Мне опять снились волшебные миры. В последнее время, если за ночь я не вижу ни одного сна, я впадаю в жуткое отчаяние. Ночью должны сниться сны. Сны должны отвлекать от реальности.

Сперва мне снилась Москва. Какая-то широкая улица, вымощенная плиткой оранжевого цвета. И дома вокруг тоже песочно-оранжевые. А посреди этой улицы танцевал человек. И я знала, что он меня знает, поэтому мне нельзя к нему приближаться, надо обойти его. А обходить негде. Дома стоят так плотно друг к другу, что невозможно пройти дворами. И вдруг я замечаю сквозную арку в одном из домов. Я прохожу сквозь неё и оказываюсь... В Щёлкино. Моему ликованию нет предела. Я снимаю там квартиру. Я встречаюсь с Юлькой. Я хожу босиком по тёплой земле, сижу на пляже... Мне хорошо, до безумия хорошо. Вечереет. Щёлкино исчезает. Я разочарована. Я снова в Москве, брожу по пустым улицам и пытаюсь найти мой городок. Я попадаю на мост. Точнее, между мостом и подвеской под ним. Как на Воробьёвых горах. А там лежит скульптура "Рабочий и колхозница", разобранная на части. Я не понимаю, как же так-ведь только вчера я видела её, когда ехала домой на автобусе. Москва светится восхитительными рыжими огнями. Тепло. Я ищу Щёлкино. Я иду по дороге, вокруг какие-то люди... И я просыпаюсь.

Потом была сумбурная солянка из лиц и событий. Там не улавливался сюжет, её бессмысленно даже пытаться вспомнить.

А когда-то мне снилось, что я прячусь на своей крыше от тигров, которые гуляют в моём доме. Это было так забавно. И даже киллер, сидящий на соседней крыше, не слишком омрачал картину.

***

Я нравлюсь себе. Мне не противно смотреть в зеркало, это, определённо, можно считать победой. 

Я упала всего лишь один раз. Это тоже считается за победу.

А потом мы купались в снегу. Это странное чувство из детства-мокрые ноги. 

Я не купалась в снегу уже очень давно.