Созданно совместными усилиями с Spiralisss и ICQ...

Часть II
Инкен невинно улыбнулся, совершенно не понимая, чем именно он может помочь...
-Вы пользуетесь русским приветствием?
Секунду ещё мужчина стоял склонившись к лицу мальчика, но потом выпрямился и отвернулся.
-Да...
Говорить он больше не хотел и занялся приготовлением лёгкого перекуса, состоящего из кровяной колбасы, свежей булки и салата.
Мальчик ликовал. Он прекрасно видел, что этот иностранец едва сдержал себя! Вновь наивная улыбка на милом личике...
-Хотите, я помогу? Я умею готовить... немножко...
Дитрих покосился на котёнка в его руках.
-Убери животное... у меня аллергия... - и в подтверждение смешно чихнул, уронив из рук тарелку.
Мальчик уберёг посуду от падения, ткнулся нос в нос с котёнком, и отнёс в коридор, устроив ему лежанку из собственной куртки...
-Я забыл.... Надо помыть руки... - бросив все приготовления, мужчина пошёл в ванную комнату, слыша за собой тихие шаги мальчика.
Инкен закатал рукава и расстегнул ещё одну пуговичку на рубашке. Такие изящные тонкие кисти...
Юноша вновь одарил немца обворожительной улыбкой, нарочисто, но словно бы случайно, поведя плечиком так, что только начавшее угасать возбуждение иностранца вновь подскочило до предела, о чём возвестили ставшие совсем тесными штаны...
Мужчина улыбнулся в ответ, следя за мальчиком, за его плавными движениями, за волосами падающими на лицо. Тёмные локоны мешали, но руки уже были намылены, и совсем естественным было помочь - подойти сзади, убрать лишние прядки на спину, освобождая красивое лицо.
-Ты не правильно моешь руки...
Прижавшись грудью к плечам юноши, Дитрих взял его ладони в свои и начал намыливать их, сплетая пальцы.
-А я и не знал, что руки нужно мыть каким-то особенным способом...
Мурлычущий голос, в зеркале отражается чуть застенчивая улыбка...
-Руки надо мыть тщательно, вы, русские, всегда немного небрежны в вопросах гигиены...
Мужчина прижался ещё ближе и будто случайно коснулся губами макушки.
Юноша потёр ладошки, всё ещё наивно улыбаясь, словно и не обратил внимания на поцелуй...
Взгляд в зеркало немного охладил пыл немца. Рядом с мальчиком он казался себе слишком старым. Он вздохнул и отошёл в сторону, пропуская Инкена к полотенцу.
Мальчик неумело вытер руки, вновь улыбнувшись суровому немцу.
-Значит, вы живёте совсем один?
-Да... - он снова стал холоден и вымыв тщательно руки, вытер их уже другим полотенцем... - теперь мы можем готовить...
-Здорово... я умею готовить пиццу...
-Это долго... сейчас просто перекусим, а вечером я закажу еду из ресторана.
-Ну... тогда я умею готовить бутерброды...
-Хорошо. Готовь. Я займусь салатом.
На приготовление ушло не больше пяти минут и вскоре оба уже сидели, жуя бутерброды, запивая их минеральной водой.
-У меня есть вино, будешь?
-М... да... - мальчик с улыбкой закивал, заставляя сурового немца вспомнить о том, что русский ещё несовершеннолетний.
Но почему-то Дитриха это не остановило, он достал бутылку и бокалы, разлил и поставил на стол.
-Можешь сказать тост, я знаю у вас так принято.
-За кошек... - Инкен с улыбкой сделал глоточек. - И за тебя, Дитрих...
-Я рад за кошек, и даже выпью за них, но скажи мне, Инкен, почему ты их так любишь. Даже принёс сюда одного.
-Они такие милые... пушистые... - юноша обхватил плечи руками, личико порозовело, глаза заметно блестели, видимо, вино делало своё дело... - И ты такой...
Мужчина удивлённо вскинул брови
-Меня ещё никто не сравнивал с котом... Значит я тоже милый и пушистый? - похоже он уже смеялся над смешным Verbreht, как он теперь прозвал своего гостя.
