Но я немного отвлеклась от основной темы. Я же сегодня «выпила лишнего» и рассказываю про Асхата, а не веду беседу о вреде алкоголизма. (Об этом мы может быть поговорим в другой раз. Тут у меня довольно-таки богатый опыт с обеих сторон. И сама в молодости я весело проводила время в компании друзей за щедро уставленными бутылками вина столом, а после Университета меня занесло работать в наркологию. И там я уже была свидетелем того, что происходит с теми, кто утягивается этим «весельем» в пучину беспросыпного пьянства с чертиками и прилетающими в квартиру инопланетянами. У людей реально сносит крышу. А начинается все как раз в той самой юности, когда, как кажется, все так понятно и просто. И молодые, проводящие время с бутылкой, переспрашивают «глупых» старших: «Почему же вредно? Это же весело!»)

Но перехожу я все-таки именно к национальной скользкой теме…
Очень бы мне хотелось поразмышлять о национальностях. И о той роли в восприятии другой нации, которая может играть в жизни ту или иную роль.

Вообще, человек не заказывает, какой национальностью ему родиться. Хорошо бы, конечно, если бы на перепутье между двумя жизнями некто , стоя бы в Раю и водя пальцем по странам и местностям на карте Мира, произносил:

«Э… Ну, в этот раз хочу родиться на Кавказе и есть шашлыки, запивая их чачей!»

Или так:

«Дайте мне пожить в шкуре негра. Интересно, что это такое – ходить черным, длинноногим, в цветастой рубашке, и что такое - бояться прячущихся за кустами скинхедов…».

Или – «Побуду в этой жизни скандинавом. Не хочу суетиться…»

Но такого пока, к сожалению, Бог не выдумал – чтобы сам себе человек выбирал национальность, и не на кого было потом пенять, почему я татарин, а не белорус?

Любой может родиться кем угодно, и человек, действительно, не заказывает, какой национальностью ему родиться.
Недавно на глаза мне попался видеоролик, где один блюзмен – негр с коротенькими дредами-косичками, отвечая на вопрос «Что такое блюз?» ответил: «Блюз – это когда проснулся, а на работу идти не хочется. Или, вернее, так... Блюз – это когда проснулся, а ты – негр!»

Я никогда не была националисткой. Вообще не понимаю, что это такое – испытывать к человеку неприязнь только из-за того, что он определенной национальности. Ведь иногда это даже и не определить с первого взгляда. То ли он грузин, то ли еврей… А этот чернявый вполне может оказаться арабом, итальянцем или татарином…
Что же, мне в паспорт к нему заглядывать? А вдруг подвыпившие акушерки его в детстве случайно перепутали и подложили не к той матери? И он совсем не армянин, а какой-нибудь иранец или араб?
Кстати сказать, я в свое время немного боялась, что мне в роддоме случайно поменяют ребенка, если я пойду, конечно, туда рожать. Я сама преподаю этим медикам - медсестрам и фельдшерам, и вполне реально отдаю себе отчет, насколько им по фигу наши с вами судьбы. Моя мама – врач – говорила мне, что подмена практически невозможна – все дети подписаны. Но мало ли, в 90% не может быть ошибки, а остальные 10%? А вдруг я попаду в этот самые десять процентов, когда подмена возможна? Шутка, конечно. Но почти шутка – так скажем…

В конце концов я выбрала домашние роды. И все время видела своего ребенка, с того момента, как он появился на свет Божий, и до того, как оказался у моей груди… И я могу с уверенностью сказать – на все сто процентов, а не на 99%, что он мой личный. И я знаю точно, какая у моего ребенка национальность. А вот национальность детей, родившихся в роддоме под вопросом, вернее ее можно определить с точностью – только лишь 90 или 99 процентов. А 10 процентов детей или, по самой крайней мере, 1% деток из роддома, возможно, подмененены, и совсем не той национальности, которая написана в метрике…

Шутка шуткой, но проблема пусть легкого, но все же национализма у нас есть, и молодые люди столкнувшись с открытием, что национальности-то у них разные, могут почувствовать на себе некоторые глобальные проблемы социума, в котором живут, и на которые им в их беспечной юности в большинстве случаев, если честно, наплевать...

Как уже говорила, я националистов не понимаю. Мне нравятся люди совершенно разных, непохожих национальностей, не исключая, конечно, русских.
Пожалуй только я немного расистка, но совсем чуть-чуть… Не переставая восхищаться каким-нибудь чернокожим вокалистом из группы, осознаю для себя, что замуж за негра я бы никогда не смогла выйти. «Почему?» - спрашивают меня друзья – космополиты, проводящие по полгода за границей. «Ведь это – расизм!»
- Но мне кажется, что они совсем другие -, пытаюсь защититься я.
- Да ты просто языка не знаешь… Они ничем не отличаются от нас – заключают любители негров и оставляют меня в покое

Так вот, что касается всех других национальностей, я всегда смотрю на людей с другим разрезом глаз или с непохожим цветом кожи с уважением, а когда вижу явную разницу в традиция и устоях, мне кажется это скорее не враждебным и чуждым, а любопытным и самобытным.

