С неба падали озорницы-снежинки, каждая – целая скульптура. И падали они не куда попало, а человеку на плечи.
“Пойдём”, - сказала Снежана, приземляясь на левое плечо.
“Я покажу тебе лес”, - пообещала Снёга, опускаясь рядом с подругой.
“Ой, как тут холодно, пора домой!”, - закапризничала Снеженка.
“Пойдёмте на крышу”, - с правого плеча прошептала Снегурия.
“Нет, в парк”, - заупрямилась СнеЖенька.
“А я знаю место, где никто из вас не был”, - сказала Белоснежа и все замолчали.

И вот юноша, руководимый наставлениями снежинки, уже идёт куда-то в белизну дня. Закончились людные улицы, дороги остались позади, справа клонился какой-то заборчик, слева виднелся парк, а впереди – маленький стеклянный домик. Юноша зашёл в оранжерею, стряхнул с куртки налетевший снег. Разлетелись подружки во все стороны.
“Как красиво”, - промурлыкала Снежана.
“Только очень жарко”, - нажаловалась Снеженка.
“А мне здесь по душе”, - заявила Снёга
“А что это такое яркое?”, - заинтересовалась СнеЖенька
“Я таю”, - только и успела шепнуть Снегурия.

И одна за другой падали лёгкие дети зимы прямо в чашечки тропических цветов, таких же смелых и обаятельных, как они сами. И только Белоснежа никуда не упала, она так и лежала у юноши на плече. Она не умела таять, не умела и летать. Она была всего лишь стекляшкой, пришитой к куртке, не видевшей ничего кроме этой оранжереи.
В оранжерею