-Ага... и говоришь, как кошки... совершееееееенно непоняааатные веееещи...
-Вы русские странные, приезжаете в страну не зная языка. Тебе и правда нравится, как я говорю?
-Да... - юноша расплылся в довольной улыбке, отпивая ещё глоточек вина... колени сами собой раздвинулись...
И это тут же привлекло внимание немца, который, поспешив, выпил слишком много из своего бокала и поперхнулся.
-Дитрих... скажи мне что-нибудь на немецком... пожааалуйста... - юноша подался вперёд, блестящие голубые глаза смотрели прямо на иностранца.
Кое как успокоив дыхание, мужчина улыбнулся и произнёс
-Wozu brauchst du mein Hertz?
-Как красиво... - личико стало прямо таки блаженным. - Так звучит...
Мальчик откинулся на спинку стула, вновь делая глоток вина. Колени уже совершенно не хотели возвращаться в правильное положение. И взгляд мужчины словно по волшебству опять оказался притянут к этой весьма привлекательной позе.
-Ты не хочешь знать, как это переводится, мой Verbreht?
-М... в любом случае это крррррассссиво...
Инкен сделал ещё глоточек, чуть потряс головой, не убирая с лица наивной улыбки.
"Смешной, пьяный мальчишка..." - Дитрих облизнулся.
-Я думаю, тебе надо пойти по тому адресу завтра...сегодня уже поздно...это неприлично.... Оставайся у меня на ночь.
Мальчик хихикнул.
-Вы такие странные... иностранцы... что может быть неприличного, чтобы зайти в гости?
-У нас так не принято. Это неуважение к хозяевам, приходить позже пяти, а сейчас уже пять... Ещё вина?
-Ага... - юноша уже раскачивался из стороны в сторону. - Оно вкууууусное... а скажи мне ещё что-нибудь... пожаааалуйста...
-Ich bin ebenso alt wie dein Faser, meine Verbrecht...
Дитрих подошёл к мальчику, подлил ещё в бокал и склонился к ушку.
-Ты очень странный, может чужая речь тебе нравиться больше чем своя родная?
-Ну... родная она красивая.. очень... но иностранная... она такая... такая... - мальчик снова хихикнул, отпивая вино.
-Ich bitte dich, mir deine...
Не договорив, мужчина наклонил стул на себя и взглянул в удивлённые голубые глаза сверху вниз.
-А можно ещё? - губки мальчика чуть приоткрылись, в уголке губ замерла алая капелька, оставшаяся от вина, голубые очи были слегка затуманены...
-Morgen, morgen nur nicht houte...
И снова остановился недоговорив. Чуть подумав, склонился ниже и слизнул сладкую капельку с губ.
Мальчик тихо хихикнул.
-Морген... это утро, кажется?
-Да, Инкен... Я сказал - завтра, завтра, не сегодня...
-М... как хорошо звучит... а ещё? немножечко... - юноша запрокинул голову, продолжая наивно улыбаться.
Вместо слов Дитрих снова наклонился и поцеловал в губы, глубоко, коснувшись языка мальчика, замершего в его руках.
Кажется, русский гость и не соображал вовсе, что происходит... он инстинктивно чуть ответил на поцелуй, глаза стали закрываться...
Сладкие в вине губы так и просились, вобрать их полностью, что мужчина и сделал, слегка посасывая то верхнюю, то нижнюю губку.
Юный русский продолжал неумело отвечать, с трудом сдерживая себя от хихиканья..
"Он ничего не понимает... или делает вид, что не понимает... Но сейчас мне всё равно... Он так доступен... так хочется воспользоваться этой юностью... красотой..."
Решив для себя всё, Дитрих аккуратно разорвал поцелуй и поднял мальчишку на руки.
-Dieser yung mann wird in sienem Leben viel gesehen haben...
-Мр... - Инкен прижался к груди немца. - Янг ман... почти как английский...
-Смысл тот же, но произноситься юнг ман...
Добраться до постели не составило труда. Положив на кровать Инкена, мужчина присел рядом с ним.
