отсюдова:http://vanklein.livejournal.com/11316.html

Когда Вова уезжал в Столицу, в ней у власти находились очень суровые натуралы. Они даже выглядели усташающе: старые, толстые, лысые. А самым суровым из всех натуралов был столичный мэр. Даже его жена выглядела как мужик, особенно, когда надевала мужскую кепку. Он не хотел в Столице ни гей-парадов, ни гей-клубов, ни гей-бань, ни гей-кафе, ни гей-такси. Дима искренне плакал, когда Вова туда отправлялся. Ему было страшно за любимого.
В последнюю белую ночь перед отъездом они долго бродили по городу, целовались, ласкали друг друга. Дима был одет в короткое платьице, а Вова по старой дрезденской привычке в форму штурмовика. «Не переживай, Дима, - говорил Вова, - мы выправим эту ситуацию. Мы им всем ориентацию поменяем! Будут у нас и гей-парады, и гей-клубы, и гей-бани, и гей-кафе, и гей-такси. И браки однополые регистрировать будут. Будут знать, как с нами спорить!» «Ты только не изменяй мне, Вова! – плача, просил Дима. – Я этого не переживу» «Не волнуйся сильно за меня, я тебя выпишу вскоре, будешь рядом со мной, - обещал Вова. – Да я ради тебя любого натурала или натуралку прибью, хоть депутата, хоть депутатку!» «Прибей!»– попросил Дима. Вова выполнил это обещание и только потом направился в Столицу.