В нашем городке это лето выдалось очень жаркое и сухое. Земля пожелтела, потрескалась. Еще неделя такой погоды и все что посажено в полях иссохнет, развеется с пылью, пропадет. Не дай нам этого Господь!
“Сегодня выиграл много! Хорошо как! Что купить себе на эти деньги? Надо дома будет помечтать. Еще мне удалось тихонько Веркино кольцо стащить, а оно золотое и такое толстое! Конечно, она приятная особа, и стройная, не прочь бы я с ней позабавиться, но напилась сегодня до бесчувствия”, - так думал про себя Иван, возвращаясь утром домой, - “А вот и храм”. Раньше он не замечал его, но сегодня невысокая белая церковь словно преградила ему путь. “Зайти посмотреть, или потом, в другой раз? Люди вон туда идут, а я ведь ни разу так и не был там. Ох, что-то мешает, наваливается на плечи. Кажется, что все это тягостно и мрачновато, строго и безрадостно. Но интересно, есть ли Бог, и стоит ли чего бояться? Отметиться ведь все же надо. Нет, зайду! Сегодня у меня удача, скажу спасибо кому-нибудь, кому там молятся, да и просто посмотрю”, - и он, усилием воли, удивляясь самому себе, свернул к воротам храма.
Зазвучал колокол. Прихожане начали стекаться к службе, церковь все больше и больше заполнялась верующими. Иван вошел внутрь.
Озираясь по сторонам, он понял, что надо занять место, и тихо дожидаться начала службы. Где-то в глубине зазвучал монотонный голос, читались псалмы.
“Душновато”, - вздохнул Иван, рассматривая роспись храма и изображения на иконах. Затем взгляд его обратился вверх, откуда на всех смотрел Спаситель держащий в одной руке Евангелие, другой благословляющий всех пришедших. “Вот Он - Бог! Не по себе как-то”, - по спине Ивана пробежали мурашки.
- Благословенно царство Отца и Сына и Святаго духа, и ныне и присно и во веки веков! – громко зазвучало по всей церкви.
- Аминь. – послышался ответ.
Иван вздрогнул, прислушался.
Началась служба, запел хор. Стоящие рядом люди стали креститься и делать поклоны. Все происходило на удивление слаженно и сердечно, и как волна за волной на Ивана стало накатываться незнакомое ранее волнительное чувство, он растворялся в этой всеобщей молитве, он впервые смотрел на себя в этом новом измерении. “Боже, что со мной? Какой-то ком подкатывается к горлу, грудь сжимает, и вот кажусь себе чем-то малозначимым, пустым. Вот номер! Это не я! Хотя, постойте, я вдруг все понял, правда, я ничтожество! А это что такое, слезы? Я плачу? Но нет, уже рыдаю. Потоки льются из моих глаз, и странно, как они мне дороги, как долгожданны. Почему? Я эти слезы сейчас ценю превыше всего на свете, как хорошо мне, и как горячо. Мое сердце становится огромным, больше храма, и кажется, меня так любит кто-то, и я всегда готов платить взаимностью, и только так хочется жить. Боже это Ты?! Сомнений нет! Какое же родство, неразделимость я чувствую, и повторять могу лишь только одно слово – прости, прости, прости. Себя уже не вижу, меня нет, только Ты вокруг. Хочу с Тобою быть теперь честным, и сказать, - что я наделал, как я жил, зачем?! Глупец с завязанными глазами! Как все вернуть теперь назад, ведь, все мои худые дела запечатлелись в этом мире, и их стереть, увы, не в силах я? Не знаем, что творим, а узнаем когда уж поздно. Но как создание Твое, как глины малый ком одушевленный Тобой и никому кроме Тебя не нужный, как ребенка плачущего Ты пожалей меня и все прости! Хоть детство мое давно прошло, но все ведь относительно, не много мудрости с тех пор я приобрел, скорее поглупел. Что-то происходит внутри меня. Я потерялся совсем, и кажется, себя теперь нашел. Нет, Бог мой добрый, очень добрый, я верю и надеюсь на прощенье! Ведь чувствую же я сейчас любовь Его. Смотрю теперь открыто, не лукавя, в Твои глаза, прости”... Иван, содрогаясь от плача, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, и добавил про себя, - “Жарко, дождя бы, хорошего дождя!”
Раздался гром на небе. Поднялся ветер. Повеяло свежестью. Еще минута и застучали, забарабанили сначала крупные капли, потом настоящие потоки хлынули с небес. Ливень как стена! В тот день шумел он долго!