…и не подумайте, что мы это несерьёзно! Да, Роберт Смит остался в живых и вернулся. Он был с нами, он с нами и будет с нами всегда! Мы поднимаем за него и The Cure бокалы, пока они поднимают завесу над своим последним творением, мрачным, сексуальным и противоречивым – WILD MOOD SWINGS.

Настоящий документ является описанием реальных событий, основанный на кассете (единственной!) с интервью, проведённым ночью, во время которой журналистка нашего журнала Барбара Эллен встречалась с популярной группой The Cure. Документ также включает наблюдения анонимного свидетеля - слуги The Cure - и дополнен отрывками беседы с Робертом Смитом по телефону. Кроме того, мисс Эллен хотела бы подчеркнуть, что, поскольку она «нехорошо» себя чувствовала во время интервью, большинство из высказываний, в изречении которых она была замечена, не являются плодом её собственных раздумий.

На следующее утро…

Проснувшись после интервью с The Cure, я вполне ясно осознаю, что всё ещё нахожусь в холле дворца в Бате, принадлежащего Джейн Сеймур, который в настоящее время используется группой The Cure в качестве жилья и студии. Что не совсем мне ясно так это то, почему после 5-часового интервью у меня есть только 1 кассета с записью?! Также слегка беспокоит комок тайской еды, засохший на моём рукаве, но это уже отдельная история…Шатаюсь, скатываюсь и сползаю по каменному полу через лестницу в кухню…Там никого ещё нет - The Cure редко встают раньше 3 часов дня – но на столе лежит записка от Роберта Смита, в которой он распространяется о том, что, как ему кажется, во время интервью мы обо многом недоговрили. Внизу я обнаруживаю пост-криптум: «Что касается королевской семьи и классовых различий, то всё это – чушь собачья»
В моей голове начинают звенеть первые сигналы тревоги…Какая королевская семья? Какие классовые различия?!

Из наблюдений анонимного свидетеля.

Если честно, Эллен выглядит слегка поддатой уже тогда, когда вылезает из своего такси. В следующий момент, мы видим, как она на коленках ползает под столом, заигрывает с кошкой и поминутно бормочет что-то по поводу того, как её мучит жажда. Когда входит Роберт, она рассказывает ему нудную и абсолютно неправдоподобную историю о том, что плёнку, которую мы ей послали, украли или она испортилась, и он ведёт её наверх, чтобы она могла послушать новый альбом на другой кассете. Он усаживает её в гостинной с бутылкой вина и пепельницей, а сам удаляется за плёнкой. Я остаюсь с ней и то и дело подношу огонь к её сигарете, в то время как она шатается по комнате, раскидывая везде пепел. К тому моменту, когда вернулся Роберт она уже вырубилась…

The Cure выпускают новый альбом, который называется Wild Mood Swings – название, сперва предназначавшееся для сольного проекта Смита. Два последних альбома The Cure - унылый, напряжённый, весёлый Disintegration и весёлый, напряжённый, унылый Wish – имели большой успех в США. Смит не понимает, почему людей удивляет их неожиданный успех в Штатах и отвечает раздражённо: «Когда нас спрашивают – как вам удалось раскусить Америку? – мы отвечаем, что у нас это получилось, потому что у нас песни хорошие. На самом деле, если у вас нет хороших песен, всё остальное – чепуха.»
Их первый альбом за 4 года Wild Mood Swings является их лучшим на сегодняшний день проявлением унылости, напряжённости и весёлости. The Cure признают, что несмотря на огромные продажи, они никогда не были «модной» группой. Действительно, есть люди, сознательно их игнорирующие. Для этих людей The Cure - это всего лишь анахронизм: дряхлеющие готы в обвисших свитерах, которые каким-то образом сумели избежать тюремного заключения за преступления против музыки.
Почему же, спрашиваю я Смита, The Cure так часто воспринимают за постаревших, пропахших нафталином готов?
«Кто знает? Некоторым людям, скорее всего, непонятно, как можем мы иметь успех и делать при этом то, что нам хочется, не обращая ни на кого внимание!»
Может быть, это связано с тем, что темы, которые вы затрагиваете – меланхолия, паранойя, смерть – слишком тяжелы и неудобоворимы для большинства людей?
«Не знаю…Иногда мне кажется, что я в определённом смысле отталкиваю людей. Когда затрагиваешь эти темы, рискуешь стать эдакой идиотской смесью, вечно-расстроенным клоуном. Когда говорят: «О, мне уже всё-равно, я не выдержу, я сдамся…», ты думаешь - хорошо, если ты действительно думаешь, что всё уже так плохо, так не пой об этом, а пойти и спрыгни с моста. Пожалуйста, сделай это сейчас же!..Так что, вся эта напускная грусть внушает людям недоверие, я это понимаю…»
Ты жалуешься, что люди упускают комедийную сторону The Cure, но можешь ли ты их в этом винить? Ведь это не так очевидно…
«Ой, ну брось ты! Если послушать Wild Mood Swings, весь, целиком, то ты не будешь говорить, что это – очень готический альбом. Мы никогда не избежим ложного мнения о том, что The Cure – готическая группа, особенно в Англии. Иногда это, конечно, раздражает, но если люди будут так ленивы, что будут думать только: «О, да, The Cure – начёсы, красные губы, мрак», тогда они, пожалуй, не поймут нас. До тех пор, пока мы сами не запихнём наше чувство юмора им в глотки, они не поймут, что это весело.»
Может быть, это ваше метание между различными стилями музыки и создало The Cure репутацию группы не слишком серьёзной?
Смит усмехается злорадно: «Надеюсь, что так…»
Позже он говорит: «Я не иронизирую и не люблю, когда считают, что я это делаю. Ирония – это то, за чем люди прячутся от своих комплексов, когда они делают что-то, что им действительно нравится, но не могут себе в этом признаться. Всё дело в том, что я люблю писать музыку…Пока я делаю это, я могу со всем справиться.»



Из наблюдений анонимного свидетеля.

Когда Роберт пришёл для интервью, он понял, что должен пойти и принести ещё одну бутылку вина, поскольку у Эллен явно не было никакого желание поделиться с нами содержимым первой. В конце концов, разницы не было никакой. Она и вторую выпила сама. И третью тоже.
Саймон и Джейсон, новый барабанщик, тоже пришли для интервью, если это можно так назвать. Первый вопрос Эллен (Роберту) был: «Ты не боишься упится в усмерть?», последний (Джейсону): «Тебе нравится быть Водолеем?» И это были лучшие из всех, что она задала.
Дело принимало катастрофический оборот. В какой-то момент Эллен начала высоким, скрипящим голосом рассуждать на тему королевской семьи и классовых различий. Затем, она кричала что-то о Лоренсе Толхёрсте. Она также назвала Роберта «манипулирующим ублюдком». Мы не могли ни слова вставить. Как только одна сторона кассеты заканчивалась, она просто переворачивала её и нчинала записывать снова. Это было невероятно.