3. ГЕНЕРАЛЬСКАЯ ВНУЧКА

- Ваш прапрапрадед по бабушкиной линии был простым деревенским почтальоном, - раскрываю я своим детям секреты их происхождения.
Увидев несчастное лицо дочери, добавляю:
- А другой ваш прапрапрадед был царским генералом. Он был хорош собой, храбр и благороден, - и показываю портрет нашего родоначальника, Оскара Оттовича Крюгера, генерала русской армии, немца по происхождению, в безукоризненном мундире со сверкающими на плечах эполетами и в брюках с широкими лампасами.
Лицо моего пятилетнего сноба просветлело, и, гордо закинув голову, она сказала:
- Ну что ж. Теперь всё понятно. Значит, я внучка царского генерала.
Я подтвердила правильность её логики, добавив лишь, что не только она, но и её родной брат когда-нибудь будет гордиться своей родословной.
Лялька бросила взгляд на ничего не подозревающего полуторагодовалого брата и с поистине царским холодным презрением изрекла:
- Женя?? Женя - внук почтальона.

4. ПОТЕРЯ

На Камчатке, куда мы отправились за туманом и за деньгами на кооперативную квартиру, не столько холодно, сколько снежно. Зимой из окна нашей коммуналки на втором этаже можно было выйти на улицу по сугробу, подпиравшему подоконник. Снег, сначала белый и пушистый, через день становился чёрным и плотным. В то утро он ещё был белым и пушистым, поэтому пробираться с допотопной коляской по непротоптанным дорожкам было особенно тяжело. Двухмесячный Женька сладко спал, укутанный восемью одеялами, в плавно раскачивающемся ящике на колёсах, взятом в пункте проката за 12 рублей 50 копеек в месяц. Мы тащились в магазин.
Толкать коляску классическим способом, перед собой, было совершенно невозможно, поэтому, повернувшись спиной к моей спящей драгоценности и вывернув руки как гимнастка на брусьях, я медленно ползла вперёд. Ничего, - подбадривала я сама себя, - скоро руки привыкнут и мне станет легче. Будто услышав мои рассуждения, коляска покатилась веселее, и я уже не ползла, а почти шагала по сугробам. Люди что-то кричали мне вслед, но я не обращала внимания - берегла силы.
Гонка прекратилась, лишь когда один из прохожих дёрнул меня за воротник и громко прокричал прямо в ухо:
- Девушка, вы ребёнка потеряли!
Оглянувшись, я увидела сначала колею, оставшуюся от колёс моего танка, а уж потом, метрах в шестидесяти от себя, сиротливый свёрток из восьми одеял, с осторожностью передаваемый с рук на руки сердобольными прохожими.
Свёрток молчал. Более того, он спал. Ни пятибальная колдобинная качка, ни внезапное падение с высоты, ни холодный камчатский снег не смогли нарушить здоровый сон моего ребёнка.
 

(с)  Елена НИКОЛАЕВА