Жили-были два брата, они смотрели офспринговские клипы и фанатели. И была у них мечта создать свою собственную группу. Младший (Витек) даже подбил старшего Петек) попросить гитару на день рождения и сам себе тоже гитару заказал. Но у старшего с этим дело не заладилось, а младший прогрессировал не по дням, а по часам: так, что старшему ещё тошней становилось струнными заниматься. Поэтому, чтобы не видеть свой позор он ушел в другую группу играть Final Countdown, ритм рубить.
А младший обратился к своим соратникам-одноклассникам: «Вот Димас, ты на карандашах круто стучишь – будешь барабанщиком, ты, Пуст, с младых ногтей на клавишах, клавишником будешь, а ты Костян, басистом будешь. »
И пошел Димас за барабанами, Пуст за синтезатором, а Костян ждал, так как знал, что из этого ничего не выйдет. Так и оказалось: Димас со скейтом вернулся, а на синтезатор сразу все ополчились, сказали, что синтезатор – ацтой позорный и что нечего ему у тру панков делать, не хотим же мы, как Bad Religion облажаться. И тогда все равно, не послушал Пуст до конца своих доброжелателей: пошел на рынок и ямаху купил, по старой памяти.
А старшего тем временем выгнали из группы, ибо ничего у него не получалось. И пришел блудный брат к младому и сказал: «Ошибся по молодости лет, возьмите меня к себе»
А Витек ответил: «МЫ тебя возьмем, но место уже нету.»
«Тогда я буду вокалом», - сказал старший, так и повелось, а гитару свою он порубил на сорок частей и закопал в саду.
И пришел Пуст на челобитную, потому что уже выслужился у администрации режиссером звуковым, выгородил для коллектива зал актовый. И тогда понял Костян, что дело налаживается и взял бас себе красный, а димас надыбал барабан малый и тарелочку убогую, а бочкой ему микрофон служил.
Сыграли они Мир и Благо и проперло всех жутко. Радости предела не было.
И тут на сцену, образно выражаясь, выскочил Дядька Димасов, сказал, что про-барабанер и даже в Катарсисе играет, возьмет племянника на выучку к себе, человека путевого из него сделает. И талант оказался у Димаса, видать упражнения на карандашах сыграли роль.
В следующий раз когда собрались запись сделали, на диктофон сперва и снова радости предела не было, затем и на страшную демку позарились, на аппаратуре школьной сделанной. И опять сем радостно было.
Выгнали группу из школы, завидовали наверное, успеху лихого коллектива.
А называлась группа тогда «Трешом», потому что самокритичны были и братья херню какую-то несли.
Затем, летом, Крешом называться стала, потом обрусела до Краха и ещё тридцать три раза поменялась, пока NDA не обернулась, но все равно злопыхатели НДой называли.
Но как бы не был мал отрезок краховой жизни, успели все же альбом в гараже записать, а уж потом, когда НДой стали, так и на студию позарились. Далеко была студия, ехать на неё нужно было с самого восхода солнца, чтобы хотя бы к обеду успеть . Два дня, как проклятые писались и все результатом были не довольны: не срослося что-то.
Костян дома засел, стал музыку собирать из заготовок Витька.
Наступила эпоха застоя: собираться стали раз в месяц, да и то, только чтобы пиццу пожрать, только под таким предлогом репетировать можно было.
А Димас не поддался на искушение пиццерии братьев мафов, увидел ещё до записи на студии, что в банде твориться, проронил скупую мужскую слезу и ушел совершенствовать мастерство свое в идеологически враждебный ансамбль Fire Opal.
Как узнали братья, как молнией поражены были, рты открывали, аки рыбы, а слов не находилось. А Пуст «поднарядился» клавишником туда же, тогда Витек совсем раскис, чуть челку не покрасил.
И вот однажды на форум группы написал один странник, Витек потом утверждал, что это был Степыч, сказал, чтобы обратились они к пилигриму одному, что проводит он конкурс на лучшую группу, и что неплохо бы и вам свои силы попробовать.
И поддался старший на искушение, записал Нду несчастную на соревнование это позорное, все ругали его, но он утверждал, что на пользу это, ибо лучше плохая молва, чем никакая.
И выступили они в клубе Тень, играли одни одинёшеньки, но не сломило это группу: шагали вперед, гордо подняв голову, покоряя вершину за вершиной, жили не особо долго, но счастливо и умерли в один день. Когда на гастроли в Какманду летели.