автор: Prince Axel
бета: Мираи aka BBCat
фендом: Loveless
пейринг: Beloved [Nisei x Seimei]
жанр: Romance, POV Seimei
рейтинг: PG
дисклеймер: Мир не мой, персонажи не мои, умение качественно трахнуть всякой чушью мозг читателя (а беты особенно) и текст - принадлежат мне.
предупреждение: я не могу писать по этой паре без ООС-ов. У меня или Нисей какой-то уж слишком недотепа, либо Семей милый и пушистый. Все зависит от настроения (моего конечно), хотя каноничные характеры персонажей я очень хорошо вижу.
от автора: хотелось сделать что-то ангстово-загрузачное с Семем, но вышло все опять не так… и вообще, чет я зачстил по этой парочк.все, переключаюсь на что-то более разгрузочное.

А ведь и, правда, интересно, какого это быть всю жизнь с одним человеком? По-моему это полная нелепица или глупость. Вот приставили ко мне Соби и что? Он надоел мне. Желание избавиться грызло меня изнутри, и поэтому отдать его своему братику - было самым лучшим решением. Я даже не скучаю по нему. А встретившись с ним взглядом совершенно ничего не почувствовал тогда, хотя прекрасно слышал удары его сердца. Нет, он никогда не был моим бойцом, он никогда не был мне нужен. А вот что касается Нисея, пожалуй, с ним действительно можно ужиться. Он любит нарушать приказы, в отличие от Агатсумы, он не ползает передо мной на коленях, но при этом умеет умолять, твердо стоя на обеих ногах. А если мне и приходится бить по связи, то он всегда просит, что бы я прекратил, в то время как Соби терпел все мои выходки. Да, пожалуй, Нисей это действительно мой боец. Он именно такой, каким я всегда представлял себе свою вторую половину.
А сколько попыток было приложено к тому, что бы он мог коснуться меня, сколько раз он получал за это и никогда не успокаивался. Мне нравилось его упорство и выдержка. Другой бы плюнул и растер, а этот идиот пытался добиться своего. Ему нравилось нарываться на неприятности, лезть в бой с другими парами, я знал для чего. Его желание коснуться меня во время боя, скрепить эти чертовы узы и постараться даже вырвать у меня поцелуй. Мне было не приятно, что он притрагивался ко мне, но эту неприязнь перечеркивало его упорство. Я не мог понять, он стремиться ко всему этому ради своих желаний или же ради меня?
Я сидел за кухонным столом в пол-оборота, прижимаясь спиной к стене, внимательно наблюдая за тем, что происходит на улице, сквозь голубую занавеску. Из приоткрытого окна веяло морозным зимним воздухом. Сегодня не было ветра, поэтому я наслаждался приятным запахом зимы. Поджав одно колено к себе и, обняв его рукой, устроив на самом колене чашку со свежемолотым кофе без сахара, я рассуждал на тему сходства между Соби и Нисеем. Нисей был в лидерах, а Соби еще расти и расти до брюнета.
Агатсума никогда не пытался поправить на мне шарф или пальто, когда Нисей так и норовил это сделать, и все получал по рукам, но никогда не успокаивался. Меня порой переполняло чувство отвращения к своему бойцу и хотелось замучить его до смерти, но я не мог. Я приносил ему то легкие, то тяжелые травмы, но всегда соблюдал меру, боясь перейти черту и убить его.
Не смотря на то, что мы засыпали в одной постели, Нисей не предпринимал попыток обнять меня во время ночи. Он всегда поворачивался ко мне спиной и засыпал, а я… Я часами смотрел ему в спину и представлял себе жизнь без него. Мне хотелось коснуться его волос, провести теплой ладонью по ним, почувствовать какие они мягкие. Это мне хотелось обнять своего бойца и быть с ним как можно ближе, но я запретил это себе, еще тогда, когда первый раз увидел Соби. Это было мое желание, которое сейчас иногда грызло меня изнутри. Мое имя – Beloved – было этой самой чертой. Я дал себе обещание, будучи еще совсем ребенком, и кажется, за это я и начинал ненавидеть себя. Только из-за имени я дал себе слово, что ни одна живая душа, то бишь мой боец, не будет иметь право касаться меня. И сейчас я жалел об этом.
Акаме имел свойство надоедать, но в тоже время притягивать к себе, иногда все выглядело так, что это не я держу его, а он меня. Сколько раз мой боец напоминал мне о нашем имени, о том, что оно значит. Сколько раз он говорил, что мы ведем себя далеко не как Возлюбленные, чем бесил меня еще больше. А я не мог, я, правда, не мог переступить черту данного самому себе обещание, я не мог признаться ему, что я действительно люблю этого идиота.
Во дворе носились дети, лепили, кажется, снеговика. В моих руках хрустнула печенька, которую я отправил к себе в рот, запивая горьким и уже чуть остывшим кофе. Я ждал Нисея. Он удрал в магазин за продуктами, и уже как полтора часа его нет. Как бы этот кретин не нарвался на неприятности. Я улыбнулся, вспоминая, как он радовался, когда у нас проявилось имя, так, кажется, радуются дети. Я помню, как в Семи Лунах, у одной из пар же проявилось имя. Девочка, которая была жертвой, упала в обморок от счастья. Я никогда не понимал этой радости, это ведь всего лишь имя, которое ничего не значит. Или оно не значило ничего только для меня.
Я заметил, как Нисей проскользнул в подъезд. Я едва не проглядел его. Двумя большими глотками я допил кофе и дожевал печенье, поднимаясь и стараясь спокойно подойти к двери, но мне хотелось бежать и встретить его. Я встал у стены, опираясь не нее плечом, ключ в замке повернулся, дверь открылась. Парень тряхнул головой, откидывая волосы назад, улыбаясь мне.
-Ты долго, - холодный голос полный раздражения. Я стал хорошим актером, умело скрывая все, что чувствовал к своему бойцу.
-Извини, магазин был закрыт на сан. день, пришлось идти до другого.
Нисей протянул ко мне руку, проводя подушечками пальцев по моей щеке. Удар по руке, боец поджал губы, опуская глаза в пол.
-Не прикасайся ко мне, сколько раз я тебе говорил? Меня это бесит.
Кончик языка скользнул по сухим губам Акаме, я развернулся и ушел в спальню. Когда-нибудь, я нарушу данное себе обещание, Нисей. Подожди еще чуть-чуть. Я его обязательно нарушу.