Уже как час трое авантюристов продирались сквозь лес. Дроу возмущалась: ну как так может быть? Сколько живут, ни разу деревья не устраивали отпора, а вот сейчас… гады! Тиндомерель была не больше сэлэр рада прогулке по лесу. К тому же эта самая прогулка продолжалась уже день. Эльфийка всерьез задумалась над тем, чтобы изучать Магию Поиска и Путей или хотя бы закончить курс географии в школе… но так как ни первое, ни второе сейчас доступны не были, Тин оставалось только плестись следом за сестрой и сумасшедшим, трээнды знают в какой раз воскресшим, мальчиком. Но всяким силам и терпению приходит конец. Вскоре трое выдохлись, и решили найти место, чтобы отдохнуть. Лес был густой, а по сему сквозь кроны деревьев совсем немного было видно неба. Но, судя по белым точкам в облаках, ночь уже набирала обороты. Первой остановилась Тин. — Все. Хватит. Привал. Тиндомерель кинула свою сумку на покрытую листьями землю и стала искать еду. Хао же, все так же молча, щелкнув пальцами, развел костер. Огонь, яркий и полноценный, витал в воздухе в паре сантиметров над землей. Парень, укутавшись в своем плаще, сел напротив него, и обняв руками колени, уткнулся в них. В его глазах отражались языки пламени. Эл-Амаи медленно наворачивала круги вокруг импровизированной стоянки, как Тин выудила из рюкзака сырую рыбу. Эл вскинула голову — Так что, на ужин у нас жареная рыба? Хм… Надеюсь, наш друг питается таким… — За кого вы меня считаете? – тихим голосом спросил еще более притихший спутник, но потом резко обернулся в сторону Тин и воодушевленно спросил, - а это вкусно?! — Ты что, никогда не ел рыбу? – удивилась Тиндомерель. Темная плюхнулась на землю рядом с костром, точно напротив Хао. — Даже если бы она была не вкусной, ты мог бы предложить что-нибудь лучше? Хао промолчал. Дочь Сумерек протянула ему нанизанную на палку рыбу. Со вздохом приняв своеобразный шашлык, парень опустил его в костер, и придерживая, стал аккуратно прокручивать. Темная ухмыльнулась. Через десять минут все приступили к трапезе. Девушки аккуратно чавкали, в то время, как парень же едой давился, но, так и не подавившись, Хао втянул носом воздух. — Чувствую цивилизацию. Сказав это, он бросил остатки рыбы в костер и рванул куда-то в лес. Сестры переглянулись, пожали плечами и продолжили меланхолично жевать. Бежать за сумасшедшим никому не хотелось, тем более, рыба получилась достаточно вкусной. Минут через пять, когда Хао понял, что за ним никто не идет, ему пришлось вернуться, и его растрепанная голова показалась из-за ближайшего дерева. — Бросайте еду и идите за мной! — Щаз… доедим и пойдем! – ответил хор недовольных голосов. Хао скорчил гримасу и подошел к костру. Щелчком он потушил его и, сложив руки на груди, уставился на сестер. — Даю вам пять минут, что бы справиться с едой. — Ты куда-то спешишь? – прожевывая, спросила темная. Ей явно не нравилось то, что буквально раз за день их перемкнуло поесть и тут этот шибзик срывается с места и не дает мирно дожевать. Тиндомерель звучным чавканьем поддерживала сестру. — Мне просто надоело сидеть в этом лесу. К тому же, я сказал вам – рядом люди! Идем! Увы, далеко не пять минут пришлось ждать засидевшемуся в дебрях человеку. Девушки никуда не спеша, доели, встали, собрали сумки, отряхнулись и медленной вальяжной походкой направились в кусты. Совершенно игнорируя Хао. Тот опять скривил рожу, сплюнул на землю, где только недавно был костер, развернулся на 360 градусов и пошел следом за сестрами. Через пару минут они вышли на опушку… — И ЭТО твоя цивилизация?! Хао усмехнулся. Девушки стояли напротив него, морща лица и закрывая носы. Естественно, конюшня никогда не была