Иннар

     Отец ворвался ближе к утру, схватил меня за волосы, швырнул к своим ногам и, рыча от ярости, начал полосовать плетью. Орать я не смел, рядом спал одурманенный опиумом Алекс. Только закусил губы до крови, ощущая вкус металла во рту. За что на этот раз? За мои ночные игры с Лейси? Наверное, донесли уже, доброхоты. Да пошел ты!.. Хоть убей, но я свои желания  сдерживать не намерен. И мордастая принцесса из дальнего захолустья меня точно не привлекает!

   Удар пришелся по тылу ладони, защищающей голову, казалось, что рука взорвалась от боли, пальцы  прогнулись в противоположную естественному изгибу сторону, боль была неимоверной, но я даже не вскрикнул. Остановить криком боли своего папашу я никогда не мог, ему нравилось издеваться надо мной. Если молчать, то есть шанс, что мордобой будет покороче.

   А потом удары прекратились. Плеть по-прежнему свистела, но моего тела она не касалась. А надо мной внезапно кто-то встал, защищая…

   Я неуверенно поднял голову. Надо мной стоял Алекс. Как он сумел поднять себя на искалеченные переломанные ноги, я даже не смел предположить, но он стоял очень прямо, глядя в глаза отцу. И подставил плечо под удары плети, не давая ей коснуться меня. Я онемел от ужаса, глаза Алекса яростно горели, и я очень испугался, что он вырвет плеть из рук короля и будет тут же убит охраной. По нашим законам, тело короля священно, никто не имеет права прикасаться к нему. Но Алекс стоял прямо, возвышаясь на целую голову над моим озверевшим ублюдком- королем, и спокойно смотрел ему в глаза. По руке и обнаженной груди уже текла кровь, но, похоже, боли он не чувствовал. А потом просто резко дернул плечом и плеть, словно заколдованная, вырвалась из рук отца. Под прямым ненавидящим взглядом мой король вдруг потупил взгляд, что-то глухо проворчал, успокаиваясь. А Алекс все так же стоял перед ним, совершенно обнаженный, не испытывая ни  стыда, ни неловкости. И его исхлестанная окровавленная рука так же продолжала защищать меня от ударов.

  Лицо отца исказила гримаса ненависти.

- Если бы не человек со звезд, я бы тебя сегодня просто убил…

   В лицо мне полетело  кольцо с гербом рода, больно ударилось о скулу, куда-то отлетело в темноту. Стала понятна причина его злобы. И я поверил, что он действительно меня сегодня убил бы… Если бы перед ним не встал Алекс, использовав свое тело как щит для меня. После ссоры, после моих постоянных оплеух и пощечин, постоянного ора на него.

    Грохнула дверь. А я сидел на полу и просто смотрел на Алекса снизу вверх. И словно впервые увидел того, кого принес в свой дом месяц назад. Спокойное лицо с жесткими, словно выточенными резцом чертами, твердо очерченные красивые губы, четко вырезанные скулы, твердый  подбородок. Исхудалое от болезни тело, ставшее сегодня оружием и защитой. А потом Алекс так же молча начал падать навзничь.

    Я успел подхватить его   практически у самого пола, так внезапно это произошло. Его тело оказалось очень легким, я просто осторожно уложил его на кровать, торопливо начал собирать шприц для обезболивающего. Алекс так же спокойно продолжал смотреть перед собой. Правда, в какой-то момент он еще смог увидеть мое перепуганное лицо и чуть улыбнуться краешками губ. Пальцы у меня дрожали, по спине и рукам текла кровь, но надо было убрать боль у него. Сейчас она притаилась в точке над его лбом, виском, где-либо еще, но в любой момент могла прорваться обратно в тело и свести с ума человека.

   Только сейчас, надавив поршень шрица и введя в его кровь очередную порцию опиума, я понял, кого принес в свой дом. Я-то думал, что Алекс был пилотом или штурманом корабля. В действительности оказалось не так. Технике отстранения боли были обучены звездные, те, кто шли первыми, рискуя попасть в руки дикарей, врагов, на допрос. Только они не поддавались действию наркотиков и  могли во время допроса и пыток уходить в транс, не давая разуму спасти тело предательством. Если надежды не оставалось совсем, они углубляли транс до полной остановки сердца.

   Мне стало  безумно стыдно. Он уже давно мог уйти… И все-таки оставался в сознании, терпел голод, боли, мою дурь. Значит, оставалась надежда?!

-Спасибо… - Слова благодарности отчаянно жгли губы и сердце.

