Автор: Aelite
Фэндом: original
Жанр: romance
Рейтинг: PG-13
Примечания: немного гета, немного слэша

Зимой ветер познакомился с метелью. Стояли морозы, воздух был кристален и свеж, воздух был свободен и чист, и ветер радовался, словно ребёнок. Ведь он, в сущности, и был ребёнок, озорной сорванец, дёргающий за косы берёзы и ивы, заметающий следы на лесных тропах и сбивающий с ног зазевавшихся прохожих. Однажды ветер играл со снежинками, укрывавшими верхушки сугробов, и так увлёкся, что даже не сразу заметил её, метели, появление. Но она не могла остаться без внимания, она вертелась, кружила, сыпала блёстками и играла снежным кружевом. И ветер, конечно же, увидел её. У неё была тонкая голубая снежная кожа и бесконечные хрустальные льдинки глаз. Ветер почувствовал в себе неудержимое желание пронести её сквозь километры заснеженных полей и заледеневших озёр, сквозь иглы небоскрёбов и коробочки домов; и он подхватил её, и завертел её на бешеной карусели, и качал её на руках, не жалея сил. Она хохотала и сыпала снегом, смеялась до слёз, крупными льдинками стывших на её нежно-голубых щеках. Ветер думал, что она веселилась от души, ему становилось тепло от мысли, что он делал её счастливой. Но внезапно налетел буран. Ветер был с ним хорошо знаком, знал его скверный характер и чувствовал, что случится что-то плохое. Метель продолжала хохотать и увиваться вокруг ветра, а ветер заметил путника, потерявшего дорогу в толще бурана. «Смотри!» - обратился ветер к метели, указав на человека. «Ах, какой смешной! Ах, какая забава!» - звенела метель. «Надо помочь ему», - сказал ветер. «Ах, что за глупости! Зачем ему помогать, ведь это совсем неинтересно!», - удивилась метель. «Верно, лучше веселись со мной!» - позвал буран. И метель закружила вокруг путника, не давая сделать ему и шага. Ветер испуганно смотрел на их жуткую забаву, он метался из стороны в сторону, пытаясь разогнать буран и метель, но ничего не выходило. Он пытался сдуть с лица человека налипший снег, но, кажется, сделал ещё хуже. «Ну что за напасть! Не было бы ветра, я бы уже давно выбрался к дороге!» - бурчал путник. Ветер ужасно огорчился, но он был не обидчив. Он понял свою ошибку и стал подталкивать путника в спину. Он немного разгонял снег и мёл позёмку в ту сторону, где была дорога. И вскоре путник добрался до неё, вздохнув с облегчением. «Какой же ты болван! Испортил всё развлечение!» - возмутился буран, улетая вдаль. «Ах, как было весело! Постой, буран, я с тобой!» - смеялась метель. Ветер грустил. Он понял, что у метели нет души, ведь только бездушные могут веселиться за счёт чужого страданья.
Весной ветер познакомился с солнцем. Он видел его и раньше, но тогда оно было лишь тусклым шариком на блёклом, покрытом тучами небе, и казалось совсем неживым. Теперь же оно сияло в лазоревом небе ярко и празднично, и ветер дивился его доброте и лёгкости, с которой солнце раздавало всем кругом свои жаркие лучи. И ветер упивался его щедростью и впитывал в себя тепло, лёгкими поцелуями осыпал деревья с крохотными нежно-зелёными листиками, гладил первые трепетные подснежники, ложился в туго натянутые белоснежные паруса яхт, касался щёк высыпавших на улицы детей и робко заглядывал в распахнутые настежь окна. Но однажды он услышал чей-то плач. Он увидел ручейки слёз, там и тут бегущих по земле, и заметил, что белоснежные сугробы посерели и стали рыхлыми, покрытыми дырками, словно сыр. Кристальные сияющие сосульки помутнели и роняли крупные капли, собирающиеся в целые потоки. «Что с вами, почему вы плачете?» - спросил ветер. «Солнце слишком горячее, оно убивает нас», - печально отвечали сосульки, выбивая слёзами звонкие трели по жестяным отливам окон. Их прощальная мелодия заполняла воздух, и ветру стало нестерпимо горько. Он старался принести холод сосулькам, но солнце слишком сильно нагревало его порывы. Тогда он понял, что добро не бывает абсолютным.
