я очень счастливый человек. я так ощутимо счастлива, что меня это почти раздражает. потому что это такой дикий и бешеный концентрат счастья, эта улыбка лезет везде, а оголтелый темп речи гонит поперед всех батек. я пою по утрам, ни на кого не злюсь и не обижаюсь, а когда что-то не то, ухожу и улыбаюсь
вчера, гуляя с новообретенным плеером (и почему в нем так упорно повторяется прощальная песня?) застряла на арбате, где играли вася, ваня и миша, села у прохладного фонтана (сил не было от жары) и окунулась в ритм и напевы васины, в трескучую мелодию дудки-флейты-инструмента-названия-которого-все равно-же-не-знаю, засмотрелась на мишу светлоглазого, как черт (а черти светлоглазые, запомните это, и непременно играют на гитаре), на ладони ваньки, которые плясали на поверхности дарбуки, голова закружилась от солнечных лиц, только брызги от фонтана спасали..
потом пришел мерлин, присоединился к музыкантам. вручил мне огромный черный зонт, под которым я и спасалась от солнца. по музыке я очень скучала все это время в биробиджане, даже больше, чем по тем людям, которых я встретила позже, когда сорвалась гулять. так меня и поймала инфирин (новая инфирин мне очень нравится, не меньше, чем прежняя) и мы пошли к морю, пробираясь через шум и горячий влажный воздух
так мы спустились к амурскому заливу (что гостиница), где бликовала на солнце зеленющая трава, и мутное и прохладное море билось об опорные стенки, брызжет белой пеной и лицо в ярком свете под морским ветром приобретает ту красоту, которую так сложно удержаться не запечатлевать. поэтому так много таких фото обычно. соприкосновения ресниц в прищуре, улыбка шире мира, волосы в бардаке.. и как можно унывать, живя в городе у моря, когда в момент тоски всегда можно прийти к берегу и отпустить