- Все хорошо, Иннар… - Ему было совсем не хорошо, он вышел из транса и сейчас чувствовал все. – Тебя надо перевязать. Есть в лекарствах заживляющий аэрозоль?

- Сейчас поищу…

   Пока я рылся в груде лекарств, пришла горькая и убийственная мысль: а ведь у него там, в другой жизни, остался, наверное, большой дом на берегу океана на какой-нибудь теплой планете, жена-красавица, много детей. Почему-то мне казалось, что у него должно быть много детей, все мальчики, ведь его мужская сила не могла в них не продлиться, старший, наверное, мой ровесник или чуть старше, учится в Звездной Академии, младшие еще только поступают в Звездную школу. А, может, есть дочь, которая учится в Академии Военного Благородства, тоже хочет стать пилотом или разведчиком. И носит на груди многолучевую звездочку с лучами разной длины, такую, как у меня. Которую я сорвал с груди Алекса, когда мы его нашли, понравилась необычная безделушка.

    И что мне теперь делать?  Я даже половины того, что у него было, предложить не могу. И я знаю, что звездные своих не бросают никогда, лезут в самый огонь, под лазерники и парализаторы, в глубины умирающих кораблей, но выносят раненых и убитых. Либо погибают сами и тогда общей могилой становится тело огромного заброшенного корабля, там, так далеко, на границе Вселенной. А значит, появятся и здесь. Если только узнают, что он жив. И если мы сможем пережить эту зиму. Урожай во всем королевстве был скудным, пришлось отдать часть зерна и проса из королевских житниц в провинции, чтобы не было голодных бунтов. А через месяц уже голодала и столица, и королевский замок. Отец открыл наши охотничьи угодья для всех, кто мог охотиться, его примеру последовали все наши вассалы, но толку было чуть. Я тоже охотился в нашем заповедном лесу, и было видно, как скудеют запасы ягод, как все меньше и меньше становится добычи, как глубже в лес уходят обычно  глупые и доверчивые сурки и белки. А ведь это только первый месяц зимы. И трудно сказать, кто сможет дожить до весны…

    Аэрозоль нашелся. Сначала тонкая пленка накрыла израненную руку и плечо Алекса, потом он нанес его мне на спину, плечи, руки, голову. Батюшка-король постарался на славу, что говорить! Из-за чего он взбесился, я не стал рассказывать, не дело инопланетника влезать в наши дела с контрабандой и фамильными драгоценностями. Денег у меня сроду не было, либо брал все так, либо расплачивался, как и в этот раз, выбирая из кучи бесполезных дорогих безделушек что-либо на продажу. Отец знал, конечно. Здесь же коса нашла на камень, а мессир король, видимо, обиделся, что я продал кольцо с фамильным гербом, доставшееся нам от бесконечной череды предков, среди коих немало было безумцев, дураков и мучителей своего народа.

   Уже светало, безумная, дурная ночь заканчивалась. Алекс отключался на краткие мгновения, потом снова приходил в себя, находил меня взглядом, успокаиваясь.

- Я думаю, что все, что могло случиться сегодня, уже случилось. Поэтому все-таки предлагаю немного поспать…

   Алекс тихо хмыкнул:

- Возможно, надо запирать на ночь двери, Ваше высочество?..

- Не очень-то поможет… Все, спи уже, хватит болтать…

           Алекс

     У меня никогда не было своего дома. Родом я с маленькой захолустной планетки, не чище, чем нынешняя Зои, только правил там Совет Старейшин, да так жестоко не голодали, Содружество все-таки помогало выжить. Родители работали на угольных шахтах и погибли в один день при аварии, взорвался рудничный газ, обычная история в наших краях. Наверное, я бы тоже вырос и стал бы шахтером, бандитом или миллионером, но в нашу школу неожиданно приехал с визитом один из Командоров Содружества Планет, тогда уже совсем седой, хотя было ему в то время столько же лет, сколько мне сейчас. Оказалось, что тридцать лет назад он начал свой путь из нашей школы, поступив в Звездную школу, потом Академию. И продолжив службу в десантах по Свободному Поиску. И он так увлеченно говорил о новооткрытых планетах, звездах, поисках, встречах с дикарями, в кого нередко превращались поселенцы первой волны, потерявшие связь с Содружеством, что, после его выступления, я подошел к нему и попытался узнать, что нужно для поступления в Звездную школу. Он засмеялся: «Умение мечтать и везение, малыш! Я пришлю тебе координаты, куда можно будет послать документы. Если тебе повезет, просись на Свободный Поиск…»

   Я встретился с ним повторно через десять лет, уже в Академии, он совсем не изменился, напомнить о себе постеснялся, но он прочитал мою фамилию в журнале: «Альбс!» и засмеялся: «Неужели тебе удалось воплотить свою мечту?!!» И я гордо ответил:

- Да!!!

