В фокусе. Валютная война, бразильская версия

Вчера сквозь информационный шум, связанный с отставкой московского мэра (тема, конечно, достойна для вытеснения всех прочих тем на периферию), прислушавшись, можно было заметить и примечательное заявление, сделанное министром финансов Бразилии. Министр Гвидо Мантега, процитированный FT, заявил, что международная валютная война уже началась: правительства стран по всему миру стремятся снизить стоимость своих нацвалют, чтобы повысить конкурентоспособность экономики и экспорта.

Определение повсеместной политики занижения курсов валют как "войны", конечно, является неким красивым оборотом, преувеличением. Но все-таки рациональное зерно в этом сигнале, наверное, есть. В чем оно может быть?

Дело в том, что в обычных условиях страны заинтересованы в стабильном курсе своей валюты. Не важно, на рынке ли определяется курс валюты или органы денежно-кредитного регулирования активно участвуют в курсообразовании. Важно то, что, с одной стороны, страны заинтересованы в более низком курсе свой валюты, чтобы получить конкурентные преимущества при международной торговле. Но, с другой стороны, они заинтересованы и в том, чтобы валюта была сильной и крепкой - потому, что в этом случае население страны имеет лучший уровень жизни и чувствует себя богатыми по сравнению с жителями стран с более слабой валютой.

В принципе, формирование валютного курса формируется в рамках постоянного поиска компромисса между этими двумя базовыми и противоположно направленными стремлениями. Слишком завысить курс валюты плохо из-за того, что страна начнет все больше проигрывать в международной экономической конкуренции. Слишком занизить - тоже плохо, у населения будет ощущение бедной страны.

Раз бразильские финансисты заводят речь о войне, то, значит, для них стал заметен тренд в сторону массового занижения курса валют - в угоду конкурентоспособности стран и, соответственно, вопреки интересам населения стран. Что, в общем, правильно ассоциировать с войной, которая, как показывает исторический опыт, никогда не приносила населению в целом экономического выигрыша, хотя порой и способствовала подъему патриотических чувств, греющих душу простым труженикам. Все для фронта, все для победы - могло бы быть написано на знаменах любой валютной девальвации.

Кстати, валютный пейзаж дня сегодняшнего выглядит довольно-таки напряженным. Нет, на российском валютном рынке все более-менее спокойно, рубль заметно укрепился к доллару (доллар упал до минимума с середины августа), евро же заметно вырос, не достигнув, впрочем, уровней окончания прошлой недели (тогда единая валюта превысила 41,5 рубля и явно рвалась к 42 рублям). Но некоторые другие валютные сообщения тревожат: евро поднялся к максимуму за полгода, швейцарский франк на историческом максимуме, на максимуме и китайский юань, и цены на золото. Что-то происходит?

Если вернуться к "военной" концепции, то, получается, валюты и другие активы, поднимающиеся к максимумам, проигрывают свои битвы: ведь целью является занижение своей валюты, чтобы добиться международных выгод. То есть, Швейцария, как и Китай, в положении отступающих.

В Бразилии, так же как и в России, об исторических или многолетних максимумах говорить не приходится: валюты обеих стран не отквитали полностью свой провал по отношению к доллару, имевший место во время активной фазы последнего мирового кризиса (т.е. в период с осени 2008 года по зиму 2009 года). Во всяком случае, не отквитали в номинальном выражении. Это означает, что "военное положение" рубля и реала более выигрышно. Но атаки идут, грозят изменить это положение вещей: рубль, как мы видим, время от времени порывается укрепиться. Хотя, надо сказать, спекулянты порой и устраивают движения в выгодную для страны сторону.

Что в этой теме следует понять владельцу личных денег? Мы полагаем, то, что валютная война - это как раз тот вариант, при котором личные интересы отдельного человека-сберегателя входят в конфронтацию с интересами государства. Правда, лишь в том случае, когда благосостояние этого отдельного человека зависит от его накоплений.

Ну и, соответственно, совет: если бразильская констатация начавшейся войны - не фигура речи (что очень возможно, ведь в Бразилии на носу выборы и, вероятно, смена правительства), а действительная угроза, то следует либо максимальным образом дистанцироваться от этой войны (например, сократив сбережения или переведя их подальше от театра военных действий). Либо, наоборот, попытаться в ней, войне, поучаствовать с выгодой для себя. В последнем случае придется посвящать много времени изучению валютного рынка.