Дедушка! Дедушка! Расскажи сказку! Дедушка!.. 
Крошки-упырешки веселой гурьбой влетели в склеп, и тот мгновенно наполнился их звонкими, 
жизнерадостными голосами. 
- Деда! Сказку!.. 
Дедушка-вампир, кряхтя, сдвинул утепленную крышку гроба, с грустью посмотрел на недочитанную 
газету и послал всех к бабушке. 
- А бабушка говорит, что она тебя в гробу видала, и ты там целый день лежишь со своей газетой и 
ничего ей по дому не помогаешь!.. 
- Ох, детки, - проворчал дедушка-вампир, садясь в домовине и поглаживая костлявой рукой кудрявые
затылки внучат. - Сколько из меня крови ваша бабушка попила... Ну да ладно, это все присказка, а 
сказка будет впереди... 
...В некотором царстве, некотором государстве, в тридевятой галактике на спиральном витке, у 
далекого созвездия Гончих Близнецов жили-были пришельцы. То есть сами себя они, конечно, 
пришельцами не считали и даже обижались, но раз уж к нам на Землю пришли - значит, пришельцы, и 
все тут. Теперь не отвертятся. 
Жили-были там неподалеку еще одни, полупришельцы, из Сигмы Козлолебедя, только те шли к 
нам, шли, да так и не дошли, потому и зовут их - полупришельцы, или даже недошельцы, и больше мы 
о них вспоминать не будем. 
Так вот, эти самые, которые из Гончих Близнецов, а в просторечьи - гоблинцы, были сплошь 
членистоногие, членистоносые, членистоухие, и весь этот многочлен равномерно-зеленого цвета. И 
хотели они, стервецы, матушку нашу Землю вставить себе в Галапендрию (Галактическую Империю 
по-гоблинцовому) в виде членика, да такого маленького, что ни в сказке сказать, ни пером описать, а 
все равно обидно. 
Наши, земляне, их сперва послали куда следует - да только те слетали быстренько на 
подпространственных по указанному адресу и вернулись нервные, обозленные и в сопровождении 
трех крейсеров, двух линейных и группы мелкой поддержки. Вот тогда-то и пришлось по поводу 
членства принудительного собирать два секретных совещания. 
Первое, ясное дело, в ООН. Русские с американцами кричат, что надо бы по агрессору ядерной 
дубиной шандарахнуть, а то сокращать дорого и жалко; а остальные ответных мер опасаются - и добро 
б еще по русским или дяде Сэму, а так ведь сгоряча и Люксембург какой-никакой зацепить могут!.. А 
второе совещание в Ватикане состоялось. И собрались на него иерархи христианские, а также всякие 
прочие с правом голоса совещательного, и порешили святые отцы паству свою, без различия 
вероисповедания, немедля призвать к священной войне супротив антихриста членистого до 
победного конца, прости господи... 
Вот только гоблинцы, плесень зеленая, совещания эти оба просканировали и поразились немало, 
поскольку были поголовно отъявленные монархисты, атеисты, материалисты и полиморфисты. 
Запросили они центральный бортовой компьютер, что по части примитивных культур считался 
большим докой, и с его подсказки объявили себя ангелами Господними - да иерархи тоже не лыком 
шиты! Мигом обман разоблачили, анафеме предали и по телевидению заявили, что наш Бог с нашим 
Дьяволом как-нибудь уж сами договорятся, без посредников самозваных!.. И созрел тогда у гоблинцов 
коварный план... 
...В Риме, в соборе Св.Петра шла проповедь. Его Святейшество, папа Пий ХХIV стоял на кафедре, и 
пятеро кардиналов шелестели вокруг понтифика малиновым шелком сутан. 
- Близится Судный день, дети мои, и грядет... 
Точную дату Судного дня папа Пий назвать не успел. Входная дверь с грохотом распахнулась, лучи 
фонарей ударили в глаза главе христианского мира и в проеме выросли гоблинцы с излучателями в 
верхних членах рук. 
"Психообработка... - отрешено подумал папа Пий. - Галлюциногены, облучение, и через неделю я 
призову наивных верующих к отречению и смирению... Изыди, Сатана!.." 
Его размышления прервал властный бас кардинала Лоренцо: 
- На колени, дети мои!.. 