Мальчик с улыбкой смотрел на потолок... такой нежный и невинный...
-Дитрих... скажи ещё что-нибудь... ты так красиво говоришь...
-Ich kann dir helfen, aber ich kann das nicht begreifen...
-Ммм... - мальчик сладко прикрыл глаза, не убирая с лица улыбку. - Ещё... ещё что-нибудь... Дитрих, пожалуйста, говори на немецком...
-Ich liebe dich...maine Verdrecht!
Накрыл губы поцелуем, не позволяя больше говорить...
Юноша инстинктивно положил руки на плечи немцу, растерянно отвечая на поцелуй и не осознавая происходящего.
-Ich habe daruber nie etwas gewiessen, aber ich liebe, liebe, liebe, liebe...
-Ещё... - юноша обнял мужчину за плечи, приближаясь к нему, так, чтобы ухо почти касалось губ, что бы не упустить даже самой малости...
-Ich will meine Seele tauchen
In den Kelch der Lilie hinein;
Die Lilie soll klingend hauchen
Ein Lied von der Liebsten mein.
Das Lied soll schauern und beben,Wie der Kuß von ihrem Mund’,
Den sie mir einst gegeben
In wunderbar süßer Stund’.
Юноша буквально таял в руках иностранца, прижимаясь ещё ближе...
-Не останавливайся... Пожалуйста...
Дитрих прилёг рядом с русским сладким мальчиком и провёл рукой по телу, от шеи к талии...
-Es stehen unbeweglich
Die Sterne in der Höh’,
Viel tausend Jahr’, und schauen
Sich an mit Liebesweh.
-Да... Так...
"Ему нравиться, как я говорю... это какое-то нервное заболевание, но мне это только на руку..."
Опустил руки ниже, аккуратно касаясь паха, запуская пальцы между бёдер, послушно раздвинувшиеся под их нажимом.
-Sie sprechen eine Sprache,
Die ist so reich, so schön;
Doch keiner der Philologen
Kann diese Sprache verstehn.
-Дитрих... Так хорошо... Так красиво... - сладко зашептал юноша на ухо немцу.
-Да мой русский мальчик... Мне продолжить?
-Да... Конечно...
-Ich aber hab’ sie gelernet,
Und ich vergesse sie nicht;
Mir diente als Grammatik
er Herzallerliebsten Gesicht
Расстегнув молнию на брюк, Дитрих тихонько двинул пальцы глубже, зацепил резинку одним пальчиком, позволяя другим проникнуть под неё и с придыханием замер, почувствовав нежнейшую кожу на уже возбуждённом члене Инкена.
-Дитрих... Ещё... Пожалуйста... - юноша прижал немца ещё крепче, окончательно теряя голову от звуков чужой речи.
-Naturlich, mein Verdreht...
Уже сжимая в руке горячую плоть, снова и снова целуя в губы находящегося почти в трансе мальчика, немец продолжал шептать ему между поцелуями стихи Гейне, которые помнил ещё со школы...
-Auf meiner Herzliebsten Aeugelein
Mach’ ich die schönsten Canzonen.
Auf meiner Herzliebsten Mündchen klein
Mach’ ich die besten Terzinen.
Инкен не переставал улыбаться, тая от прикосновений и звуков... Как хорошо... Этот иностранец... Иностранец...
Дитрих понимал, что сейчас мальчик просто не в себе, он пьян, и пьян не просто вином, он пьян словами, льющимися в его уши ядовитыми потоками... Но как отказаться от подобной возможности... И мужчина продолжал говорить и ласкать одновременно, чувствуя как подрагивает под его ладонями юное тело...
-Сладко... Сладко... - юноша прижался сильнее. - Ты такой... Такой... Немец... Ещё... Хочу ещё...
-Im wunderschönen Monat Mai,
Als alle Knospen sprangen,
Da ist in meinem Herzen
Die Liebe aufgegangen.
Одежда снята, перед Дитрихом хрупкий юноша с разметавшимися волосами, прижимающийся всем телом к нему... Кое-как стянув свои брюки, мужчина лёг сверху и раздвинул ногами податливые бёдра...