   До  полного воплощения мечты оставалось еще пара десятков лет, но самая главная моя мечта тогда осуществилась, Командор стал моим другом, а потом и отцом. Мне очень повезло, что у меня появилось место, куда можно было возвращаться, хотя это был его одинокий дом, полный старинных книг, навигационных карт и дивных чудес со старой Земли, о существовании которых я даже не догадывался. Иван только дивился иногда моему невежеству и долгое время пытался меня образовывать, но вот сделать меня собирателем редкостей так и не сумел. И в первый свой Поиск я ушел из его дома, зная, что меня будут ждать и надеяться на мое возвращение. Потом служба далеко нас разбросала, и не всегда удавалось навестить его в течение года, потом была большая война, и мы потеряли связь друг с другом, и сумели связаться после войны, к счастью, ни разу не столкнувшись в бою. Но, что бы не случилось, я знаю, что меня все еще ждет и помнит один из Командоров Содружества, тех, кто, помня многое, в том числе и беспощадные бои в Космосе, не дает и никогда не даст развалиться Содружеству, несмотря ни на какие игры наших политиканов. Слишком дорого заплачено за него, многими миллионами жизней, прервавшихся и так и не родившихся.

     Смысла строить свой дом, уходя в бесконечные Поиски, я не видел никогда. Поэтому сначала довольствовался койкой в казарме, потом небольшой комнаткой в общежитии, когда стал более высоким начальником, просто жил в комнате отдыха своего рабочего кабинета, это было удобно, суета перед отправлением очередной экспедиции была такая, что работать приходилось сутками, считая часы до старта корабля, когда можно будет хоть немного отоспаться во время прыжков.

  Была и другая причина. Достаточно глупая. Я влюбился и думал, что моя избранница тоже любит. Жалованье у лейтенанта маленькое, но мы сумели снять небольшой домик хотя бы до моего очередного отлета. Это был мой второй поиск, и я мечтал назвать новооткрытую планету именем своего будущего сына. В Поиске бывает разное, вместо полугода нам пришлось мотаться около двух лет, и лишь в Космосе время бесконечно. Локальный счет никто отменить не смог. Мы вернулись… А потом я узнал, что меня не дождались. И что моя жена не дала родиться ребенку, о котором мы мечтали, побоявшись, что не сможет повторно удачно выйти замуж. Не любила, наверное… Чувства, все-таки, привилегия женщин, понять ее мотивы я не смог ни тогда, ни сейчас.

  И закрыл этот вопрос навсегда. Для успешной службы родной дом совсем не нужен. В Поисках некогда заниматься романами, успеть бы  унести ноги без приключений, а на Базе десанта женщин как-то не водилось. По старой вселенской традиции. В единственном роде войск во Вселенной. Не брали. Все. Точка.  

   И вот теперь это пробуждение на чужой планете, в ледяном холоде  дворца. Наверное, я мог и не так болезненно реагировать на откровенное предложение наглого мальчишки, принца крови, жестокого и злобного. Просто уйти за грань. Ну вот не получалось. Из-за моей лени и расхлябанности. Уйти в транс я мог, а вот углубить его - нет. Не было такой необходимости, война отгремела больше десяти лет назад, и подобные умения стали просто не нужны, да и времени было мало для систематической  тренировки, это же нужна сонастройка с собственным организмом, это же надо с ним договориться, чтобы подавить самый сильный инстинкт – инстинкт выживания. И еще была надежда, что меня найдут. Ребята будут биться до тех пор, пока не найдут тело или меня живым. Другой вопрос, что нас слишком далеко отбросило  во время катастрофы от первоначального курса, это же, считай, вручную обрабатывать данные, расчетные системы с подобной задачей могут не справиться. Кое-какие вещи до сих пор люди делают лучше.

  А дальше я все больше  и больше запутывался в моих отношениях с королевским отродьем чистой крови, наследным принцем, моей химерой.  Сплав жестокости и заботы, жалости, срывы в безумную агрессию против своих же и единственный случай мордобоя при мною же проведенной провокации. Я бы сказал, что обрел союзника в ледяном дворце. И сегодня… Я сам не понял, как собрал всю боль тела в крошечную пульсирующую точку возле виска  за доли секунды, чтобы дать возможность себе вмешаться в его жизнь. Защитить от побоев, которые он не заслуживал, что бы не совершил. Потому что так нельзя с ним, просто нельзя. Красивое нежное тело и так замучено холодом, долгой ходьбой по снегу. Ему бы в мороз на перинке валяться, а не шляться ночами по зимнему лесу. А он ежедневно ходит, чтобы продлить мою жизнь. Хотя я ему не брат, не любовник. Так, пленник, приручаемый пес, норовистый конь...

