Я точно везучая.

Какова вероятность такого события: купив билет в последний момент, самый последний билет во всём поезде, ты будешь лежать на полке не около туалета и даже не на боковушке? Верно, вероятность мала. А какова вероятность того, что при этом в одном плацкарте с тобой, на соседней полке, будет ехать человек из твоего института? Притом чертовски похожий на Шоню? Ну да, такую вероятность вообще можно не рассматривать. Но именно так всё и получилось. Я стояла около прибывающего поезда, простирая руки к небу и говорила: "Кто-нибудь там, наверху, сделайте так, чтобы я ехала в плацкарте не с тремя мужиками-алкашами, пожалуйста!"

Игорь и Аня. Анина подруга, очевидно, посчитала, что аморально встречаться с преподавателем, и сдала билет за пару дней до поезда. В тот же вечер я выкупила этот билет. На Киевском вокзале, сквозь слёзы, не веря, не понимая, что происходит. Это просто аффект, такое бывает, это нормально.

Первый час пролетел незаметно. Сперва я побаивалась, но когда Аня сломала занавеску, я поняла, что всё в порядке, скучно мне точно не будет. Потом я забралась на свою верхнюю полку, дышала пыльным придорожным ветром, смотрела на мелькающие за окном деревья, наслаждалась перекрытыми ради нашего поезда автомобильными дорогами. И выписывала на листик весь негатив. Скоро займусь психотерапией на пляже. Сожгу всё, когда стемнеет. Допишу ещё пару пунктов, пожалуй, и сожгу. Я не намерена думать ни о чём на отдыхе, ровным счётом ни о чём. 

Разговоры, рассказы, улыбки с нижней полки, вереницы совпадений. Мы даже были на одних и тех же ночах в "Художественном".

А потом был ад. Было настолько душно, что воздух, казалось, закостенел. Он пробирался в лёгкие и не желал выходить из них. Кружилась голова, пыль толстым слоем оседала на книгах, еде, волосах. Таможенники были уставшие. Толком и не было никакой границы. Документы практически не проверяли. Всё прошло идеально, хотя я повторяла про себя все статьи и название протокола, который надо составлять, если меня вдруг захотят высадить.

Я проснулась в 5 утра по украинскому времени. То есть,я  вообще практически не спала. Мне не хотелось. Последние часы запомнились адом. Мы уже не могли разговаривать, смеяться, ходить... Мы лежали втроём на двух нижних полках, свернувшись калачиками. Руки прилипали к ногам, ноги прилипали к простыням, простыни прилипали к телу. Спасибо за то, что помог мне с чемоданом. Пусть он и был легче, чем год назад, но всё это слишком относительно.

И мне не верится. Как будто я не уезжала отсюда никогда. Меня ждали около 103 дома, так же, как и всегда. Здесь ничего не меняется, вообще. Всё по-прежнему, только мороженое подорожало, и теперь у меня не лайф, а мтс. 

Море ласковое и тёплое. Я потихонечку схожу с ума. Наивно было полагать, будто я и правда смогу думать о чём-то. Нет, родные мои, дорогие, любимые. Провалитесь вы все пропадом с вашим Питером, с моей личной жизнью, с квартирой, институтом, обязанностями, обещаниями, мыслями, чувствами, нытьём... Шаса отдыхает. Шасику плевать.