Нет, я не могу любить осень!Хотя сейчас я не могу любить вообще,я превратилась в ледяную статую- а что чувствуют ледяные статуи? Холод? Вряд ли.Страх перед солнцем, теплом, огнем? Может быть.Или страх разбиться?Ведь так легко отколоть кусочек льда, а потом перекатывая его в ладонях, превратить в теплую лужицу в покрасневших руках.А затем брезгливо стряхнуть с пальцев мутноватую воду.
Любовь пришла к Любови, -сказал мне один человек.А я честно в душе не знала, что ответить, потому что нет такого слова в моем словаре,чтобы им, одним, определить все то, что переворачивает мне душу, разливается то теплым, то горячим, невыносимо горячим потоком по всему телу, заставляя руки слабеть и ноги подкашиваться, глаза-смотреть, но не видеть,а кончики пальцев- даже на расстоянии ощущать мягкую доверчивость чужих губ.
Но это не есть, это было! Как странно и страшно видеть, как все , даже не успев стать частью меня, умирает.И не медленно, как падает осенний лист, паря в воздухе полдня, то взлетая от ветра, то снова опускаясь на землю.А очень быстро, раздирая в кровь , все чего раньше касалось.
Кто ты, А?
Ты первый человек, которому удалось разбудить во мне желание нравится- и когда,увидев меня, твои глаза вспыхивали, расширялись, а потом сужались, а голос от природы хриповатый, становился совсем низким- разве нужны мне были твои слова, я и так знала, что очень тебе нравлюсь.
Ты первый человек, который показал мне, что -да, это правда,мы люди , но еще мы- мужчины и женщины, и нам обязательно нужна половинка, потому что каждый из нас только половинка.Это смешно и глупо, но наши поцелуи казались мне, неумелой дурочке, блаженством, благодатью, невероятным чудом.Абсолютно невероятным.Чудом!
Ты первый человек, кроме папы, у кого мне было так уютно на руках- всегда и везде.
И ты первый человек,вообще первый, от которого я скрывала, по возможности, все свои чувства и ощущения. Предчувствие? Не знаю.
И как больно, что все это никогда не повторится.С тобою точно, а с другими-разве такое повторяется?
Ты совершил 2 предательства, а третье я уже не дам тебе совершить, так как я сделаю все, чтобы больше тебя не видеть. Ты можешь прилетать в Питер, можешь, как сейчас стоять где-то внизу, около парадной- это ничего уже не изменит.
Первое, скорее не предательство меня, а предательство своего образа взрослого и независемого мужчины, каким ты был для меня.Твои слова, поступки оказались .....воздушным пузырем...радугой, которая есть, но которую не тронешь пальцем.Звонок твоей матери моей маме- ужас, ужас!Не ты приглашал меня отдохнуть в Москве и сменить обстановку- ты же уже достаточно знаешь моих родителей и мог сделать это сам.Нет! Трус, ты доверил сделать это своей маме.Я никогда этого не пойму!
И предательство. Моя любимая пра всегда говорила, что надо судить о мужчине не по тому, как он обращается с тобой, а по его отношению к своей матери, другим женщинам.Она, как всегда, права. Да, я ревновала его к Анне, к их отношениям, но он даже не знал, что Я знаю.Она так искренне описывала его к ней отношение, а я просто умирала, видя, как он повторяется в поступках, а слов я не знаю.Потом я стала замечать и отличия, но вершиной всего стал его рассказ об этих отношениях, без унизительных подробностей, но главное я поняла-моя ревность глупа. С одной стороны это было достаточно сильное чувство, чтобы он не говорил, а с другой стороны, смешно ждать, чтобы мужчина в 24 года, да еще с его образом жизни и имиджем не имел девушек до меня.Я решила никогда не касаться этой истории.
Завтра у Анны и моего двоюродного брата свадьба.Я уже давно поняла, что не пойду, да и предлог есть- моя болезнь.Сегодня, нарушив свое решение, я ответила на звонок А. Малодушие! И как я наказана! Очевидно, он общается с моей мамой, вообразившей неизвестно что, еще бы после звонка из Москвы.И он сам, в голове не укладывается!, предложил сопровождать меня на эту свадьбу, чтобы я поняла, насколько ему фиолетово на Анну.Это его слова! Я видела их вдвоем у окна в Универе , кажется, в мае.С первой секунды было ясно, как они связаны.Описание их встреч в июне я знаю почти наизусть. Он мог промолчать, мог вообще не говорить об этом событии.Я не верю, что человек, переживший, пусть не любовь, пусть влюбленность, может так пренебрежительно говорить о девушке, на которую, по -моему, молился.Это значит он способен говорить гадости и обо мне.Это же ясно.
А может он хочет еще раз увидеть ее.Показать, что у него тоже все в порядке- ведь я красивее и моложе, чем она.Что я говорю!
В любом из двух вариантов, он предатель, и нет ему прощения, и не нужен он мне такой, отряхивающий мутную водичку, бывшую когда-то сияющей красотой, с пальцев.Я так все ему и сказала.А теперь пишу и плачу, но это последние слезы в моей жизни! А этот... ходит у нашего дома.Папочка 2 раза предлагал мне разрешить А. подняться, пожалел бедняжку.Сейчас опять приходил с валерьянкой, но она мне не нужна.Написала, и мне спокойнее.Завтра весь день буду спать, благо все уйдут на свадьбу.А если А. заболеет, или его на улице побьют, я буду только рада.Папа дал слово, что ни ночью, ни утром, ни уходя(но я не думаю, что у А. такой напор), они А. к нам не пустят.
К чертовой матери.... лубов!