Фонарный свет прожигает стекла ложась
черно-белой вуалью на пористые стены.
Мне бы сейчас в ладони обрывки проводов, чтобы
вышить на асфальте порывы дождя и ветра,
а после разбросать по поездам сухие листья
и рассыпаться белым снегом на ломкие крыши.
У кого-то за окнами тихо шепчет май лепестками
сирени и деревья примеряют бледно-зеленый,
чтобы слиться, закрыться, глотая через корни
тембр голоса тысячи планет. В ладонях краски,
полотна и простыни из шелка нежная дрожь до костей
"до утра".