И когда агнцы божьи послушно рухнули на колени, его преосвященство неприлично задрал сутану и 
выхватил из-под нее старый добрый "Узи", калибра 9 мм, оставшийся у кардинала со времен его 
службы в морской пехоте США. 
- Аминь, сволочи! 
Рука не подвела отставного сержанта Лоренцо. И святые с фресок Микеланджело с завистью 
покосились на новый аргумент в деле веры. 
- Отпускаю тебе грехи твои, - папа Пий торопливо осенил сообразительного прелата крестным 
знамением и нырнул в дверцу за кафедрой. 
...А потом мелькали повороты, тайные переходы, липла на потное лицо паутина тоннелей, и в конце 
концов понтифик осознал, что он один. Группа прикрытия - три кардинала помоложе и епископ Генуи 
- осталась далеко позади, и папа Пий, задыхаясь, бежал по ночному Риму, спотыкался о 
вывороченный булыжник окраин, пока не остановился у чугунной ограды кладбища Сан-Феличе. 
- Забавное совпадение... - хрипло прошептало загнанное святейшество и потянуло на себя створку 
ворот. 
Зловещий скрип распилил ночь надвое... 
...Вампир Джованни, старожил кладбища Сан-Феличе, был крайне удивлен, обнаружив у своего 
родного склепа странного незнакомца. 
"Зомби..." - подумал Джованни. Он слыхал, что где-то в Африке у него есть родня, но внешний вид 
зомби представлял себе слабо, поскольку не выезжал никуда дальше Флоренции. 
- Ты кто? - осторожно поинтересовался Джованни, прячась в тень и натягивая верхнюю губу на 
предательски блестевшие клыки. 
- Папа я... - донесся ответный вздох. 
- Чей папа? 
Джованни очень боялся шизофреников и маньяков, в последнее время зачастивших в места 
упокоения. 
- Римский... Пий ХХIV. В общем, мое святейшество... 
Джованни расслабился и вылез из укрытия. К обычным психам он всегда относился с симпатией. 
- Очень приятно. А я - Джованни. Вампир. Какие проблемы, папа? 
И затравленный понтифик, повинуясь неведомому порыву, рассказал ему все... 
- Ну и что? - недоуменно пожал плечами Джованни в конце сбивчивого повествования. - Мне-то 
какая разница? Попил красной кровушки - теперь зеленую пить стану... Все разнообразие, а то 
желудок что-то пошаливать стал. Ведь знал же, что нельзя наркоманов трогать... 
- Креста на тебе нет! - озлился папа Пий, хлопая тиарой оземь. - Как у тебя только язык повернулся!..
- Ты за язык мой не беспокойся! Он у меня поворотливый!.. А креста, понятное дело, нет... откуда ж 
ему взяться, кресту, ежели я - вампир? 
- Ну вот! А я тебе о чем толкую?! Ты же наш, здешний, земных кровей... В смысле - нелюдь. Я, 
значит, людь, а ты - нелюдь. Единство и борьба противоположностей. А эти - пришельцы! Чужие то 
есть... инородцы. 
- Инородцы?! 
Хриплый запойный бас колыхнул воздух склепа, и в дверях возникла нечесаная голова с красным 
носом-картошкой. 
- Где инородцы?! Сарынь их на кичку!.. 
Надо заметить, что третьего дня к Джованни приехал погостить закадычный приятель - упырь 
Никодим из далекой Сибири. Как он там сохранялся в вечной мерзлоте и чем питался в своей тундре 
- этого никто доподлинно не знал, но отношение Никодима к инородцам было в упыристической среде 
притчей во языцех. 
Джованни едва успел ввести друга в курс дела, как темень кладбища Сан-Феличе прорезали 
ослепительные лучи прожекторов. 
- Это за мной, - сказал папа Пий, грустно глядя на патруль гоблинцов. 
- Прощайте, ребята. Рад был познакомиться... 
- Что?! 
Грозный рев Никодима сотряс решетки ограды, и из-под его распахнувшегося савана выглянул 
краешек тельняшки. 
- Да чтобы мы своего, кровного, этим двоякодышащим отдали?! Век мне гроба не видать! Ваня, чего 
рот разинул - подымай ребят! Неча по склепам отсиживаться, когда Родина-мать зовет!.. 
