счетом ничего не знаю ни про нее, ни про ее творчество за пределами «Течет река Волга». Видимо, мы настолько не пересеклись во времени, что все вопросы про общую фамилию я переадресовываю к ОВД Октябрьского р-на г. Ижевск, где мне когда-то выдали паспорт.
[460x619]
Мы в нашей фотосессии специально лишили тебя привычной атрибутики рок-певицы. Съемка нарочито гламурная — прекрасный номер Swissotel Кrasnye Holmy Moscow, шампанское, ванная, полная пены, — потому что считаем: артист должен уметь перевоплощаться, однако его сущности это не меняет. Как бы ты сама оценила свою способность к перевоплощению?
Я с 15 лет работала на телевидении и радио в очень разных амплуа — от ведущей ночного радио-эфира до выхода официальных новостей в кадре. Так же в музыке: у меня разные песни — или совсем легкомысленные, или такие, от которых у меня кровь в жилах стынет. Перевоплощаться, менять работу, менять внешность, разнообразить свою биографию — это самое интересное в жизни. Конечно, для меня странно разгуливать перед чужими людьми в одной мужской рубашке, но это ли не аттракцион?
Я отношусь к таким вещам с юмором и не вижу смысла в том, чтобы в последний момент начинать смущаться и говорить: «Нет, остановите мотор, в ванну я не полезу!» Это как в сексе: есть какой-то порог, за которым раздумать и нажать «cancel» — уже просто дурной тон. Мой прекрасный консервативный папа, увидев фотографии, сказал, что я похожа на купающуюся Венеру. Вроде бы, это означает — одобрил.
Какая она — героиня твоих песен? Ты пишешь в основном про себя и для себя?
Да, прежде всего я пишу про себя, хотя по моим ощущениям герой песен не наделен ни каким-то определенным полом, ни возрастом, ни социальной устроенностью. Это некое существо, остро ощущающее жизнь и все ее вкусы. Вопрос, кто моя героиня, сравним с вопросом: «А ты сама-то кто вообще? Что думаешь о жизни? Что тебя тревожит?» Сегодня я пишу от лица 27-летней женщины, которая живет своей маленькой жизнью, переживает свои потери, разочарования, но вместе с тем знает, что все идет правильно. Она любит жизнь и ценит эмоции и трепет.
[460x620]
Как по-твоему, сейчас героическое время?
Нет, сейчас люди более уверены в собственных силах, чтобы возводить кого-то другого на героический пьедестал. Сейчас, скорее, время очень амбициозное. Люди не признают героев, не признают чужие победы, потому что сейчас у всех примерно одинаковые стартовые позиции, и признать кого-то своим героем означает согласиться с тем, что ты отстал и не сумел допрыгнуть так высоко, как он. Сейчас все ставится под сомнение, и это правильно. Отсеивается много пафосных клоунов, на поверхности остаются только настоящие уникумы.
Идеальный слушатель для тебя...
Человек, который понимает мои слова, который умеет слышать красоту музыки, пауз, ритма. Я знаю, что время от времени люди приходят на концерты с неким вызовом: «Ну давай, ты… как тебя… Зыкина… Че, думаешь, самая умная?!» В Интернете было много статей с заголовками вроде «Новая Земфира», и, конечно, ее поклонников очень задевали такие заявления.
Когда человек приходит на концерт в боевом настроении, что бы ты ни сделал — все равно будет мимо него, потому что ты осмелился осквернить имя его «гуру» одним своим наличием, точнее, своей явной конкурентоспособностью. Но так как я просто хочу делать музыку, а не соревноваться и доказывать свое право на жизнь, то стараюсь не обращать внимания на таких слушателей.
Идеальный слушатель тот, кто размышляет над песнями, кто способен вникать в тонкости, а не только считывать первичный поток информации. Я нуждаюсь в том, чтобы быть понятой каждым звуком, каждой нотой… Я придаю этому огромное значение и ненавижу случайные, халтурные строчки. Возможно, это временно, и я, как тот повар, который уже подал блюдо и все никак не отойдет, спрашивает: «А вы почувствовали нотки корицы? А знаете, как непросто готовится «бешамель»? А вы оценили то, оценили это?»
Если бы ты выбирала эпохи, когда бы тебе хотелось жить?
Мне безразлично время, лишь бы не было войны и обязанности носить неудобную одежду.