-Дитрих... - кажется, краем сознания юноша стал что-то понимать... - что ты делаешь?
-Всё хорошо, мой ангел...
В порыве безумной похоти, немец прекратил читать стихи, прижимаясь к юному телу всё сильнее.
-Дитрих... Ты меня пугаешь... - лишенный возможности слышать иностранную речь, юноша продолжал тянуться к немцу, но сознание сковывал страх...
-Это не страшно... Я сделаю тебе приятно... - слова на русском совсем не так успокаивали мальчика, как немецкая речь, и мужчина, вспомнив об этом снова зашептал на ухо нервно подрагивающему Инкену признания в любви на немецком.
Юноша прикрыл глаза, продолжая дрожать, но всё крепче прижимаясь к иностранцу...
"Надо что-то вроде смазки использовать... поздно я об этом вспомнил..." - Войти в сжавшиеся юные мышцы было достаточно тяжело, но пара сильных толчков и ласки помогли.
Юноша заскулил от боли, отчаянно царапая плечи немца и жмурясь.
-Vorsichtig... Vorsichtig... Не бойся, я аккуратно...
Движения замедлились, но не остановились. Мужчина продолжал тихонько входить... очень медленно... немного нервничая от голоса мальчишки.
На уголках глаз выступили слезы. Юноша отчаянно сдерживался, с каждой секундой всё больше приходя в себя.
Решив сделать всё побыстрее, Дин одним резким движение вогнал член до упора. Это было так болезненно приятно, обладать юным телом, быть в нём, подчиняя своим движениям, заставляя прогибаться от боли. Именно от боли, потому что мальчик совсем очнулся, и даже немецкая речь больше не убаюкивала его.
-А!!!.. Ди...трих!!!.. Хва!!!..тит!!!..
Юноша отчаянно извивался, пытаясь как-то выползти из-под немца...
-Поздно... Я не могу остановиться... mein Verdreht, mein Liebe Verdreht...
Пришлось придерживать Инкена за плечи, прижимать телом к постели, чтобы не дать тому лишить себя удовольствия.
Русский плакал, продолжая бесплотные попытки вырваться. Спина иностранца была сплошь покрыта царапинами.
-Не надо сопротивляться... ты сам этого хотел... сам спровоцировал меня...
Перехватил руки за тонкие запястья и прижал над лицом в слезах, к подушке... Глаза синие от боли, поблёскивали слезинками... Красивое лицо, немного подпорченное гримасой боли и страха.
Юноша отвернул личико в сторону, продолжая вскрикивать и извиваться от каждого движения.
Продолжать... поддерживать ритм... резкие движения и краткие поцелуи в бархатную щёку.
-Инкен, не отворачивайся от меня...
-Ты... Ты... - мальчик закусил губу. - Пожалуйста, продолжай говорить... А!!!..
"Это не сложно... Снова смутить разум юноши чужой речью..."
-Warum sind denn die Rosen so blaß,
O sprich, mein Lieb, warum?
Личико расслабилось, остатки боли прошли на задний план... Эта иностранная речь... Этот немец...
-Warum sind denn im grünen Gras
Die blauen Veilchen so stumm?
Улыбка на юных губах и Дитрих снова продолжил... резко, порывисто, входя как можно глубже в уже расслабленные мышцы, руки мальчика отпущены и можно снова ласкать атласную грудь, сжимать мягкие ягодицы.
От каждого толчка мальчик продолжал жмуриться, но с приоткрытых губ, то и дело, слетал стон... Пока что робкий и неуверенный...
-Nacht lag auf meinen Augen, мой милый русский мальчик...
Мужчина застонал... Его член пульсировал наслаждением, выплёскивая сперму...
-Das ist Herrlichkeit!!!
Мальчик изогнулся, цепляясь за немца, с губ слетел крик, перетекший в испуганный стон... Горячий поток, ударивший вглубь тела, заставил юношу вжаться в кровать, пытаясь уйти от непонятного, но сладкого чувства...
