Это цитата сообщения Парашутов Оригинальное сообщение

ЖЗЛ (ОТШЕЛЬНИК И КОРОЛЬ ДЕКАДАНСА НИКОЛАЙ КАЛМАКОВ: СУМАСШЕДШИЙ ИЛИ ГЕНИЙ? ЧАСТЬ 3)



Глава 10. Третий период (1928 - 1955)

После завершения работ в часовнях начинается третий период творчества Калмакова. Фигуры на его полотнах стали более широкими и тяжелыми.

[показать]

Николай Калмаков в Галерее Charpentier, Париж 1928 г.

Как ни странно, во время, когда художник писал героическо-мифологические работы, ему приходилось совсем не сладко в обыденной жизни. Средства заканчивались, он был вынужден поселиться в меньших и более дешевых комнатах. Регистрационная книга гостиницы сохранила схему этих «переездов», закончившихся маленькой комнаткой на чердаке гостиницы.




Образ Саломеи вновь появляется в творчестве Калмакова, теперь как шестикрылый сфинкс, ласкающий могущественной лапой голову Иоанна Крестителя (Саломея - Сфинкс - 1928).
Он рисовал наяд и нимф (Amphitrite, 1927), Бога семи морей (Нептун, 1936) в эпическом стиле - сильные мускулы, угловатое лицо в профиль.

[показать]

Николай Калмаков The Sphinx 1926 г.

[показать]

Николай Калмаков Neptune 1936 г.

К тому же Калмаков умудрился потерять всех своих друзей. В 1931 году у него произошла крупная размолвка с Н.Н.Евреиновым. "Он был настолько неприятен, насколько возможно, чтобы оставить о себе самые плохие воспоминания. После этого мы никогда его не видели» - вспоминала вдова режиссера.
Одно время, он выгонял некоторых соотечественников из гостиницы, крича им: "Грязные русские! Как Вы можете говорить на таком отвратительном языке?"

Ко всему прочему ухудшилось его здоровье. В течение всей жизни художник занимался легкой атлетикой, он, работая перед мольбертом, регулярно делал перерывы, чтобы заняться гимнастикой.
Его современники комментировали: "Калмаков был человеком со странным поведением. У него была лысеющая голова с пучками белых волос. Он был очень спортивным и регулярно занимался гимнастикой. Он обладал хорошим здоровьем и мог пройтись на руках в уже солидном возрасте».

Уединенное существование, отказ показывать свои работы и высокомерное отношение к окружающим постепенно приводили к бедности. Мадам С. (его последняя близкая знакомая) рассказывала: «Все в здании знали, что на чердаке умирает от голода старый живописец. Он жил, питаясь одной тарелкой супа в день. Но его высокомерие препятствовало состраданию..."
Мгебров добавляет, что Калмаков избегал жалости и оставался гордым до конца, «он носил пальто денди, прямое и узкое, которое сшил самостоятельно».

Чтобы выжить, художник брался за все заказы, которые ему изредка предлагали.

[показать]

Николай Калмаков Иллюстрация к сказке "Кот в сапогах" (Puss n’ Boots) 1927 г.

[показать]

Николай Калмаков Two Seahorses 1947 г.

По крайней мере, найдены две маленькие открытки, продаваемые в церквях, которые были в стиле Калмакова и подписаны его монограммой. Таким образом, живописец Сатаны и эротических работ написал «Ангел и цветущий сад» (1934) и «Младенец Христос в яслях» (1934). В последней работе младенец имеет странное сходство с лицом художника.

Во время Второй мировой войны Калмаков даже делал иллюстрации для нацистских оккупационных сил в Париже - трогательное изображение «Солдата и его девушки» (1941).

[показать]

Николай Калмаков Nazi propaganda. The Soldier and his girl 1941 г.

Картину нацисты трактовали так - после резни борцов Сопротивления в Париже усталый нацистский солдат находит любовь в объятиях француженки.

Хотя его последняя выставка в галерее Charpentier (Париж) в 1928 собрала положительные отзывы, Калмаков чувствовал себя непонятым современниками. Он считал, что окружен идиотами, которые не в состоянии понять величину его таланта.

[показать]

Николай Калмаков The Women’s Den 1940 г.

[показать]

Николай Калмаков Grapes 1943 г.

Живописец Иванов вспоминал: «Несмотря на бедность, он никогда не хотел продать любую из своих работ. Чтобы выжить, он искал случайные заказы, которые мог сделать легко – будь то набожные изображения или гравюры для немцев..."