райским садом, а та, что не убиралась уже пару недель – тем более. — По крайней мере, - голосом, не терпящим возражений заявил хам, - мы вышли из леса. А это все, - Хао обвел рукой пространство, - следы людской цивилизации. — А можно мне лошадку? Можно? Можно?! – наивным взглядом и детским голосом просила Тин, прыгая вокруг сестры и человека. Конечно, Эл разрешила… тем более, своих лошадей у них не было. Парочку, правда, они видели у купцов по дороге к дому, и даже хотели экспроприировать, но передумали. Мда, видели… всего день назад. Но что случилось с лошадьми, коих несчастные люди бросили возле леса, только завидев дроу, не известно. Может, твари какие съели, может, воры загребли, а может и практичные крестьяне переоформили скаковых на прущую силу. Кто знает… С радостным лицом Тин забежала в конюшню. Эл облокотилась на ближайшее дерево и стала ждать, Хао же сел на землю. С учетом того, как долго не было Тиндомерели, процесс выбора лошади шел крайне медленно. Удивляло то, что кони все-таки были… — Ты что там, уснула что ли?! Вэлдрин уже надоело стряхивать с себя муравьев и выбирать из волос листья и палочки, которые почему-то сыпались с дерева. Человек же, судя по его опущенной голове, нагло дрых. — Да тут фиг уснешь! Я ее вытащить не могу!! – срывающимся голосом заорала Дочь Сумерек из затхлой конюшни. Эл усмехнулась. — И что? — Помоги! Эл что-то невнятно пробурчала, снова отряхнувшись, отошла от дерева, растолкала спящего Хао и вместе с ним зашла сарай. Картина, представшая пред их глазами, заставила улыбнуть свое лицо не только темную, но и еще не проснувшегося человека. Возле дальней стены конюшни, в самой темноте и вони, виднелась грязная Тин, тянувшая за поводья белую лошадь. ¬— И чем тебе не понравились первые? – ухмыльнулся Хао. — Они грязные и уродливые! – все тем же детским голосом, скорчив мину обиженного ребенка, заявила Тиндомерель. – Так может, вы мне поможете?.. «Полчаса ушло на то, чтобы вытащить лошадь. Упирается, скотина! Я умная, я не пошла. Хао заработал копытом в торс, а Тин – отдавленную наглой кобылой ногу. Я тихо ржала в уголочке, доказывая всем, что я – если не призрак, то моральная поддержка. Хао умный, не поверил. Когда лошадь вытащили на свет, я была в шоке. Если ЭТА чистая, то, тогда, хвала Папуле, что меня ничто не дернуло окинуть взглядом остальных! Тин и Хао выглядели не лучше выпихнутой, буквально под зад кованым сапогом, кобылы…» Щелкнув пальцами, Вэлдрин отправила тетрадку и перо обратно в тартарары, поднялась с земли и подошла к запыхавшимся товарищам. Хао тихо матерился, а Тиндомерель, не менее тихо произносила какие-то слова. До темной долетела только концовка фразы: — ….да здравствует мыло душистое, да полотенце пушистое! Резкая вспышка света заставила Темную закрыть глаза руками и инстинктивно сесть на землю. Секунду спустя она открыла глаза. Тиндомерель довольно улыбалась, сияя белозубой улыбкой, Хао удивленно моргал, а лошадь пофыркивала, и была явно довольна тем, что наконец-то ее вычистили. — О, и это получилось! – Тиндомерель снова пыталась колдовать, на этот раз получилось удачно. Все чистые и пахнут какими-то цветами, даже ни в чем неповинная дроу. – Знакомьтесь с моим новым любимцем! Марына! ¬— А почему Марына?! – хором спросили эльфка и человек, переглянулись и вперли взоры в Тин. ¬— А потому что такое тупое имя может подходить только такому тупому животному! – бойко ответила Дочь Сумерек, а лошадь в ответ ударила копытом, фыркнула и отвернулась. – Ну… умная, умная скотина! – поворачивая морду лошади к себе, промямлила Тиндомерель. — Ну что, теперь в путь? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Хао, и, не утруждая девушек придумыванием ответа, направился вперед. Благо, конюшня стояла в паре сотен метров от наезженного тракта. — В путь так в путь! – сказала Эл, отряхивая свой милый зад от земли. Она посмотрела на довольную морду сестры, хмыкнула и пошла следом за человеком. Тиндомерель не отставала. Взяв вымытую лошадь под уздцы, Дочь Сумерек довольно шагала за спутниками, Марына гордо шествовала по правую руку от магички. Лошади явно нравились перемены в ее скудной и затхлой жизни, хотя на морде этого не отражалось. Воистину, кобылы с еще более тупой харей никому в жизни не доводилось видеть! Несчастные двести метров до тракта товарищи прошли без эксцессов. Правда, кобыла очень своеобразно попрощалась с любимым стойлом, сделав кучу прямо на ходу. Эл-Амаи предпочла закатить глаза, фыркнуть и пробежаться до Хао, чтобы идти рядом с человеком, а не с мазохистически настроенной сестрой. Хао покачал головой, ничего не сказав, он замедлил шаг, подождал Эл, а потом они вдвоем спортивным шагом в быстром темпе добрались до Тракта и вздохнули свободно. Тиндомерель и ее Марына остались позади. Дочь Сумерек ничуть не смущало хамски-необразованное поведение кобылы, она только вздохнула и снова щелкнула пальцами, повторно очищая лошадь от… грязи. Марына поблагодарила свою хозяйку радостным ржанием и оскалом здоровенных желтых лошадиных зубов. Следует немного отвлечься и описать ту местность, по которой они шли. Имперский Город ушел от них далеко на северо-восток, через Странный Лес путники выперли на западную территорию границ города. А границы, кстати говоря, не маленькие. Так вот. От Основных Ворот Города шел Большой Торговый Путь, разделяющий территорию на Восточную и Западную. С востока город окружали поля, села и одно озеро, с запада же – Странный лес, и идущие вслед за ним озера, поля и горы. Собственно, территория скудной не казалась, хороший урожай с полей, неплохой улов, вот только с дичью и лесом выходило плохо. Ни один здравомыслящий крестьянин не собирался, даже за вознаграждение, заходить в Странный Лес. Ну, оно и правильно. Поля империи простирались на десятки километров, и люди перли на посевы не из города, что было бы унизительно и неслыханно, а из ближайших сел. Людей набиралось немало, денег за работу в поле платили достаточно. Король предполагал, что лучше заплатить, кушать вдоволь, да и торговлей подрабатывать, нежели тратить втрое большую сумму на создание резервной армии для разгона ворующих зерно крестьян. Его политика была проста и понятна, как и выгодна обеим сторонам. Большой Торговый Путь до развилки на три Тракта по территории Имперского города занимал каких-то 16 километров, на развилке он, как таковой, заканчивал свое существование, а вместо него право на жизнь получали три дороги. Северный Тракт, ведущий на Измир, Северо-восточный, к Аграссу и Северо-западный в Лием. Измир, город, принадлежащий гномам, построен у подножья Серых Гор, а по сему торгует он исключительно сталью и машинами в обмен на зерно и иную пищу. Тут Имперский Город прогореть не мог. Гномы, хоть и славились своим упрямством, в основном числе своем были народом мирным. В Измире жили лишь караванщики и ремесленники, остальной гномий народ жил в горе, точнее, в шахтах под горой. Туннели изрешетили все горные породы, и Серые Горы напоминали больше сыр, нежели незыблемую скалу. Но гномы знали, на что идут, и умели защитить себя от обвалов в шахтах и прочих мелких неприятностей, что подстерегают любого в непроглядной тьме горы. Их сталь не знает себе равных по прочности и остроте, механизмы, что они создают, пользуются популярностью даже у высокомерных эльфов, а что