Несколько секунд потребовалось мужчине, чтобы прийти в себя, но когда он поднял лицо на сжавшегося перед ним Инкена, улыбка заиграла на его губах.
Мальчик поднял дрожащие руки, накрыв личико ладошками... Его трясло и мутило... Давало о себе знать недавно выпитое вино... И осознание того, что совершенно незнакомый ему человек сделал ЭТО... Иностранец... Немец...
-О нет... не плачь...
Дитрих спустился пониже, к паху юноши. Возбуждение ещё не исчезло, и мужчина облизал небольшой член, потом всосал его целиком, двигая языком уже внутри, нежа чувствительную головку и крайнюю плоть.
Юноша вздрогнул, инстинктивно попытавшись перевернуться на бок или хотя бы свести колени...
Но не смог, крепкие руки придерживали его за бёдра, довольно жёстко лаская нежную кожу. Губы и язык продолжали двигаться, влажно и почти любовно.
-Дитрих... - простонал юноша, запуская тонкие пальцы в волосы немца...
Нежные и жёсткие прикосновения продолжались, сменяя друг друга, даря ощущения невероятной игры. Немец то отпускал член, то вновь вбирал его в себя целиком. В очередной раз, чувствуя головку, упирающуюся глубоко в мягкие ткани глотки, Дитрих сжал до боли в собственных пальцах ягодицы мальчика...
Инкен вскрикнул, извиваясь всем телом... Поток спермы ударил в горло немца...
Проглотив вязкую жидкость, мужчина освободил свой рот от ещё твёрдой плоти и подтянулся на руках к лицу мальчика.
Юноша блаженно прикрыл глаза, чуть улыбаясь. Пальцы до сих пор теребили волосы немца...
-Mein Verdreht, тебе понравилось... я вижу...
И Дитрих снова потянулся к губам, целуя уже нежно, как ребёнка.
-Дитрих... - простонал юноша, обвивая шею иностранца.
-Das ist Herlichkeit, mein lieber kind...
Прижал к себе хрупкое тело, не желая больше выпускать из своих рук.
-Скажи ещё... - сладко прошептал мальчик.
В коридоре бук отчаянно запищал.
Мужчина неохотно выпустил из объятий обнажённого мальчишку и лёг на бок, наблюдая за его немного неловкими движениями.
Мальчик добрался до компьютера, из коридора донеслась чисто русская, но культурная ругань...
Инкен отвечал что-то растерянно и явно невпопад. Иногда он поглядывал на немца, стесняясь произошедшего, но ещё больше боясь, что Дитрих его теперь не отпустит.
Наконец, мальчик просто захлопнул бук, что-то злобно буркнув...
-Что случилось? Неприятности?
Рука поглаживала покрывала, приглашая лечь рядом.
-Да... - мальчик наморщил носик. - Этот... Чемодан... Нужно отвести в Англию...
-Значит это было правильным - не остаться ждать хозяев того дома... Я рад, что ты появился в моей жизни...
Мальчик вздохнул, присаживаясь на край кровати. Очень хотелось принять душ... Вместе... С иностранцем...
-Почему ты молчишь? Что смущает? - нежно потрепал по плечу.
-Завтра, первым самолетом, нужно отправляться в Англию...
Дитрих нахмурился. Он только заполучил это чудо в свои руки и ещё не успел насладиться им... и так сразу потерять?
-Nein, mein Kind, nein mein Verdreht...Останься у меня...
-Я могу вернуться... Как только чемодан отвезу...
-Это будет чудесно... А сейчас пойдём в душ... мы все испачкались... такие грязные...
Немец совсем не был расстроен этим обстоятельством и расцвёл блаженной улыбкой.
-Ладно, - мальчик кивнул. - Быстренько...
Почти подпрыгнув на кровати, немец, сам поражаясь своим эмоциям, подхватил на руки Инкена и понёс его в душ.
Юноша чуть поморщился... Промежность ныла... Но он всё же прижался к своему немцу...
-Я вымою твоё тело... красивое... и волосы...
