Атмосфера моего Милютинского напоминает атмосферу Питера. Того Питера, который я знаю.
Добродушный приветливый город, который тянет к себе как магнитом особенно по весне.

Вечер на полу перед видом на засыпающий город из французских окон. От того всепоглощающего отчаяния остался лишь рубец. Очередной рубец плохо заживающей раны. Теперь лишь один вопрос тревожит, бередя воспоминания, - почему?