2.

  Утро началось предсказуемо: с недовольных криков принца, мягких шагов слуг. И внезапно прекратилось: в зал вошел кто-то, мгновенно повисла тишина, потом торопливое шарканье шагов, похоже, слуги постарались улетучиться, пока их не поубивал кто-то значительный и страшный. Алекс  открыл глаза. Иннар склонился в почтительном поклоне перед ночным посетителем. Заросший до самых глаз черной  бородой мужик смотрел по-прежнему с бешенством, но  хотя бы плетью в руках не играл.

- Я хочу с тобой поговорить, сын…

   Алекса пробрала ледяная дрожь. Получается, Иннара вчера калечил родной отец, то есть король этой снежно-белой и неласковой земли?

- Я  - весь внимание, Ваше Величество… - Безупречное произношение на Всеобщем, мелодичный чистый тон речи. Все как на дипломатическом приеме. Похоже, язык и стиль общения задавал сам король, по крайней мере, они говорили на Всеобщем оба.

- Мне не нравится, что ты опять начал таскать в свои покои моих рыцарей… Мы с тобой уже обсуждали это, и я разрешил тебе сохранить жизнь инопланетнику, чтобы закрыть вопрос по твоим недостойным и позорным пристрастиям. У них к этому, возможно, относятся по- другому, это их дела. Но Лейси оставь, наконец, в покое! Можешь развлекаться со смердами, это твое дело, но разговоров при дворе я не потерплю!

 Иннар непокорно вскинул голову:

- Что, уже донесли, да? Не хотел бы, не принял бы моего предложения!

- Можно подумать, он смог бы противоречить твоему прямому приказу!

- Не было приказа!!! – Иннар заорал в голос, теряя голову. – Я не такой уж урод, чтобы приказывать в таких делах!

- Именно урод, именно по приказу! И я запрещаю такие приказы отдавать! Мало тебе вчерашнего, на дыбу захотел?!!

- А как право престолонаследия? Не страшно потерять наследника на дыбе?

- Не страшно! И ты не единственный сын! Терплю, пока не подрастет сын Лоры!

- Ну да, ублюдок незаконнорожденный! Достойный наследник!

    Голова Иннара дернулась от пощечины. Король глухо проговорил:

- Я тебе все сказал. Еще раз сотворишь что-то подобное, окажешься в подземелье на дыбе. И сохранять твою жизнь там никто не будет!

   Грохнула высокая дубовая дверь, как пушка выстрелила. Иннар молча осел на пол возле кровати, прижался головой к меху одеяла.

    Абсолютно спокойно Алекс подумал: « Ну, вот и разрешилась загадка такого благоволения его высочества принца. Просто своих таскать в постель, оказывается, нельзя. А пришлого, чужого,  -  можно, в любом состоянии, даже не спросив, хочет ли он вообще чего-либо такого…»

- Все слышал? – голос Иннара прозвучал сдавленно и грубо.

  Алекс молчал. Говорить не хотелось. Мучительно начали ныть переломы, раны на плече.

- Это неправда. По твоему поводу и по поводу Лейси. Я никогда не рассматривал тебя как утеху в постели, просто это были грубые шутки. А Лейси приказа от меня не получал. Я плачу по-другому…

- И как же? Может, мне тоже понравится… - Алекс отчаянно нарывался. Он не мог умереть сам, но его могли убить…

- Тебе вряд ли… Мои украшения тебе вряд ли окажутся по размеру.

- Всегда можно продать… - Алекс отвечал механически, провоцируя вспышку гнева у принца, во время которой, может быть, удастся ускользнуть от малолетки в черную глубину смерти.

- Ладно, пора умываться, завтракать, делать уколы! – Голос Иннара стал бодрым, как всегда утром.

- Иннар, не надо ничего. Не надрывайся. Тебе ведь и согласия моего  на подобные вещи просить не надо. Просто бери, что хочешь. С инопланетником, - это же не позор, так?

- Силой – позор и по приказу – позор! Для меня, по крайней мере!  Поэтому ты в абсолютной безопасности!

   Зло грохнула дверь в зал, простучали сапожки со шпорами по коридору, ведущему неизвестно куда. Алексу было все равно теперь.