уж говорить о тех вещах, о которых никто кроме гномов не знает?.. то, что подгорные жители держат в строжайшем секрете? Да… а что, если бы кто-то из наземных узнал о секретах, допустим, огнеустойчивого стекла, или высокотемпературных не нагревающихся котлах, или о мелком черном порошке, что гномы используют для того, чтобы пробить себе путь в недра гор? У гномов свои секреты, которые не продаются. Ну… почти не продаются. Подвешенный язык Имперских торгашей и шпионов может выведать все, что угодно, но, хвала богам, покамест Империя не докатилась до такого, и торговля с Измиром идет своим мирным чередом. Аграсс – большой город имеющий маленькие, но большие в своем количестве, проблемы. Так как он был построен флатийцами, не трудно догадаться, что единственное, чем живет этот город – пиратство и/или разбой, торговля и/или (зачастую) контрабанда. Город-порт Аграсс находится на стыке нескольких торговых путей, как пеших, так и водных, что дает еще большую свободу действий веселому городскому люду. Слово «знать» в Аграссе не признается. Любого, кто прикатит к воротам на карете, подрежут в ближайшем проулке, и плевать, будь он обычный зазнавшийся купец, или дальний родственник императора. Править городом постоянно никому еще не удавалось, владыки менялись в Аграссе, как перчатки у светской львицы. За последние два десятка лет сменилось семь предводителей, на последнем, Аграссе, цепочка оборвалась. Молодой, всего-то двадцатичетырехлетний «капитан», как называют здесь мэров, держит город в сильных руках. Именно на нем закончилась эта глупая история с переименованием города в зависимости от имени капитана. Ну, и естественно, что в доказательство завершения город был назван Аграссом, в честь нового владыки. Горожане повздыхали, поаплодировали да и разошлись по домам. Великий град Аграсс был своеобразной республикой. Делай что хочешь, лишь бы это не мешало экономике города. По этому большинство «честного люда» занималось разбоем и грабежом. Самой престижной работой Аграсса являлась торговля и найм, остальные профессии либо отсутствовали, либо не котировались. Торговать этот город предпочитал тканями, посудой, украшениями и всем тем, что сумеет спереть с мирных торговых судов Тихого Моря. Империя закрывала на это глаза, да и закрывает сейчас. Торговые караваны из Аграсса платят постоянно, на дорогах около города чужие не нападают… только свои. Бывало, едет какой купец по делам своим торговым, а тут на него из-за кустов выпрыгивает мужик с кривым ножом в руках и щербатой улыбкой на лице, и требует товаров и денег… оглядывается купец, а стража его уже спит камнем по голове тюкнутая… что остается делать? Отдавать. И направлять свои стопы в Аграсс, капитан которого всегда рад бедным купцам. Его казначеи дают в долг обокраденным и не требуют с них пошлины, но по приезду в родной город, купец обязан отправить почтой деньги в размере в два раза превышающим сумму займа. Бывало и так, что вот такой вот обокраденный на данную сумму пойдет накупить товаров в Торговое Представительство Аграсса, а там его приветствует тот самый милый мужик с проезжей дороги, вот только в руках у него перо, а улыбка на лице самая что ни на есть милая. Так что Аграсс процветает, как мирный бандитский город. Покупать он предпочитает механизмы (так как с гномами пираты найти общий язык не могут, и считают лучшим переплатить Империи, нежели разбить головой о стену половину отборных сорвиголов) и зерновую пищу (ибо вблизи моря продукт растет не очень, а людей от вида рыбы уже тошнит). Контрабандой занимается в городе чуть ли не каждый встречный, при том незаконно продается куда больше товаров, чем