Взирая на огромное количество усатых старых,жгучих брюнетов в черкесках,
неистово орущих и бесплатно рассыпающих бесценный навоз прямо на мостовую
ишаков, я окончательно понял, что я в Азии.В очередной раз согласился я
с Пушкиным "не знаю ничего отвратительнее грузинских старух: это ведьмы.
Тифлисская ресторация, куда мы незамедлительно проследовали поразила меня
убогостью интерьера и странной эклектической смесью азиатского с европейским.
По углам довольно просторного помещения стояли корзины с живописными луковицами
по цвету напоминающие неспелые баклажаны, а рядом как минареты возвышались
длинные, узкие кувшины.Тут и там сновали черноусые официанты. Гам в заведении
стоял неописуемый, за некоторыми столами шла оживленная беседа на неприятном
на слух гортанном языке, за другими столами напротив пели и пели довольно
приятно.Я попросил моих спутников перевести слова, в песне была какая-то
восточная бессмыслица, имеющая сомнительное поэтическое достоинство.
Наконец подали вино, оно было превосходно и опять вспомнились слова Пушкина
о том, что грузинские вина не терпят вывоза и скоро портятся. Я еще раз
подивился государственной мудрости господина Онищенко.