- Си, синьор колонело! - вытянулся во фрунт просиявший Джованни и сломя голову кинулся к 
ближайшей усыпальнице, откуда высовывалась чья-то любопытная физиономия. 
А Никодим уже выцарапывал на известке стены крупными буквами: "МЕРТВЫЕ СРАМУ НЕ 
ИМУТ!" 
На следующее утро большинство газет вышло под заголовком: "Римское кладбище Сан-Феличе - 
последний оплот человечества!.." И во многих газетных киосках мира по ночам слышались 
осторожные шаги, и отливающие алым глаза бегали по мелкому шрифту строчек... 
Вскоре в Рим прибыла интернациональная бригада: Упырявичюс, Упыренко, д'Упырьяк, Упыридзе, 
Упыйр и интендант Вурдман. Последний немедленно переругался с Никодимом, не сойдясь во 
взглядах на распятие Христа, и папе Пию пришлось мирить скандалистов, ссылаясь на прецеденты из 
Ветхого и Нового Заветов. 
Внутренние разногласия прервало появление полуроты гоблинцов, встревоженных пропажей 
патруля. Они рассыпались цепью и принялись прочесывать кладбище в тщетной надежде найти и 
поставить на место строптивого наместника Св.Петра. 
Понтифик был надежно укрыт в одной из усыпальниц, а патриоты переглянулись и принялись за 
работу. 
Мраморные ангелы надгробий с любопытством наблюдали за происходящим в ночи, напоминавшим 
сцену из эротического фильма, которые ангелам смотреть не рекомендовалось. Всюду мелькали 
тени, они сплетались, падали в кусты сирени, из мрака доносились сосущие звуки, причмокивание, 
стоны и слабеющие возгласы на трех галактических наречиях... 
Это повторялось несколько ночей подряд - дневные поиски неизменно терпели фиаско, а 
эксгумация не давала никакого результата - и вскоре командование пришельцев забеспокоилось 
всерьез. 
И было от чего... 
Укушенные гоблинцы на следующий день становились убежденными пацифистами, отказывались 
строиться по росту, вели пораженческую агитацию, топили в сортирах казенное оружие и ко всем 
приставали со своими братскими поцелуями - что грозило эпидемией. 
Тем временем Никодим и компания успели убедиться в том, что зеленая жидкость, текущая в венах 
оккупантов, похожа на ликер "бенедиктин" не только цветом. Это, видимо, было связано с системой 
кровообращения пришельцев, напоминавшей в разрезе змеевик. Так или иначе, вылазки участились, 
а в перерывах можно было видеть покачивающихся борцов за независимость и лично Никодима, 
пляшущего под колоратурное сопрано Джованни: 
- Эх-ма, поживем, 
Поживем, потом помрем! 
После станем упырем - 
В порошок врага сотрем!.. 
Потом Джованни сбивался на "Санта-Лючию" и лез к папе Пию с заверениями в дружбе до гроба. 
На распоясавшихся упырей явно не было никакой управы, но понтифик понимал - долго так 
продолжаться не может. Слишком хорошо был ему известен алчный и вероломный характер рода 
человеческого... 
Папа как в воду смотрел. Через неделю явилась к пришельцам некая склизкая личность. Разговор 
проходил при закрытых дверях, но кто-то из гоблинцов по незнанию забыл запереть окно, и большая 
летучая мышь с подозрительно невинными глазками впорхнула в комнату и притаилась в углу за 
портретом Леонардо да Винчи. 
- ...да ваши бластеры, господа, им ведь что мертвому припарки! Пульку из серебра вам надобно, 
колышек осиновый да чесночка связку! Так что меняемся, ваше многочленство - я вам технологию 
нужную, а вы мне - награду обещанную. Золотишко, брильянтики, а перво-наперво - цистерну коньяку 
самолучшего, да чтоб звездочек на полгалактики хватило!.. 
Мерзкий человечишка хихикал, плевался слюной, и каждым своим члеником внимали гоблинцы 
словам предателя... 
- Кто там? - в страхе воскликнул человек, садясь на смятой постели. 
- Кто там, кто там... - пробурчали из темноты. - Мы там... Только уже не там, а тут... 
Предатель мгновенно протрезвел, да все напрасно, потому что через секунду он сам уже был - "там". 