официально/стоило бы считать. Но и об этом знают продуманные имперцы, а потому и есть в Имперском Городе Неофициальная Торговая Контора, специализирующаяся исключительно по контрабанде. И зарабатывающая, кстати, немалые деньги. В целом, город довольно живой и веселый. Каждый день какой-нибудь праздник, на каждой улице по пять таверн разбросано и по …надцать постоялых дворов. О захолустных забегаловках и борделях чего только стоит говорить. Что плохо в этом городе, так это то, что очень часто в нем свирепствуют различные болезни (конечно, сплошняком антисанитария). Несколько раз за год город могут закрывать, а к его границам подъедет дюжина одетых в черно-золотые одежды эльфов. Несколько раз за год в городе могут похоронить половину его населения, а все те же эльфы будут контролировать заразу. Несколько раз за год город может находиться на грани уничтожения, но потом эльфы что-то раздадут умирающим жителям, и жизнь в Аграссе снова закипит. Лием, город эльфов. Красивый, вычурный, величественный. Небольшие одно- двухэтажные домики из камня и дерева, покрытые красной или синей черепицей. Аккуратные улочки с красивыми садами, аллеями, парками. Множество магазинов, гостиниц, ресторанов, большая Площадь, Храм. Так же есть казармы, или, скорее всего, плацдарм для обучения стрельбе из лука и борьбе на эльшарах (палка, по обе стороны которой клинки). Кстати, весьма и весьма популярно военное дело среди эльфийской молодежи. Не менее знатной считается обучение магии. В городе есть отдельный район, окруженный высокой, метров в пять-семь, стеной из белого камня. За стеной находятся пять башен, в которых и обучаются маги. Обучаются они 60 лет, это достаточно небольшой срок для эльфов, в конечном итоге, из школы выходят (по меркам людей) юнцы 18-20 лет. Лием предпочитает вообще не торговать, но он не может отказаться от выгоды, что дает ему обмен магических знаний на механизмы и товары быта, которые эльфы изготовлять считают ниже себя. По этому торговый путь из Лиема до Перепутья всегда живой и истоптанный караванами. От Развилки до территорий Лиема семь дней пути (до самого же города полторы недели), до границ Измира – десять (до города – пятнадцать), до охранного поста Аграсса пять (до города – одиннадцать). Перепутье охраняется постом стражи, набранным из рыцарей одного из Имперских орденов, далее караванщики принадлежат сами себе, и от того, кого они набирают в охрану, зависит исход их путешествия. Но наша компания находится совсем в другом месте. От конюшен, странно еще, что содержащих лошадей, они направились на север, по Западному такту. Позади них осталось Лунное озеро и, собственно та часть Тракта, что идет в обход Имперского города, доходя до его южных границ, охраняемых Стеной, огромным защитным сооружением напоминающем и цитадель и, хм, гигантскую стену одновременно. За Стеной находились частично Безлюдные земли, на которых, чуть восточнее стояла незыблемая крепость-тюрьма Аминор, из которой, кстати, только недавно по исключительным стечениям обстоятельств и сбежал Альтеир. Слева от путешественников из земли вырастали Дикие Горы, старые, и, как считается, безжизненные… и никто точно не знает, проживают ли на территории этих гор хоть какие-то существа. Компания топала уже около получаса. Тиндомерель, подумав немного, взобралась на кобылу, и крепко уцепившись руками за поводья, прикрыла глаза и заснула. Вэлдрин неустанно шагала рядом, всеми силами заставляя себя держать глаза открытыми и не спать на ходу. Хао же, плюнув на все, спал, автоматически передвигая ногами. — Так! Привал. Мне надоело. Вставай, Тин. Я тоже спать хочу. — Ага… как же. Щаз. – Дочь Сумерек продерла