Да, это многострадальное продолжение моего многострадального фанфика. Если еще кто-то тешу себя надеждой) надеялся увидеть его, то прошу получить и расписаться. Правда не уверена, что качество вас удовлетворит... Но не мне судить о собственном искусстве (с).

Часть 15

Не отрекаются любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
А ты придешь, совсем внезапно.
Не отрекаются любя.

Вероника Тушнова

- Саш! – крикнула Лера, когда дверь за бывшем мужем закрылась. Она не знала, что хочет сказать. Просто почувствовала, что должна остановить Гордеева. Но не успела. Он не услышал ее или не захотел услышать…
Ушел…
Издав звук похожий то ли на стон, то ли на вой, Валерия обессиленная упала на кровать. В голове царил полнейший кавардак.
За последние сутки маленький мирок девушки перевернулась с ног на голову. Казавшаяся такой понятной и налаженной, спокойная привычная жизнь дала трещину. Встреча с Гордеевым и последовавшие за этим события заставили проснуться до сих пор мирно дремавшие в самых потаенных уголках души чувства, эмоции, желания. За прошедшие годы она смогла все это подавить в себе, забыть, смириться, привыкнуть. Но сейчас, когда все, что находилось в ее сердце за строжайшей печатью тайны, вырвалось наружу, Лера поняла, что не сможет вернуться к привычной жизни. Теперь дорога туда была закрыта. Она боролась с собой, взывала к голосу разума, сама себе ежесекундно напоминала о существовании Мити… И когда девушка говорила об этом Саше, она скорее убеждала себя чем бывшего мужа… Но, увы! Все усилия оказались тщетны. Глупое, глупое сердце не желало слушать разумных доводов, и непослушное рвалось куда-то, в неведомые дали, и сладко замирало, а затем начинало трепетать при виде одного и того же человека, как когда-то давным-давно, давным-давно…
А сейчас… В то мгновение, когда дверь за Гордеевым захлопнулась, все в том же хранилище человеческих болей и надежд что-то ухнуло и полетело вниз… Как альпинист, сорвавшийся в бездну, которая уже вот-вот готова принять его в свои объятья, и которому от нее никуда не деться…
И тут Валерия поняла ответы на все вопросы, мучавшие ее столько времени. Все оказалось таким неожиданным, таким страшным и таким… простым.


Когда Александр Николаевич закрывал за собой дверь, ему послышалось, что кто-то его позвал. Но врач был так зол на Леру и на самого себя, что никак на это не отреагировал. «В конце концов, - подумал он, - мне могло всего лишь показаться», - и бросился прочь.
Проходя мимо своего номера, нейрохирург не удержался и заглянул внутрь. Его взору предстала следующая чудная композиция. Ульяна как и была, в одежде, спала на неразобранной постели. Видимо она вчера до глубокой ночи прождала Гордеева, да так и уснула. Ее левая рука лежала под щекой, и это придавало лицу выражение детской непосредственности. Правая же рука свисала с кровати, чуть касаясь носа мужчины спавшего на полу. При более тщательном рассмотрении этим мужчиной оказался никто иной как Дмитрий. Он лежал свернувшись калачиком на прикроватном коврике, как бедный родственник. Выражение же его лица было крайне недовольное: рука Ульяны мешала художнику, и он во сне через каждый пять секунд дергал носом и фыркал как конь на водопое, однако не просыпался.
Гордеев тихо закрыл дверь, стараясь не разбудить Яну с Митей. Эти двое еще пребывали в царстве Морфея, и Александру Николаевичу не хотелось быть причиной их пробуждения. Пусть еще немного побудут в счастливом неведении, а когда проснуться их ожидает весьма большой сюрприз…Конечно, меньший, чем самого Гордеева, но… Зная характер и темперамент Ульяны, врач заранее пожалел художника и, если бы был глубоко верующим, возможно, даже помолился бы за него. А так он ограничился мысленным пожеланием Дмитрию хотя бы остаться в живых.
Сам же он решил потратить ближайшие часы на размышления. Благо подумать было о чем…


