я стараюсь казаться настолько незаметной, что это уже привлекает внимание.

впервые за все время обучения ко мне подошел трудовик.

начал вещать своим ветеранским голосом про то, что в школе нужно учиться, а не читать всякую запрещенную постороннюю литературу.

черт, с каких пор ремарк стал посторонним? мы с ремарком негодуем.

 

а нам опять запрещают сидеть на подоконниках

поэтому мы воруем последние стулья из классов.

дежурные машут вениками как мельницы и вопят: не бегать, не драться, мусорки не переворачивать, петарды не взрывать,на метлах не летать, стекла не бить, не петь, не смеяться, на подоконниках не сидеть.

и мне ничего не остается, как только пообещать им, что в следующий раз я на них лягу.

 

уроки уже и не уроки вовсе. если раньше ученики сбегали с занятий, то теперь этим занимаются учителя. а домашнее задание уже давно пылится на полке. если и есть что-то, что достойно подготовки, то это химия. ибо если школа рухнет или наступит конец света, кабинет химии останется нетронутым и химичка вместе с ним. такого стахановца ещё поискать надо.

 

при всем этом я умудряюсь писать пробные экзамены довольно-таки неплохо. особенно русский. особенно сочинения. мама говорит, что у неё была мечта, чтобы я стала журналистом. как хорошо, что узнала я об этом уже после того, как у меня появилась собственная. а журналистов я не люблю. и дизайнеров не люблю. а знакомым врачам просто не доверяю.

 

кстати о врачах. я почти уверена, что в нашей школе когда-то существовали медсестры. они как мифические существа. легенды. их нет, но их дело живет. кто-то же делает раз в год манту и прививки от гриппа, ведь не трудовик? основное занятие трудовика - это вязание макраме из наушников и гонение старшеклассников с подоконников. он как иван грозный, а дежурные - его опричники. с метлами.