ясные очи и сонно уставилась на сестру, на всякий случай крепче вцепившись в поводья. – Надо было и себе лошадь брать. Марына – моя. — Ммм… ладно, хорошо… Темная посмотрела на небо. Звезды сияли еще ярче, чем раньше, бледная луна дарила свой свет миру, делая его почти таким же светлым, как и днем. Но недолго луна радовала глаза девушки. Черная туча закрыла ночное светило и погрузила мир в темноту. Все бы ничего, если бы не то, что Эл-Амаи была дроу лишь наполовину, и ей не передалось их качество прекрасно видеть в темноте. Нет, она, конечно, все видела, но не так четко, как истинные темные. Им что день что ночь, а Вэлдрин приходилось прибегать к фокусам, чтобы заставить свое зрение походить на материнское. А сейчас, прилично устав, ей было лень напрягаться, и в темноте она видела так же, как и обычные люди. — Хао, ты не мог бы… Хао? Хао! Хао?! Человека рядом не было. Когда Темная скомандовала привал, она наивно полагала что ее послушаются все, но… спящий на ходу человек попросту не услышал девушку. И ушел уже достаточно далеко. — Ууу… Тин, будь тут, никуда не уходи, я сейчас… - сказав это, девушка сорвалась с места и побежала вперед по тракту. — Ага, - совершенно меланхолично заверила сэлэр, уткнувшись лицом в гриву лошади и снова уснув. Бежать Эл пришлось недолго, быстро преодолев несколько десятков метров, она неожиданно сообразила что летит. Носом в землю. Неизвестно какими силами собравшись в комок и прикрыв себя крыльями, темная избежала болезненного знакомства с дорожной пылью, и, почувствовав под собой что-то мягкое, она распласталась звездой. — Ам… эмм… ммм… у! – раздался из-под девушки недовольный голос, - у-у-у?.. Оооо… - но, видимо, нащупав что-то, голос изменился на такой довольный и радостный, что Вэлдрин вскочила как ошпаренная. — Аааа!!! От ее крика то, что издавало возмутительные звуки и пару секунд назад находилось под девушкой, вскочило тоже. — Че ж ты так орешь?! Я же спал… — Хао?! — Нет, твоя покойная бабушка… — Какого ты тут валяешься? — А у нас разве не привал? — Ну не буквально же! — А какая разница?.. я устал, вот и прилег… — Посреди тракта? В сотне шагов от нас? — Как в сотне? Ты ж тут… — Я, вообще-то, тебя искала. — Да?.. Хороший у тебя способ поиска… все бы так меня искали. — Я споткнулась. — Ага, бабушке своей рассказывай. Когда эльфка и человек вернулись к месту остановки, Тиндомерель валялась около Марыны, а лошадь дремала стоя. — Привал… хех. Ладно, как устраиваемся, тут, или в сторонку отойдем? — Как хочешь. Мне все равно, я спать хочу. – Темная потянулась и зевнула. Хао покачал головой, отходя от тракта вправо. Потоптавшись по траве несколько минут, он снова, как и тогда в лесу, щелкнул пальцами, создавая костер. Благо, компания уже прошла озеро Света, а то поспать бы ей спокойно не дали. Кровососы и лягушки, к примеру. Но озеро уже было позади, а справа как раз были поля, одни из тех, на которых крестьяне за деньги пашут. Вытоптав место поудобнее, Хао расстелил свое подобие плаща и улегся, повернувшись к костру спиной. Вэлдрин стояла между ним и спящей под лошадью сестрой, плюнула, и улеглась рядом с человеком. Пламя отражалось на волосах девушки, создавая иллюзию потеков крови, а крылья, которыми темная укрылась, играли миллионами искорок. Поворочавшись немного, Эл уснула. Только она сомкнула веки, как туча снова открыла луну, и та, казалось, улыбалась. Ночной леди понравилась ее шутка, и она махнула серебряной рукой черной туче, благодаря ее за содействие. На прощание туча рассмеялась раскатами грома и подмигнула своей подруге яркой молнией. Вдалеке послышался волчий вой… Это Асм радовался своей первой свободной ночи.