Летом ветер познакомился с грозой. Она была угрюма и неразговорчива, она заливала водой тротуары и приминала к земле колоски пшеницы. Услышав её приближающиеся шаги, люди закрывали окна, а звери прятались в свои норы. Ветер смотрел за ней и не переставал удивляться её неумолимости и жестокости, с которой она трепала деревья, бушевала в переулках и грохотала над землёй. Она была прекрасна – темноглаза, сильна и ослепительна в окружении блистающих молний, она захватывала дух, но ветер считал её уродливой и глупой за её грозные набеги. Но однажды он пролетал над вековым сосновым лесом, когда налетела гроза. Она гнула и ломала могучие стволы, как прутья, а напоследок метнула в одно дерево молнией, так, что оно вспыхнуло, как спичка. Ветер онемел от её страшных поступков, и даже замер ненадолго. Но сосны, как ни странно, лишь весело потрескивали в занявшемся пожаре и счастливо вздыхали. «Почему вы не огорчены? Разве вы хотите умирать?» - удивлённо воскликнул ветер. «Конечно, ведь только огонь может дать нам новую жизнь. Смотри», - отвечали сосны, протягивая пушистые лапы. Ветви были покрыты шишками, которые в огне раскрывались и высыпали семена в землю. Тогда он понял, что зло нельзя судить однозначно.
А потом наступила осень.

Дождь очень стеснялся себя. Ему казалось, что все считают его плаксивым и мерзким. Он никогда не знал, как лучше идти – крупными каплями или мелкой моросью, тугими ливневыми струями или и вовсе стать стеной тумана.
Дождь привык играть второстепенные роли на атмосферной сцене. Зимний мороз сковывал его движения, весеннее солнце сжигало его дотла, летние грозы затмевали его своей сверкающей красотой.
Дождь не знал одобрения. Даже в самую засуху, опускаясь на помощь почти погибшим растениям, он видел, как прячутся от него люди, птицы и звери.
У дождя не было друзей. Он всегда приходил не вовремя, был неловок и неуклюж, портил планы и не успевал в срок. Ну как можно с таким дружить?
А ещё дождь был давно влюблён в ветер. Он восхищался его силой и изяществом, его стремительностью и нежностью. Дождю казалось, что ветер все любят, и что нет существа более доброго и открытого. Дождь немного завидовал свободе ветра, который волен был летать где угодно и видел все уголки земли, в то время как сам он не мог заглянуть во многие места. Дождь всегда старался быть где-то поблизости, рядом с ветром – зимой он замерзал и превращался в снегопад и рассыпал звёздочки снежинок на его пути. Весной он умывал улицы и поил оживающие растения, чтобы те ярче цвели и слаще пахли в лёгких дуновениях. Летом он почти высыхал под палящим солнцем, но, сколько мог, давал воду иссохшим полям, где так любил резвиться вольный ветер. Дождь оставался на травах росой по утру, чтобы наблюдать, как он просыпается на заре.
Но что бы не делал дождь, ветер не замечал его. Ни зимой, когда замёрзший и дрожащий дождь из последних сил вырезал ажурные снежинки, чтобы украсить летящие одежды ветра. Ни весной, когда дождь старательно рисовал на асфальте чудесные зеркальные лужи, в которых ветер пускал мельчайшую сверкающую на солнце рябь и которые так небрежно стирали своими мётлами дворники. Ни летом, когда дождь выжимал последние свои капли на алые маки, так нежно трепетавшие лепестками, если ветер касался их своим дыханием.
А потом наступила осень.