От понимания того, что с ней происходит и происходило все это время Лере ничуть не стало легче. На мгновение девушка замерла словно прислушиваясь к своему сердцу. Оно с завидной упорностью выстукивало одно и о же имя. Имя человека навсегда нарушившего ее покой…
Все то, что Валерия долгие годы не могла понять, стало предельно ясным, чудным образом оказалось на своих местах…
И в Максиме, и в Мите, да вообще во всех представителях сильного пола, девушка искала черты присущие Гордееву, сравнивала каждого мужчину с ним. И, увы, сравнение было всегда не в пользу первых. И это заставляло Леру злиться на них на всех, хотя здравый смысл подсказывал, что для этого нет никаких оснований, кроме… Но в таком случае нужно было признать очевидное, а она противилась этому всем своим существом.
Однако, как пишут в книгах, рано или поздно истинное положение дел должно было выйти наружу. И этот день наступил. Сегодня Лера со всей отчетливостью поняла, что даже спустя столько лет она любит Александра Гордеева по-прежнему, если не сильнее. И как только она поняла это и призналась сама себе, что ее первая любовь, каким бы маловероятным это не выглядело, оказалась единственной, внутри произошел взрыв чувств. Лере было одновременно и жутко и весело. Она и боялась, и парила.
Туман, в котором девушка блуждала в последние годы, рассеялся. Все стало таким понятным и простым, что даже казалось чуть-чуть нереальным.
Но, как бы там ни было, неясной оставалась одна вещь. Что теперь делать с открывшейся истиной?


Спустя полтора часа Гордеев вновь находился перед дверью их с Ульяной номера. Как врач и собирался, все это время он провел в глубоких раздумьях. Он анализировал свою жизнь, свои поступки, пытался понять, что в его нынешней жизни его устраивает, что нет и как можно изменить сложившуюся ситуацию, разбирался в чувствах, которые он испытывал к Ульяне, к Лере… Но все его размышления не много дали. Поднимаясь, по лестнице на свой этаж, Александр Николаевич твердо знал только одно. Лера ему НУЖНА. Слова про любовь, столь неосторожно брошенные им сегодня утром, неожиданно для самого мужчины оказались правдой.
Какое все же у судьбы своеобразное чувство юмора! Он, никогда не испытывавший недостатка в женском внимании и явно не страдающий застенчивостью, больше пяти лет прожил чуть ли не монашеской жизнью. Немыслимо! И стоило ему только повстречать женщину, которая вывела его из этого состояния и начать жизнь с чистого листа, как внезапно вновь появляется та, что стала виновницей всех его бед. Если бы не «доктор Чехова», был бы он и по сей день прежним Гордеевым: гениальным хирургом, весьма ворчливым другом Куратова и… покорителем дамских сердец. Ведь это так приятно, легкий, ни к чему не обязывающий флирт, иногда более или менее продолжительные отношения с той или иной женщиной. И никаких привязанностей, никакого разочарования, никакого душащего комка боли, когда приходит время разлуки… Гордеев горько усмехнулся. «А самое главное – никакой любви. Ни-ког-да,» - закончил он собственную мысль. «Не слишком ли большая цена, друг мой?» - спросил он у внутреннего голоса. Голос не ответил, да это и не нужно было.
Нет! Даже если бы ему предложили, он ни на что на свете не променял бы тот единственный год блаженства подаренный судьбой. Пусть счастье было недолгим, но оно было. А многие, живущие на Земле, не могут и этим похвастаться. Так стоит ли печалиться! Нужно вспоминать об этом с теплом и улыбкой и продолжать жить, как ни в чем не бывало!
Александр Николаевич скривил губы в горькой усмешке. «Было бы на самом деле неплохо, - подумал он, - идти по жизни не испытывая никаких огорчений и только благодаря судьбу за все счастливые моменты… Но на это способны только люди с ангельским характером и покладистым нравом, а я ни тем, ни другим, увы, не отличаюсь. Что же в таком случае остается делать скромному хирургу с яркими признаками гениальности?» - даже сейчас не желал хандрить врач. Но тут же посерьезнел. Как раз, что сделать первым делом было понятно. Если сон когда-то не смог сохранить счастье, то не нужно и других лишать возможности найти свою судьбу, привязав к себе без надежды на взаимность.