[показать]

Калмаков с дочерьми художника Иванова 1929 г.

Но, несмотря на его аскетизм и атлетизм, Калмаков не мог справиться с холодом, слабым здоровьем и голодом.
Гватемальская женщина, которая жила в той же гостинице, вспоминала потом, что в 1941 г. она «набралась смелости, чтобы обратиться к проходившему художнику с несколькими словами, на которые он не ответил. Но я проскользнула в его комнату и оставила на столе чашку чая с несколькими булочками. Час спустя, Калмаков пришел в мою комнату и церемонно подарил мне букет роз».

Таким образом, началась последняя любовная связь в жизни Калмакова.
Мадам С. была на двадцать пять лет моложе художника. Следующие шесть лет она заботилась о Калмакове, но их отношения - как со всеми женщинами в его жизни - были не спокойными, со скандалами и шумными примирениями.

Глава 11. Последние годы. Забвение.

В 1947 году был составлен договор, по которому дама оплачивала для него место в доме престарелых в обмен на большую коллекцию его работ. В возрасте шестидесяти восьми лет Калмаков оказался в доме престарелых на севере Парижа.
Он жил, окруженный бедными и нуждающимися людьми, в комнатах на несколько человек.
Понимая, что деньги - его единственное спасение, он в отчаянии обратился к российскому Красному Кресту и затем к кюре городка Шелле, где располагался дом престарелых, с предложением продать им всю коллекцию своих работ, находившуюся теперь в руках мадам С.
Когда же кюре послал письмо мадам С., она отклонила его предложение с негодованием, заявив, что картины теперь принадлежат ей, и она не собирается их продавать.
Калмаков понял, что попал в ловушку жестокости и алчности.
Эти чувства отражены в письме 1950 года:
"Здесь, жизнь идет, как всегда, очень медленно, и похожа на растительное существование. Я окружен ордой орангутангов, банальных до крайности, представляющих отвратительное зрелище. Они праздные, глупые, суеверные и необразованны. Кроме еды, ничто не интересует их. Я справляюсь с отчаянием, которое охватывает меня всякий раз, когда я понимаю истинную глубину пропасти между нами, и молю господа дать мне силы духа».
Медсестры дома вспоминали, что "господин Калмаков однажды целый день долго точил нож, который стал, фактически, бритвой, ее он всегда держал в руке. Мы все боялись, что случится что-то страшное..."

Тем не менее, Калмаков провел в Шелле восемь лет.
Когда один из его последних приятелей навестил художника, он увидел, что руки художника были искажены ревматизмом, большие белые завитки волос, которые когда-то короновали его лысину, были пострижены.
«Он сидел спокойно, своими синими глазами смотрел со скукой на гостя и не произносил ни слова».

В 1955 русский эмигрант, аристократ и художник умер в одиночестве, безызвестности и бедности в госпитале де Лани на севере Парижа. Он был похоронен на сельском кладбище изогнутым и безымянным крестом, подвергнутым временем коррозии.
После смерти этого отшельника, каковым считали Калмакова многие, в его маленькой комнате в гостинице де ла Рошефуко были обнаружены более сорока его произведений, которые посчитали эксцентричными, ничего не стоящими и заперли на хранение, а вскоре и забыли.
В течение своей уединенной жизни художник рисовал работы, которые отражали его навязчивые идеи с мученичеством, аскетизмом, упадком, духовностью и сексуальностью. Выполненные в стиле, названном русским ар-нуво, его образы говорили о том, что их написал либо сумасшедший, либо гений.

Только в 1962 году коллекционеры Бертран Коллен дю Бокаж и Жорж Мартин дю Нор обнаружили сорок холстов Калмакова на большой барахолке Marché aux Puces на севере Парижа. Все работы этой необычной коллекции были подписаны стилизованной монограммой «K».

[показать]

Николай Калмаков Angel of the Abyss 1916 г.

[показать]

Николай Калмаков The Wife of Satan 1919 г.

[показать]

Николай Калмаков Diana in Her Bath 1935 г.

Венгерский торговец вместе с этими полотнами продал им и афишу выставки, проведенной в Галерее Ле Рое в Брюсселе в 1924. Из нее и стало известно полное имя таинственного 'K' - Николас Калмакофф.

Материалы взяты из статьи Елены Струтинской Легенда о «Саломее» и сайта visionaryrevue.com .