Осенью ветру было безумно скучно. Не было, конечно же, ни метелей, ни буранов, ни гроз. Солнце снова отодвинулось подальше от Земли и стало смутным пятном на небе. Чтобы развеселиться, ветер срывал шляпы с прохожих и мёл по тротуарам пожелтевшую и опавшую листву. «Как разыгрался», - неодобрительно качали головами люди. Птицы спешили скорее покинуть гнёзда и большими стаями летели в тёплые края, пока могли сопротивляться его порывам. Он шумел в поредевших кронах деревьев и торопил листопад. Он дул в лица прохожих, по-осеннему мрачные и хмурые, пытаясь их развеселить, но они лишь щурились и становились ещё мрачнее. Ветер грустил. Осень, разодетая в дорогие золотые наряды, мерцавшая сапфировым небом, очаровывавшая своей пронзительной красотой, ему вовсе не нравилась. «Уж лучше морозная зима с бессердечной метелью! Или жаркая весна с солнцем, которое не со всеми добро! Или даже удушливое лето с непреклонной грозой, которая не со всеми зла!» - думал ветер, гуляя по пустым улицам и забираясь за шиворот случайным прохожим. Но однажды пошёл дождь. Просто небольшой осенний дождик – немного тоскливый, торопливо выстукивающий по крышам, разбрасывающий глубокие лужи. Люди раскрывали зонты, спешили куда-то по своим делам, прятались от пронырливых капель. Ветер вспомнил, что раньше уже видел дожди, но воспоминания были смутными и непримечательными. «Зачем ты идёшь?» - спросил ветер. Дождь даже вздрогнул от его вопроса, ведь он никак не думал, что ветер может обратить на него внимание. «Когда как, - робко начал он. – Зимой я замерзаю… тогда я создаю снежинки, которые так красиво переливаются в твоих одеждах. Потом эти снежинки ложатся на поля и укрывают спящие цветы, чтобы те не замёрзли. Весной цветы оживают, и я поливаю и умываю их, чтобы они были ярче и ты всюду нёс их ароматы. Летом всем растениям особо нужна вода, и я даю им воду, чтобы тебе не пришлось летать над безжизненной пустыней там, где могут быть луга…» Ветер удивился. Он никогда не задумывался о таких вещах, - играл ли он в снегу с метелью, ласкал ли он упоительные весенние цветы или резвился над сочным зелёным лугом. «Как удивительно! – восхитился ветер и, немного задумавшись, продолжил: – Но ведь сейчас… сейчас все растения готовятся ко сну, и им уже не нужна вода, но и греть снежным покрывалом их ещё рано… зачем же ты льёшь сейчас?» Дождь вздохнул. «Смотри», - показал он на одну из дорожек парка. По ней, беззаботно смеясь и держась за руки, шли два человека – мужчина и женщина – и подставляли лица осторожным прохладным каплям, и собирали мокрые листья, и даже не обходили лужи. «Я заметил их пару недель назад, они постоянно сидели на одной лавочке в этом парке, хотя и не были знакомы. Он давно в Неё влюблён, но так и не решался заговорить. Тогда я решил им помочь… прогноз погоды подсказал Ему, что надо захватить с собой зонтик, а Она, как всегда, забыла. Они сели на скамейку, и я пошёл – а ведь никто не любит меня… и Он раскрыл свой зонтик над Ней, и оказалось, что Его чувства взаимны… но вот теперь – я не пойму – почему же они больше не прячутся?..» Дождь снова вздохнул, и перешёл на капельки поменьше, добавляя в них золотистые лучи уходящего осеннего солнца. Ветер смотрел на дождь и не мог налюбоваться его чудесными струями, сверкавшими на солнце, словно алмазы, каплями и грустной улыбкой, отражавшейся в прозрачных лужах. «Прекрасная осень в этом году! А какой замечательный дождик!» - ласково улыбнулась женщина. «Наверное, грибной», - вернул улыбку мужчина. «По-моему, они очень любят дождь», - уверенно сказал ветер, лёгкими тёплыми потоками вплетаясь в нити дождя и овевая мужчину и женщину. Дождь растерянно глядел на пару, и на ветер, и просто вокруг себя, не веря собственному счастью. Дождь подумал, что осень – самое лучшее время года. Ветер тоже так подумал. Но ещё он понял, что самое хорошее время года это то, когда приходит любовь.