   Иннар вернулся поздно ночью, тихо пробрался к камину, сунул в него озябшие руки. Он весь день проболтался по зимнему лесу, не охотился, просто бродил по колено по сугробам. Проще всего было бы совсем не возвращаться, замерзнуть где-то там, под елкой. Но в замке оставался человек, который встал за него нерушимой стеной перед отцом, не боясь, ничего не выгадывая от смертельного риска и принятой на себя чужой боли.

   В зале никого не было. Слуги не сочли нужным заниматься с больным, раз их господин не изволил дать какие-либо распоряжения. На столе возле Алекса стояла миска с остывшей  кашей, валялось несколько сломанных шприцев, пара разбитых ампул. Злые нерадивые руки разрушили все, что удалось достигнуть за прошедшие  недели, истратив зря драгоценные лекарства, так и не сумев ввести Алексу ни одного препарата.

- Убью сук! – Иннар это прорычал сквозь стиснутые от ненависти зубы, увидев, во что превратился их с таким трудом созданный мирок. – Алекс, ты как?

   Человек молча отвернул лицо от опаляющего света факела. Говорить он не мог, боль разрывала тело на части, так больно еще никогда не было. Весь день он то проваливался в транс, то снова из него выходил, совершенно не контролируя ситуацию, слишком было истощено тело для подобных практик. Он несколько раз пытался уйти на совсем большую глубину, остановить сердце и дыхание, но не мог, прорывался обратно, словно что-то его тянуло назад, к свету, к жизни. Не мог оставить  мир живых, не исполнив какого-то важного поручения. От кого? И что он должен был передать?

- Потерпи немного, сейчас…

   Иннар торопливо зажег факелы на стенах, осветил стол, дрожащими подмороженными пальцами принялся наполнять шприцы. Алекс по-прежнему молчал, пытаясь снова провалиться в беспамятство, чтобы не видеть, не ощущать, не знать…

   Потом резкие щелчки возле уха, принц честно выполнял свои союзнические обязанности. Боль стала ослабевать.

- Я сегодня ничего не принес, придется греть твою ненавистную кашу, совсем без еды нельзя.

- Сьешь сам, я не хочу…

- Так не пойдет, надо есть, надо жить, Алекс! Мало ли чего бывает в жизни! А ты так всему и поверил, злым словам и наговорам! Он же меня всегда ненавидел! Мама… - Голос Иннара дрогнул. – Мою маму отравили. Лора никак не могла пережить, что королева не она! Даже сына ему родила до брака!

- Я устал. Ничего не хочу…

   Внезапно Иннар  косвенно задал вопрос, который мучил его уже сутки:

- Алекс, но ведь звездные своих людей не бросают! Ты же скоро вернешься домой, к семье, жене, детям! Тебя все равно найдут!

- У меня никого нет…

 - Вот это неправда! Так не бывает, по крайней мере, там, у вас. Тем более у звездных , вы же очень держитесь друг за друга…

- Друзья есть… Семьи нет…

 В груди принца словно звезда вспыхнула. Оказывается, Алекс свободен. И у Иннара есть, что ему предложить.

- Останешься здесь, в конце концов! Клянусь, что приставать с ухаживаниями не буду, в кровать не потащу, фаворитом не сделаю. Истинная правда!

- Иди ты!..

  Еще две недели назад получил бы по зубам за хамство, а сейчас Иннар весело засмеялся, как над хорошей шуткой. Если Алекс начал отругиваться, значит, не так все плохо. Видимо, с болями удалось справиться, и лекарства снова начали свою тихую магию в теле человека.

   Принц бодро сунул жестяную миску в огонь камина, каша вскоре запузырилась, запыхтела.

- Ну вот, можно уже и есть. Хотя бы пару ложек, ладно?

- Не буду…

-Слушай, не хочу тебя мучить, но еще раз откажешься, сяду тебе на плечи и накормлю насильно! Ну сколько можно капризничать!

- Как тогда, на плато?

- Ну, почти. Но ведь помогло, ты заснул, а солдаты сумели поднять плиту.

- Зря тратили время. И ты зря пытаешься наладить отношения вновь. Устал. Не хочу ничего…

      Иннар внезапно осел на пол, привалился к кровати, закрыл лицо руками. Сначала Алекс заподозрил очередную игру со стороны разноглазого, но потом до него донеслось тихое поскуливание, похоже, его бешеное высочество расплакался,  как простой деревенский мальчишка, от обиды, боли, усталости.

     Человек только вздохнул. Против слез такого рода у него не имелось лекарства…