Но все дело в том, что я живу не в безвоздушном пространстве, а среди людей, и по большей части, наверное, русских (хотя не уверена, не подсчитывала), и определенная часть этих самых русских, в частности, и какая-то доля лично моих родственников (которых я, кстати, тоже не выбирала), не так благодушно настроены к другим национальностям, например, к тем же самым татарам, которых довольно-таки много в тех местах, где проходило мое детство.

Моя тетя, к примеру, узнав, что я дружу с Асхатом, вдруг сказала такую фразу ( мне ее мнение было совершенно безразлично, да и вообще ее вес в родственной пирамиде был ничтожным – двоечница в школе и разгильдяйка в юности):

- А я бы на одном поле с татарином ср…ть бы не села!

Вот так! Глупо, конечно, даже слушать такое. Но я же не заткну ей рот и не законопачу себе уши. У нас свобода слова, и каждый говорит, что его душе угодно, особенно ближайшие родственники.

Кстати, лет через пять-семь, когда я опять встретилась с той же самой теткой (видела ее чрезвычайно редко и слава Богу, потому что она скатилась к какой-то ( с ее слов) черной магии, а сын ее не вылазит из мест заключения), она вдруг выдала следующее, тоже весьма примечательное по-своему:

- Что, уже годков-то тебе… Ого-го! И все не замужем?! Да, теперь уже выбирать не приходится. Наверное, готова выйти замуж хоть за кого – за слепого, хромого, за старого или за татарина….

Но, признаюсь, и я не безгрешна. Совершенно не разделяя взглядов людей, подобных моей тетке, будучи сама совершенно не националисткой, все же пару раз я использовала «запрещенное» оружие, например, при ссорах в школе. Один раз в ходе дебатов с противником – мальчиком из класса - намекнула на его национальность. Хотя разве можно кого-нибудь оскорбить национальностью?

Этот мой одноклассник, не помню, почему, окрысился на меня и обозвал очень серьезно - «Жирная свинья». Поскольку я была действительно не худая, я не на шутку обиделась и, быстренько сообразив, парировала:
«Рыжий татарин!»

Он был, действительно рыжим. И вроде татарин. И, казалось бы, на что было обижаться? Но он был явно задет за живое и стал защищаться, выкрикивая, что он вовсе не татарин, а перс или иранец, или башкир… Короче, сам запутался.
Факт тот, что для меня-то сказанное мною (в моем глубинном понимании) было вовсе не обзывательство. Но я точно знала, что на «татарина» он наверняка обидится.

Мало того, дружа с Асхатом, как-то в разгаре летнего сезона я случайно произнесла такую фразу, которую говорить-то вовсе было и не нужно, даже намекать на нее не стоило…

Говоря о ком-то, я ему так доверительно выпалила:
- Ну ты же понимаешь, непрошеный гость хуже….
И запнулась.
А он так с улыбкой и как-то незащищено взглянул на меня и обреченно сказал:
- Ну, что ты замолчала? Продолжай!… Непрошеный гость – хуже… татарина!

Вот представьте себе, если я обзову кого-нибудь приятеля «Дурак!» или крикну «Татарин!», как вы думаете, на что он больше обидится? Это удивительно, но многие скажут, что среагирует он больше ни на «дурака», хотя это реальное оскорбление, указывающее на крайне низкие интеллектуальные способности, а на «татарина», хотя это и не обзывательство, а констатация факта.
Спрашивается, почему больше обижаются на национальность, а не на реальную критику «идиот» или «придурок»? Ведь «татарин» - это только название национальности, и в паспорте это написано…

Да, тут дело явно запутанное…

Перейдем теперь к армии.

Дружили-то мы дружили, но сколько лету не длиться, рано или поздно оно кончается. Август прошмыгнул быстро - с астраханскими арбузами, местными яблоками, выездами на природу, моим Днем Рождения, и - наступил сентябрь… У меня началась учеба, а вокруг Асхата стали крутиться военные… Время уходить в армию было уже не за горами…
Поскольку он был активист и общественник, то должен был (назовем это – «по блату») служить где-то недалеко от города, в каких-то вспомогательных войсках. Но тут в историю наших взаимоотношений вмешалась еще одна сила – настоящая стихия, хотя не могу сказать, что то, что я расскажу далее, было точно.