Дитрих зарылся лицом в чёрные локоны и, добравшись до ушка, куснул его тихонько.
-Дитрих... Говори на немецком... - юноша приподнял личико, подставляя его под струи воды...
-Du bist leidenschaftlichen und seltsamen...
Они стояли в душевой кабине, немец включил воду и медленными движениями омывал любимое тело.
-Так хорошо... Ещё... - на губах улыбка.
Тонкое личико блаженно, волосы забавно налипают на лоб... Щеки... Шею...
-Ich libe dich, warum Worter...
Говорить не хотелось... только бы поглаживать чистую мокрую кожу, прислоняться всё ближе к мальчику и слизывать капельки воды со щёк.
-Красиво... Ты такой... Иностранный... Такой хороший...
Дитрих ещё долго ласкал юношу, доводя его до исступления красивыми немецкими фразами и стихами, но он ещё помнил, что завтра мальчику надо быть в Англии...
-Я должен уехать сейчас... хочу купить тебе подарок... Но ночью я хотел бы снова... любить тебя...
Мальчик мурлыкал, соглашаясь со всем... Тая от ласк, смешанных со звуками...
Мужчина накинул полотенце на мокроё тело и вынес Инкена из кабинки...
Юноша жался к немцу, продолжая умолять его говорить...
-Не сейчас... мне надо уехать...
Видя, как на мальчика действует немецкая речь, Дитрих не хотел больше возбуждать своё сокровище нескромными желаниями... Необходимо было уехать...
Юноша свернулся клубочком, кутаясь в одеяло... Личико было довольным... Очень...
-Я постараюсь быстро решить все дела... и вернусь к тебе... Только Инкен... не бери в постель животное это не гигиенично... и я буду опять чихать.
Поцелуй в лоб и мужчина быстро удалился, оставив мальчика наедине со своими мыслями.
Иностранец... Иностранец... Как сладко звучит это слово... Немец... Иностранец... Мальчик довольно улыбнулся, облизнув губки...
Через несколько часов Дитрих вернулся в свою квартиру. На куртке юноши всё также спал котёнок, а хозяин куртки сам был похож на котёнка, свернувшегося в клубок. Можно было любоваться часами на ровное дыхание, морщившийся во сне носик и сложенные в светлой улыбке губки.
Юноша прошептал что-то из разряда непонятного для иностранца и причмокнул...
Это вызвало умиленье у Дитриха. Он достал из кармана плаща небольшую шкатулку и, раскрыв её, положил перед Инкеном. Тихая нежная мелодия разлилась по комнате, убаюкивая ещё больше мальчика. На дне шкатулки, в черной бархатной ткани мелькнуло серебром цепочка с небольшим кулончиком.
-Дитрих... - улыбка стала ещё шире и нежнее, Сонное создание приоткрыло голубые глазки...
-Mein Liebe... Das ist der Geschenkt... Подарок, мой дорогой... тебе...
Цепочка заняла своё место на белоснежной коже шеи, кулон лёг в ложбинку на груди. Немец склонился и поцеловал эту ложбинку, поднялся короткими поцелуями к шее, прошёлся языком по кончику подбородка и коснулся губ.
Руки юноши сами собой легли на шею немца, притягивая ближе, губы приоткрылись, так же касаясь губ иностранца...
-Das ist der Wahnsinnige...- шеплал мужчина ему в губы и прижимал всё крепче... - Мне хотелось бы оставить тебя рядом навсегда... жаль, это не возможно...
-Я ещё прилечу... Может, я захочу учиться... Тут... Где-нибудь...
-Это было бы прекрасно... Я оплачу все расходы... Только возвращайся ко мне... Я уже оплатил твой билет, вылет завтра в 7 утра... а сейчас ты дашь мне насладиться твоим телом...
И он снова шептал Гёте и Гейне, кружа голову юному созданию, доводя до оргазма одной только речью и лёгкими ласками... Это продолжалось всю ночь, долгую незабываемую ночь.
Юноша страстно отвечал, шептал что-то на сбивчивом русском, обнимал немца... Отдаваясь этому иностранцу... Этому сильному немцу...