Трепещет руками разбитого мира
Безмолвное древо тоски.
Я словно мишень в переполненном тире,
Спасенье – касанье руки.
Спасенье души, переполненной чем-то,
Чего не понять мне никак.
И бывши златою когда-то монета
Опять превратилась в пятак.
Я жду лишь касанья, мне больше не надо…
Касанье руки – это все.
И снова хмельное, тупое гулянье,
Но тоже во славу ее.
Во славу ее этот гимн, эти танцы,
И даже дыханье тоски;
Которой мне было бы глупо боятся,
Коль было б касанье руки.