(Написана совместно с Романом Ткаченко)
 

В одном лесу происходило много великих событий. Поэтому там вымерли почти все крупные звери. Остались только шакалы. Но им было грустно в одиночестве. Раньше с шакалами такого никогда не случалось.
«Я лев!» - сказал вдруг один из них. «А я медведь!» - отозвался другой. «Смотрите, я слон!» - взвизгнул третий. «Да какой же ты слон!? Я вон почти настоящий волк!» - возмутился вдруг кто-то. «Да какой же ты волк!?» - ответил ему шакал-слон.
Они зарычали и сцепились по-настоящему. Вслед за ними стали грызться и все остальные. Кому приятно, когда твой брат-шакал объявляет, что он целый лев?
В конце концов шакалы успокоились и разошлись по лесу. На поляне осталось лежать несколько мёртвых тел. Зато живым никто больше не мешал называть себя львами и медведями. А всех остальных – конечно шакалами. Ведь сородичи попадались на каждом шагу. А зеркал в лесу не было. Поэтому время от времени он оглашался визгом и рычанием дерущихся.
Наконец самые сильные шакалы добились признания. Другие стали называть их именами крупных зверей. Спорить с сильными было опасно. А с подхалимами они щедро делились добычей, отобранной у строптивцев. Тот, кто громко визжал «Лев, лев идёт!» мог даже не заботиться о собственном пропитании.
Назвавшись громкими именами, шакалы продолжали жить по-шакальи. Просто шакалить стало интересней, жизнь обрела голубоокий смысл.
Но было одно исключение из правил. Шакал, назвавший себя мамонтом. Он всегда носил в пасти древний бивень, который нашел неизвестно где. Этот шакал не мог нормально кормиться, сильно отощал и издох. Над ним смеялись при жизни и после смерти.
 

(с) Игорь Васильев, Роман Ткаченко