Никодим отошел от кровати и долго отплевывался, полоща рот дареным коньяком. 
...Гоблинцы старались вовсю. Спешно отливались драгоценные боеголовки, лазерные пилы валили 
осины одну за другой, на глайдерах устанавливались реактивные колометы - приближалось время 
решающей битвы. 
- Плохи дела, папаша, - мрачно возвестил Никодим, вваливаясь в склеп, служивший резиденцией 
опальному понтифику. - Продали нас. Вредитель один, земля ему пухом... Теперь жди неприятностей. 
- Передатчик бы нам, - вздохнул папа Пий. - Подмогу бы вызвали. Только где ее найдешь, подмогу 
эту?.. 
- Подмогу? - задумчиво оскалился Никодим. - Дело говоришь, батя... Вот только поспеют ли? Ну да 
ладно, полезли наружу. 
- А у вас что, и передатчик имеется? 
- Имеется, имеется, - заверил папу вошедший Джованни. - Давайте, ваше cвятейшество, 
поторапливайтесь... 
Через пять минут они уже стояли в западной части кладбища. 
- Эй, Антонио! - постучал Джованни когтистым пальцем по одному из надгробий. - А ну вставай, 
проклятьем заклейменный!.. 
- Чего тебе? - донесся из-под земли недовольный голос. 
- Говорю, вылезай! Голова твоя нужна! 
- Как баб водить - так Антонио на стреме, а как голова... - забубнил под плитой сердитый Антонио, но
Никодим перебил его: 
- Слышь, Тоша, если ты немедленно не угомонишься и не вылезешь, я тебя лично за ноги вытащу и 
тебе тогда тот свет этим покажется... 
Папа машинально перекрестился, и Джованни шарахнулся в сторону. 
- Вот ведь приспичило, и отлежаться не дадут... 
Плита приподнялась, и в чернильном проеме образовался сутулый скелет с кислым выражением 
черепа. 
- Пойми, Тоша, - проникновенно заявил Никодим, - нам сейчас башковитый мужик во как нужен!.. 
- Да ладно, - застеснялся скелет. - Берите, раз надо... 
И снял череп, протягивая его Никодиму. 
- Где Вурдман?! - заорал довольный упырь, поглаживая Антонио по гладкой макушке. - Где эта 
морда... 
- Сам дурак, - перебил его обидчивый Вурдман, появляясь невесть откуда, - уже и родственников 
проведать нельзя... Держи, матерщинник!.. 
Никодим взял у него пару посеревших от времени берцовых костей и сложил весь комплект на 
плите. 
- Связист! Давай сюда! 
Прибежавший на крик тощий очкарик Упырявичюс ухмыльнулся, взял кости и принялся бодро 
отстукивать на широколобом черепе Антонио нечто среднее между морзянкой и тарантеллой. 
- Да не колоти так - больно же! - поморщился череп, но на него не обратили никакого внимания, и он 
обиженно смолк. 
Сигналы непокорного кладбища Сан-Феличе стремительно понеслись к Луне, отражаясь от ее диска 
и достигая в падении многих областей Земли; и в тех местах зашевелился рыхлый грунт, дрогнули 
древние курганы, заскрипели прогнившие кресты и со скрежетом стали подниматься тяжелые 
могильные плиты... 
- Полундра! - внезапно прервал Никодим сеанс связи. - На подходе оккупанты! Папу - в укрытие, 
остальным занять позиции! Не боись, братва, - хлебнем зеленки напоследок!.. 
Спустя мгновение глайдеры противника уже утюжили серебряными пулями последний бастион 
свободомыслия. Рявкали кассетные колометы, осина косила защитников одного за другим, и 
удушливое облако чесночного запаха поползло над трясущейся землей. Героические нетопыри бились 
грудью в защитные колпаки машин, и в сполохах стала отчетливо видна фигура Никодима, 
стоявшего под пулями в полный рост и выкрикивавшего сорванным голосом: 
- Ни шагу назад! Велика Земля, а отступать некуда! Кто знает заклятия - сбивай паразитов!.. 
Высунувшийся Вурдман торопливо забормотал что-то на иврите, но это не возымело особого 
действия. 
