Журнал GQ ,Текст: Hellee Holmes, N10 Октябрь 2007

«Таксист», «Последнее искушение Христа», «Банды Нью-Йорка» – есть мнение, что все лучшие американские фильмы последних тридцати лет снял Мартин Скорсезе. И мы с ним полностью согласны.

Казалось бы, странно называть «человеком года» живого классика вроде Скорсезе – его запросто можно считать человеком любого года в истории кино последних тридцати лет. И тем не менее 2007 год стал для великого певца злых нью-йоркских улиц особенным – Скорсезе наконец получил своего первого режиссерского «Оскара» за криминальную драму ¬«Отступники». Фильм также получил награду Академии и как «лучший фильм года». Наш голливудский инсайдер встретилась с великим маэстро, чтобы поздравить его с присуждением награды и задать пару вопросов о жизни и творчестве.

GQ: « Мэтт Деймон ( партнер Лео по фильму «Отступники») рассказывал, что на вашей съемочной площадке тихо, как в церкви. Неудивительно – вы ведь в молодости собирались стать священником, но в итоге вашей церковью стала съемочная площадка.»

Mартин Cкорсезе : « Да, все именно так. Я действительно прошу всех вести себя как можно тише. Хотя и разрешаю, разумеется, производственные шумы до определенного момента. Но когда приходит время обсуждения проблем, скажем, с оператором, на площадке должно быть тихо, как в церкви. Мои апостолы актеры, поэтому я не возражаю, если они смеются, шутят или спорят. Это часть творческого процесса. Актеры – душа фильма, поэтому им позволено многое. Я отношусь к ним, как к детям, которым нужно дать максимум свободы на площадке, ибо я убежден– во всем, что они делают , заключена правда жизни. Но вот рабочим приходится вести себя потише, иначе я могу вспылить.»



GQ: «Правильно, поэтому вы позволяете актерам постоянно менять сценарий и импровизировать, что приводит в бешенство ваших сценаристов. В New York Times написали, что Николсон вообще нес сплошную отсебятину на съемках ¬«Отступников».»

Mартин Cкорсезе : «Естественно – вы же в жизни разговариваете не по написанному сценарию. Поэтому я оставляю за актером право постоянно импровизировать. Я не боюсь, что актер выйдет из образа, потому что большие актеры всегда импровизируют как бы изнутри образа. Часто потом сцены, симпровизированные актерами , попадают в литературный текст сценария – например , шестиминутный диалог Де Ниро и Кейтеля в «Злых улицах». Также и в «Таксисте» – самая, пожалуй, известная сцена, где Де Ниро разговаривает со своим отражением в зеркале, была чистой импровизацией. Я просто оставил пустое место в сценарии и потом попросил Де Ниро сказать что-нибудь перед зеркалом. Он стал пристально вглядываться в себя с пистолетом в руке в зеркале, и так родилось легендарное: «Это ты со мной разговариваешь, мать твою?».»

GQ: «Кстати, все кинокритики уверены, что это - гениальный текст сценариста «Таксиста» Пола Шрейдера.»


Mартин Cкорсезе : «Понимаете, такое невозможно написать. Те, кто думает, что такое можно написать, не понимают особенностей творческого процесса. Как режиссер , я все равно контролирую то, что New York Times называет «отсебятиной». Они просто не знают историю кино. А я вам скажу, что, например, «Касабланку», которую сейчас считают железобетонной классикой Голливуда, снимали вообще «на коленке». Сценарий переписывался каждый день перед съемками, потому что все – режиссер, актеры и т. п. – на ходу рождали «отсебятину». Итог – шедевр на все времена.»

GQ: «Большая ирония заключена в том, что своего первого «Оскара» вы получили за рэмейк гонконгского боевика.»(«Отступники»)

Mартин Cкорсезе : «Для меня это не совсем рэмейк. В сценарии мне прежде всего понравилась филигранная точность в воссоздании микрокосма «маленькой Ирландии» Бостона. Как говорит герой Николсона отцу героя ДиКаприо : «Ирландец встает каждое утро с запахом гроба во рту». Естественно , ничего этого не было в оригинале, но для меня в этом весь смак фильма.»

GQ: «Считается, что именно в ваших фильмах ДиКаприо наконец превратился из смазливого мальчика в мужчину.»