Теперь Лера чувствовала себя как ребенок, который отстал в магазине от мамы и не знает куда идти. В самом деле, что ей теперь делать? Нынешнее положение дел ее не устраивало. Но и вернуть прошлое было невозможно, нельзя…
Ее душевные терзания прервал звонок мобильника. Поглощенная своими мыслями она забыла о существовании телефона и даже вздрогнула от неожиданности. Наконец, сообразив в чем дело девушка ответила. Звонил старый верный друг Вовка Рудаковский. После переезда в Москву Валерия практически потеряла с ним связь, поэтому, не смотря на то, что сама она находилась в расстроенных чувствах, звонок явился приятной неожиданностью.
- Вовка! Привет! Как хорошо, что ты позвонил! Как у тебя дела?
Ее собеседник явно мялся и не знал, что сказать:
- Привет, Лер… Я тут тебе звоню, чтобы… Ну, как это… Ой, забыл спросить как твоя жизнь? Все в порядке? – резко сменил тему Пинцет.
- Все хорошо, Вов. – не стала вдаваться в подробности девушка, - Но ты так и не ответил на мой вопрос… А может что-то случилось? – вдруг сообразила, что за сбивчивой речью друга может скрываться что-то серьезное, и вмиг посерьезнела Лера. – Вов, ты только не молчи!
- Нет – нет, Лерочка, все просто замечательно. Я звоню совершенно по другому поводу. Я хотел сказать… То есть пригласить тебя… но ты можешь и не одна, если захочешь, конечно… надеюсь ты сейчас не сильно занята и сможешь вырваться?
- Пинцет! – окончательно запуталась в его сбивчивых объяснениях девушка, - Я ничего не понимаю. Может быть, ты все-таки объяснишь, что ты от меня хочешь? Пинцет, ты где? – в трубке послышалась возня и чей-то голос говорящий: «Отдай трубку! Все всегда самой надо делать!», который уже через десять секунд обратился к Валерии и как оказалось принадлежал…Вале Шостко!
- Лера, здравствуй! – бодро начала Валентина, - Извини Рудаковского за его бессвязный лепет. Ничего сам не умеет!
Хоть Валерия и была удивлена, но она все же ответила на приветствие и попросила объяснить ей, наконец, что происходит.
- В общем, Лер, - голос Шостко стал слегка смущенным. – Мы с Вовой приглашаем тебя на нашу свадьбу. Через две недели. Ты приедешь?
Валерия оторопела. Такого поворота она не ожидала. Но взяв себя в руки она смогла что-то произнести.
- К –конечно… Но послушай… не подумай, что я не рада. Но вы же вроде как поссорились и расстались. А теперь решили пожениться. Или я чего-то не понимаю?
- Лер, это очень длинная история. Ну не думала я, что Рудаковский пить не умее до такой степени! Давай мы все расскажем, когда приедешь… Или нет, не так. Я ставлю тебе условие. Если ты приедешь, мы все тебе расскажем. В противном случае ты будешь вынуждена всю жизнь мучаться от любопытства.
- Уговорила! – рассмеялась Валерия, - От такого приглашения отказать просто невозможно.
- Вот и замечательно! А теперь извини нас с Рудаковским, но мы должны уходить. Подготовка к свадьбе отнимает все время. Обязательно приезжай! Помни, ты обещала, мы будем очень ждать! – сказала Шостко и положила трубку.
Еще пару минут девушка смотрела на телефон, пытаясь переварить услышанное. Какой быстрый и сумбурный разговор… Шостко и Пинцет решили пожениться! Уму не постижимо! Они же расстались! Но голоса у них были вполне довольные и радостные, хоть и слегка растерянно-смущенные.
И тут размышления Леры потекли в совершенно ином русле. Неужели старые чувства можно возродить? Неужели и утраченное счастье можно вернуть? Способны ли на это люди? Могут ли? Но ведь Валя и Вова смогли… «А чем я хуже?» - мелькнула шальная мысль в голове девушки. «Нельзя войти в одну и ту же реку дважды,» - вспомнила она собственные слова. «А вдруг можно?»