Это цитата сообщения Старина_Чех Оригинальное сообщение

Весна

Весна... Лето уже рядом. Хочу последнюю неделю мая, чтобы было тепло, чтобы солнце красиво играло оранжевыми лучами по обшкрябанным ржаво-коричневым крышам центра Питера... Чтобы все кончилось, чтобы просто можно было сидеть и смотреть на закат, тихо попивая чай, расстегнув рубашку с серебристой птицей над карманом, чтобы можно было понять всю красоту этого грязного города...
Воздух тихо шебуршит бумажкой на склоне крыши, ударяет её о перила, она кувыркается в танце с кленовым листом, и летит в бездонное пространство двора-колодца. Солнце красиво купается в кроваво-оранжевой сетке антенн, в сплетениях нитей проводов и белых столбиках изоляторов. Ветер несет с собой песок, пустынный зной, но в прохладе перед закатом жара не чувствуется. Листы покатого железа податливо скрипят под поступью тяжелых берц, красиво пшикают на них ржавчиной истории города. Сминают старые листы. Вот отлетела заклепка-и покатилась по скату к водостоку. Впереди домик слухового окна. Серебристый металл цвета ртути красиво отражал лучи предзакатного светила. На коньке красиво сидит голубь, подмигивающим карим глазом. Пришельца в своем доме заметил...
Внизу шумят жуки-автомобили, копошатся придурковатые прохожие, которым нужно только одно-приказ в жизни. Приказ, за энное количество бонусов, приказ, по которому они ринутся добывать себе недостающее. Ну или они так думают. Да и я часть них-все стремлюсь к чему-то. Зачем стремиться? Надо бороться-вот ответ. За что-это уже после, по месту смотрим.
Тихо присаживаюсь на скат крыши... Аккуратно снимаю сумку с плеча, кладу её на скат, расстегиваю. Солнце приятно слепит глаза, снимаю уже надоевшие очки. Осколки стекла-плохо. Нельзя.
Самоубийца? Не, на фиг. Зачем избавляться от того, что дает возможность вот так смотреть на солнце... Солнце северного обреченного града. Зажравшегося в себе, зажравшегося шоколадом и кофе, загаженного ядовитой гадостью пойла, зассаного им же... Надоело. Просто надоело созерцать солнечную благодать сквозь призму пыли и смрада города. Живого, но настолько омертвелого жизнью. Нет.
Из сумки появляется фляжка, в ней... Думаете пойло? Нет, оно на фиг не надо. Не красит оно жизнь своими лучами C2H5OH. Оно противно, ведь настоящие люди умеют радоваться мелочам жизни, а не растворять черную краску экстрактами. А я просто ненавижу этот сублимированный эрзац-"Экстракт Счастья". Ненавижу просто. Не могу пить. Но и радоваться даже самым маломальским мелочам в неудачах не умею. Слабак.
Через край плещется вода с затхлым запахом старой резины, с желтым налетом чая. Вот слеза этого города. Сквозь призму ржавого листа, пробитого солнечным лучом кровавого цвета. Вот она, живая вода.
Как приятно сидеть на краю крыши и смотреть на Питер свысока. Поверх отблесков купола Исаакия, тысяч бликов таких же крыш, поверх цвиркающих скворцов-символов лета Петербурга и Севастополя. Вон, там, за желтым домом открылась форточка, из нее зазвучала песня. Что это тут у нас? Ага, "Звезда по имени Солнце". Символично, вот тоже самое, та же ситуация.
Суховей подул снова, пронеся песчинки и катышки мха по желобку. Солнце нагревало из последних сил расплавом платины ржавые листы подо мною, ветер-пустынник шевелил растрепанные волосы, дергал за пуговицы на погонах с одной лычкой перевернутой, с лычкой романтика, глупого помощника машиниста, который только и ждет романтики... На, жри, вот тебе романтика в солярке и песке, в схему тепловоза завернута и подпоясана скоростемерной лентой; я расстегиваю пуговицы, рубашка распахивается, под ней-крестик... Ветер балуется с ним, с полами грязной рубахи...
Продолжает баловаться с листками книги... Стругацкие, "Град Обреченный". Противоречие крестику. Эксперимент-не есть вера, а есть отрицание веры в себя. Любимая книга.
Любимый город, любимая книга, любимая погода... Буква Л. Лужа, ласточка, лимон, ливень. По погоде завтра ливень. Лампа, лампада, локомотив-я с него три часа назад слез... Люминисцент. Любовь. К погоде и счастью жизни. К дождю, желательно летнему с грозой. Тепло, как опция, должно быть во время грозы. И духота. А потом прохлада. Прорыв.
Снизу потянуло куревом, обрывками яда. Обрывки песен доносились из-за крыши. Солнце купалось в куполе Исаакия, преломлялось в его колоннаде, угасало в холодной Неве-невидимой отсюда, и посему-холодной. Пыльной и замасленной мазутом.
"...Они говорят им нельзя рисковать,
Потому что у них есть дом, в доме горит свет..."
Забавно. Песня под настроение. Все совпадает: и место, и настроение, и... Все. Абсолютно все. Совпадение? Нет, все уже продумано за нас... Кем? Нами. Когда? Давно. Люди живут вечно, но только когда они это забывают, то они умирают. И перерождаются, когда себя вспоминают. Это слова одного мудрого человека, с которым я долгое время общался. И общаюсь. Знаете, а он прав в этом.
Курево. Еще один бич человечества, еще одно спасение общества от себя любимого. Не курю. Смысл-мне хватает всего и во всем. И не буду. Не зачем. Хотя есть люди, которые очень мудры и курят. Они сильные. Но... Это их выбор. Многие уподобляются им, курящим себя, слюнявящим самокрутки из бедного растения. Хотя почему бедного?
Тем временем солнце осветило мои ботинки. Холодный чай прекрасно растворяет печаль и усталость. Но не мысли. А их-то и не надо трогать-вокруг все прекрасно и никто не волнуется обо мне-людям с пустой целью с улицы, которая гудит снизу я не интересен-мало ли таких чудаков, да и вообще "Пошла противная молодежь..." Взгляни на себя сам или сама. Ты тот же затхлый город, забывший себя в вальсе осени веков. Ты-прогнившая Аврора на бетонном постаменте. Ты гром-камень, известный за гром и памятник, но не более. "Посмотри, старина, на любого щенка-он резвее тебя и злей..." Но тогда кто есть я? Я-это буква. Последняя, что символично. Осенняя песня. Шевчук, ведь так, неизвестный музыкант, друг ветра? "Люби всех нас, Господи тихо...",-молитва города Петра...
И молитва тех, кто любит Питер...
Крыша приятно грела спину, солнце бликовало в стеклышке часов... Оранжевое Солнце... Денис Майданов. "А мы сидим на крышах..."-подхватив мою мысль запел приемник у курящего соседа снизу. Перекличка приемников. Живой оркестр... "В жизни остаемся красивыми и разными..."
Как приятно лежать на крыше... Слева-карниз и двадцать метров свободного полета до асфальта. Справа-скат, с сумкой, в которой лежит протекшая фляга и фотоаппарат. Клепки там, на листах под ней.
Солнце все ниже опускалось за купол... На плечо упало перышко... Золотое перо заката, золотое перо моей Музы, перо моего Ангела-Хранителя...
"Люби всех нас, Господи тихо,
Люби всех нас, Господи громко..."