Mартин Cкорсезе : «Черт его знает. Я никогда не замечал в нем особенно ярко выраженной мужественности (смеется). Впервые о ДиКаприо мне рассказал Де Ниро – есть , мол, один талантливый пацан, возьми его на заметку. Когда это было – 15 лет назад? Где-то так. Потом Лео выразил желание сняться в «Бандах Нью-Йорка». С тех пор мы все время работаем вместе , и наверное, поэтому я не вижу в нем особых личностных метаморфоз. Я вижу его прогресс как актера, но превратился ли уже молодой человек в мужчину? Не знаю. Для меня гораздо важнее тот факт, что в нем сохранился инфантилизм, необходимый любому большому актеру ( мой коммент- тут Мартин имеет ввиду детскую непосредственность. Бытует мнение , что все большие актеры - дети именно по этой причине) . Он готов рискнуть всем ради роли и залезть в сколь угодно глубокую эмоциональную бездну. Лео считает меня своим ментором ( наставником , воспитателем ), да и мне он уже почти как сын . Мне бы хотелось иметь сына , но , наверное, моя миссия в этой жизни – учиться уму- разуму у моих маленьких девочек.( дочери Скорсезе) .»

GQ: «Ну да, ведь для настоящего итальянца работа и семья – неразделимы.»

Mартин Cкорсезе : «В моем случае это тоже справедливо , хотя я не мафиози и не владелец пиццерии (смеется). Мой отец родился в Нью-Йорке на ныне роскошной Элизабет-стрит, но он всегда думал и вел себя как коренной сицилиец. Отцу трудно было стать нормальным американцем – ему приходилось существовать в реальности, законы которой определял преступный мир «маленькой Италии». У него был младший брат, мой дядя, который часто попадал в дурацкие ситуации. Когда я снимал «Злые улицы», я предполагал снять фильм о себе и о своих друзьях, но на самом деле снял фильм о своем отце и его непутевом брате. По сюжету фильма младший брат задолжал местным бандитам, а старший спасает его и сохраняет честь семьи. Итальянские семьи необычайно крепко связаны эмоционально. Мой дядя умер через полгода после смерти моего отца.»

GQ: «Давайте заглянем в лабораторию гения. Расскажите, как к вам приходят новые идеи для фильма?»

Mартин Cкорсезе : «Во время чтения очень странной литературы, например, японской. Или когда я смотрю старые фильмы с выключенным звуком. Все заканчивается тем, что я на неделю запираюсь в номере гостиницы и набрасываю предварительный рисунок главных сцен будущего фильма.»

GQ: «Что вам нравится из современного кино?»

Mартин Cкорсезе : «Я скажу банальность, но мне кажется, что сердце кинематографа бьется нынче в Азии. Французы тоже еще не совсем вымерли, да и в Англии появляется пара неплохих картин в год. Ну и, конечно , русское кино, у которого всегда своя дорожка. Мне до сих пор становится не по себе, когда я вспоминаю «Иди и смотри» Элема Климова. Ну и потом, у вас есть Сокуров, и его одного уже вполне достаточно для того, чтобы не волноваться за будущее русского кино.»

GQ: «Над чем вы работаете сейчас?»

Mартин Cкорсезе : «Над фильмом «Молчание»- о жизни двух иезуитов-миссионеров в Японии XVII века. Только что я закончил документальный фильм о The Rolling Stones, названный по одной из их песен – Shine A Light. Как и мой фильм про Дилана, это - моя личная история о том, как рок-музыка сформировала жизнь моего поколения.»


GQ: «Почему вы вообще решили отказаться от мечты детства – принять сан и стать священником – и ушли в кино?»

Mартин Cкорсезе : «Просто кино тоже было мечтой моего детства. Более того, кино было миром моего детства. Когда мне было три года, я заболел астмой и не мог играть с другими детьми. Я из рабочей семьи, у моих родителей не было времени читать мне книги. Единственное, что они могли для меня сделать , это брать меня с собой в кино. Так что моя любовь к кино навсегда связана с любовью к родителям. Им понравилось большинство фильмов, которые я снял. Они были в шоке от «Злых улиц», но признали его правдивость. Когда году в 1961-м я впервые увидел «Приключение» Антониони , я впервые понял, что хочу снимать сам. Я был воспитан на голливудской классике, а тут я увидел, что кино может стать выражением современности. Если вы хотите снимать кино , не обязательно заканчивать киношколу. Орсон Уэллс сказал, что все, что надо знать о кинокамере, можно узнать за четыре часа. В школе хорошо изучать историю кино. Но есть единственный способ, как самому делать хорошее кино. Для этого нужно стать сумасшедшим.»
на фото: на съемках " Банды Нью- Йорка"
[300x167]