- Раскудрить твою через коромысло в бога душу мать триста тысяч раз едрену вошь тебе в крыло и 
кактус в глотку! - взревел разъяренный Никодим. 
- Аминь, - робко добавил из склепа папа Пий. 
Гремучая смесь иврита и латыни с чалдонским диалектом вынудила два глайдера взорваться прямо 
в воздухе. 
- Парни! - неожиданно крикнул из окопа охрипший Упыренко. - Они пехом прут!.. 
- Вперед! - заорал Никодим, вспрыгивая на бруствер и разрывая на груди полуистлевшую тельняшку. 
- За мной, братва! Покажем членисторогим, как надо умирать во второй раз!.. 
И за широкой спиной Никодима встали во весь рост черноволосые вампиры Флоренции и Генуи, 
горбоносые упыри Балкан, усатые вурдалаки Малороссии и Карпат... 
Они шли в свою последнюю атаку. 
Многоголосый рев раскатился неподалеку за южными склепами, рев сотен глоток, и Никодим на 
мгновенье обернулся - и застыл, недоуменно глядя на стройные колонны, марширующие к кладбищу 
Сан-Феличе от дальних холмов. Они услышали. Они успели вовремя. 
Якши Фуцзяни и Хэбея, зомби Бенина и зумбези низовий Конго, алмасты Бишкека и тэнгу Ямато, 
ракшасы Дели, гэ Ханоя, гули Саудовский Аравии, уаиги Осетии, ниррити Анголы, полтеники 
Болгарии, бхуты Малайзии и Индонезии... 
- Наши... - шептал Никодим, закусив губу прокуренными клыками, и по небритым щекам его бежали 
слезы. - Наши идут... Вот она, международная солидарность, вот он, последний и решительный... 
Джованни молился. 
Ряды гоблинцов смешались, и пришельцы стали беспорядочно отступать к своим кораблям. 
- Ага, гады, не нравится! - Никодим мертвой хваткой вцепился в обалдевшего от ужаса захватчика. - 
Пей до дна, ребята!.. 
Серое небо почти одновременно прочертили несколько огненных столбов - гоблинцы в панике 
стартовали, спеша унести дрожащие члены ног. И тогда навстречу им побежал маленький лысый 
еврей, путающийся в длинных полах старомодного одеяния; а за ним, словно на привязи, неумолимо 
надвигался Огненный Столп Иеговы. 
"Дядя..." - ошарашенно пискнул Вурдман, но великий каббалист раввин Арье-Лейб даже не 
обернулся, увлеченный преследованием. 
Ослепительная вспышка озарила Землю, и с нашествием было покончено. 
- А дальше?!. 
- Дальше... 
Дедушка встал, и на его саване тускло блеснули медаль "За оборону Земли" и почетный знак 
"Вампир-ветеран". 
- Дальше, как обычно. И стали они жить-поживать... 
- И гематоген жевать! - хором закончили сияющие внуки. 
Дедушка счастливо улыбнулся и направился к наружной двери склепа, где в почтовом ящике его 
уже ждала корреспонденция: муниципальный еженедельник "Из жизни мертвых", 
научно-популярная брошюра "Светлая сторона склепа" и письмо. 
Забрав почту, дедушка прошлепал к холодильнику и извлек из него пузатую бутылку с надписью на 
наклейке: "Кровь консервированная с адреналином. Пить охлажденной". Один из внуков потянулся 
было за другой бутылкой с темно-зеленой жидкостью, но старый вурдалак строго одернул неслуха и 
захлопнул дверцу. 
- Мал еще! Нечего к хмельному приучаться! Это от тех... залетных... Вроде контрибуции. Этим самым 
и берем... 
Он приложился к первоначально выбранной посудине и, сделав основательный глоток, довольно 
крякнул. 
- Хорошая штука, однако... с адреналинчиком. Бодрит! И для здоровья полезно... 
Обиженный внук включил телевизор и бодрый голос диктора сообщил: 
- А сейчас в эфире передача "Для тех, кто не спит вечным сном..." 
Дедушка расположился в кресле, убавил звук и распечатал письмо, написанное неустойчивым 
детским почерком и начинавшееся словами: 
"Дорогой дедушка Никодим! Пишет тебе девочка Варя из твоего родного села Кукуйчиково. Я хочу 
быть такой, как ты, и когда вырасту большой..."